Как две капли воды - Браун Сандра. Страница 47

– Ты мне не веришь?

– Я верю в то, что ты в это веришь.

– Но считаешь, что это плод моего воображения.

– Ты была напичкана лекарствами и не совсем в себе, Эйвери, – заметил он. – Ты сама так сказала. Ты плохо видела одним глазом, а другим не видела вообще. Ты думаешь, что это был кто-то из семьи Ратледжей, но это мог быть и кто-то еще.

– К чему ты клонишь?

– Может, все это был кошмарный сон.

– Несколько дней назад я сама была склонна так думать. – Она вынула из сумочки записку, найденную в наволочке, и протянула ему.

Он прочитал ее.

Когда его встревоженный взгляд встретился с ее глазами, она сказала:

– Я нашла это в своей наволочке. Он действительно существует. Он все еще думает, что я Кэрол, его сообщница. И по-прежнему собирается осуществить задуманное.

Записка заставила Айриша переменить мнение. Он в замешательстве откашлялся.

– Это его первая попытка связаться с тобой, с тех пор как ты вышла из больницы?

– Да.

Он еще раз прочитал записку, потом сказал:

– Здесь ничего не говорится о том, что он собирается убить Тейта Ратледжа.

Эйвери устало на него посмотрела:

– Это хорошо продуманный план. Они долго его вынашивали. Он едва ли стал бы рисковать и излагать его на бумаге. Естественно, он не стал писать прямо, ведь записку могли обнаружить. Эти якобы невинные фразы могли сказать Кэрол о многом.

– Кто мог воспользоваться пишущей машинкой?

– Любой. Она стоит на столе в общей комнате. Именно ее и использовали. Я проверила.

– Что он – или она – имел в виду, написав «что бы ты ни делала»?

Эйвери виновато посмотрела в сторону:

– Точно не знаю.

– Эйвери?

Она спрятала глаза. Ей никогда не удавалось скрыть от Айриша правду. Он всегда видел насквозь.

– Я старалась вести себя с Тейтом лучше, чем вела себя его жена.

– У тебя были на то особые причины?

– Мне с самого начала было ясно, что у них было не все гладко.

– Как ты это поняла?

– По тому, как он себя с ней держит. Со мной то есть. Он вежлив и ничего больше.

– Хмм. Тебе известно почему?

– Кэрол сделала или собиралась сделать аборт. Я узнала об этом только на прошлой неделе. Я уже поняла, что она была ужасной матерью. Не вызывая слишком больших подозрений, я пыталась сократить дистанцию, существующую между ним и его женой.

Айриш опять спросил:

– Почему?

– Чтобы лучше понять, что происходит. Мне надо было докопаться до истоков их проблем, чтобы понять мотивы убийцы. Очевидно, мои попытки наладить их брак были замечены. Убийца считает, что это новая тактика Кэрол, которая должна усыпить бдительность Тейта.

Она потерла руки, как будто внезапно замерзла.

– Он действительно существует, Айриш. Я знаю. И это – доказательство, – сказала она, указывая на записку.

Не выказывая своего мнения, Айриш бросил листок бумаги на журнальный столик.

– Предположим, убийца существует. Кто бы это мог быть?

– Представления не имею, – со вздохом призналась она. – Такая большая дружная семья.

– Но если тебе верить, кто-то на «Рокинг-Ар» вовсе не так счастлив.

Она перечислила ему всех, кто живет на ранчо, и рассказала, кто кем приходится Тейту.

– У каждого есть свои тайные проблемы, но эти проблемы не имеют никакого отношения к Тейту. Родители в нем души не чают. Нельсон – признанный всеми глава семьи. Он управляет домом, когда надо – строг, любит семью. Зи так просто не опишешь. Она хорошая жена и любящая мать. Держится от меня поодаль. Думаю, она недолюбливает Кэрол за то, что та не принесла счастья ее сыну.

– А остальные?

– У Кэрол, возможно, был роман с Эдди.

– Эдди Пэскел – это руководитель предвыборной кампании?

– И лучший друг, еще со времен колледжа. Но насчет романа я точно не знаю. Только со слов Фэнси.

– И как этот Пэскел к тебе относится?

– Вежлив, не более того. Правда, я не подаю сигналов, как это могла делать Кэрол. Если у них и был роман, он мог решить, что после катастрофы все кончилось. Во всяком случае он делает все, чтобы Тейт победил на выборах.

– А девчонка?

Эйвери покачала головой:

– Фэнси – испорченная маленькая дрянь. Нравственность у нее – на уровне бродячей мартовской кошки. Но она слишком легкомысленна для убийцы. Это не по ней – силенки не те.

– А брат? Его зовут Джек, кажется?

– Он очень несчастлив в браке. – Она задумалась. – И Тейт здесь ни при чем. Хотя…

– Что хотя?

– Он кажется знающим, интересным, привлекательным, но это когда младшего брата нет рядом. Тейт – как солнце. Джеку остается роль луны. Он отражает свет Тейта, но собственного не излучает. Он так же много, как Эдди, делает для предвыборной кампании, но если что-то не получается, все шишки сыплются на него. И мне его жалко.

– А ему самому себя жалко? Настолько, чтобы стать убийцей брата?

– Не знаю. Он держится на расстоянии. Как-то раз я заметила, что он за мной наблюдает, и почувствовала в его взгляде враждебность. Но держится безразлично.

– А его жена?

– Дороти-Рей может убить из ревности, но ее первой жертвой будет Кэрол, