Они появляются в полночь - Хэйнинг Питер. Страница 26

Мы воззрились друг на друга, все еще не в состоянии до конца осознать суть произошедшего.

— Ты в порядке, не пострадал? — заботливо осведомился Хью.

Я, приободрившись, задрал подбородок.

— Ничуть, — с наигранным весельем в голосе заявил я. — Кожа у меня на шее цела, не правда ли?

— Да вроде бы только округлая отметина красного цвета. Господи всемилостивый, что же это такое было на самом деле? Расскажи, как это с тобой приключилось?

— Нет уж, ты первый расскажи, как было дело, — заупрямился я. — Давай все по порядку, с самого начала.

— Я наткнулся на него совершенно неожиданно, — начал он свое повествование. — Оно лежало, свернувшись калачиком, как спящая собака, под большим буком. Прежде чем я успел выстрелить, оно ускользнуло в том направлении, где, я знал, находился ты. Я выстрелил в него уже наобум, издалека, да, видно, не попал, потому что слышал, как оно продолжает шуршать все дальше и дальше от меня. Я крикнул тебе и бросился за ним вдогонку. А когда прибежал на помощь, увидел на земле круг абсолютной темноты, а прямо из самых ее недр доносился твой голос. Тебя я разобрать в этом странном сгустке тьмы не мог, но я вцепился в черноту, и мои руки сомкнулись с твоими, но по пути они встретили и кое-что еще.

Мы возвратились в дом, обсуждая по дороге приключение, чуть было не окончившееся для меня трагически, и поспешили убрать наши ружья от греха подальше — пока их не увидела Дейзи, отправившаяся за покупками. Мы занялись — по тем же причинам — приведением в порядок своего туалета: умывались, причесывались, отскребали и чистили одежду. Дейзи вернулась и застала нас сидящими в курительной комнате и ведущими сугубо мужские разговоры.

— Ах вы лентяи этакие, — приветствовала она нас в своей самой лучшей манере. — На дворе уже давным-давно распогодилось, а вы сидите здесь взаперти и дымите, как два паровоза. Ну-ка, марш на улицу! И не сметь мне перечить, слышите вы оба?

Я первым поднялся из кресла.

— Хью мне рассказывал, что ты до смерти боишься вашего леса или по крайней мере терпеть его не можешь, — слукавил я, разыгрывая из себя святую простоту. — А ведь в сущности лес-то не виноват — прекрасная, надо сказать, у вас роща. Вот и сходим в нее прогуляться; да не бойся ты так — мы с Хью будем идти по обе стороны от тебя, даже держать тебя за руки, если хочешь. Вот и собаки тоже тебя будут охранять от твоих нелепых страхов!

— Что ты, что ты, они и шагу туда не ступят, — запротестовала Дейзи.

— Ступят, ступят — не волнуйся. Вот мы их и испытаем, кстати. Только ты должна пообещать, что пойдешь с нами, если нас будут сопровождать собаки, договорились?

Хью свистом подозвал разномастную собачью свору, и мы отправились к воротам. Они уселись в ожидании, пока откроют ворота, всем своим видом и поведением выражая нетерпение, а когда необходимая процедура с воротами была закончена, с радостным визгом ринулись в заросли в поисках интересных запахов.

— И кто это, интересно, говорил, что в этом лесу не водятся птицы? — удивилась Дейзи. — Вот полюбуйтесь-ка на этого дрозда! Ой, да их там целая пара! Очевидно, подыскивают себе место для гнезда.

Сидни Хорлер

История со священником

До совсем недавнего времени, вплоть до его смерти, я, по крайней мере раз в неделю, навещал католического священника. То обстоятельство, что сам я протестант, никоим образом не отражалось на нашей дружбе. Отец Р. был одним из самых замечательных людей, когда-либо встреченных мною на жизненном пути. Он очень располагал к себе и был «бывалым человеком», в лучшем смысле этого столь часто неверно трактуемого оборота. Он проявлял живой интерес к моей писательской деятельности, и мы часто обсуждали вместе различные сюжеты и ситуации.

История, которую я собираюсь рассказать, случилась где-то полтора года тому назад, за десять месяцев до его болезни. В то время я работал над романом «Проклятие Дуна», где речь шла о том, как один злодей воспользовался страшной легендой, связанной со старинным поместьем в Девоншире, и употребил ее для достижения своих целей.

Отец Р. выслушал сюжет и к моему громадному удивлению заметил:

— Для некоторых людей ваш роман может стать предметом насмешек, потому что они не позволят убедить себя в том, что предания о вампирах заслуживают доверия.

— Да, это так, — парировал я. — Но, все-таки, Брэм Стокер взбудоражил читательское воображение своим «Дракулой», одной из самых ужасающих и не менее захватывающих книг, когда-либо вышедших из-под писательского пера, и мои читатели, я надеюсь, воспримут описываемые мною события как обычную «выдумку» автора.

— Несомненно, — ответил священник, кивнув головой. Кстати, — продолжил он, — я верю в существование вампиров.

— Вы верите? — у меня по спине пробежали мурашки. Одно дело писать об ужасах, но совершенно другое — присутствовать при том, как они начинают облекаться во вполне конкретную форму.

— Да, — сказал священник, — я вынужден верить в существование вампиров по той простой и одновременно невероятной причине, что с одним из них я лично встречался.

Я приподнялся со стула. Я не сомневался в правдивости слов священника, и все же…

— Не сомневаюсь, мой дорогой друг, — продолжил он, — мое признание может показаться весьма необычным, но, уверяю вас, это правда. История, которую я собираюсь вам рассказать, приключилась со мной много лет назад и в другом месте, где конкретно, не нахожу нужным уточнять.

— Поразительно… вы что действительно видели вампира вот так же, как я сейчас вижу вас?

— Не только видел, но и разговаривал с ним. До сегодняшнего дня я ни одной живой душе, кроме одного брата-священника, не рассказывал об этом случае.

Меня, вне всякого сомнения, приглашали послушать. Набив табаку в трубку, я поудобнее устроился на стуле напротив пылающего камина. Мне уже доводилось слышать о том, что правда невероятнее вымысла — и вот теперь, похоже, я получил необыкновенную возможность стать свидетелем того, как мои самые смелые фантазии бесславно померкнут перед реальными событиями!

— Название небольшого городка не имеет значения, — начал свою историю священник, — достаточно упомянуть, что находится он на западе Англии и живет в нем довольно много весьма состоятельных людей. В семидесяти пяти милях от него расположен большой город, и тамошние предприниматели, уходя от дел, часто переезжали в Н. доживать остаток своих дней. Я был молод, моя деятельность приносила мне большое удовлетворение. Но тут произошло… Впрочем, я забегаю вперед.

Я находился в очень дружеских отношениях с местным врачом: он часто навещал меня, когда у него выпадало свободное время, и мы беседовали о разных вещах. Мы пытались найти ответы на многие вопросы, которые, как убеждает мой жизненный опыт, не имеют решения… по крайней мере, в этом мире.

Однажды вечером мы сидели у меня дома, и мне показалось, что он как-то странно посмотрел на меня.

— Что вы думаете об этом Фарингтоне? — спросил он.

Так вот, по любопытному совпадению, он задал свой вопрос именно в тот момент, когда я сам подсознательно подумал о Фарингтоне.

Человек, называвший себя Джозефом Фарингтоном, был в городе человеком новым: он совсем недавно поселился там. Уже только данное обстоятельство могло стать питательной средой для разговоров, не говоря о том, что он приобрел самый большой дом на холме, возвышающемся в южной части города — самом лучшем жилом квартале; что, видимо, не считаясь с расходами, он обставил дом с помощью одного из самых известных лондонских торговых домов; что он часто устраивал приемы, однако, желающих во второй раз попасть к нему в гости во «Фронтоны», похоже, не оказывалось. Ходили, знаете, слухи, что Фарингтон «какой-то чудной».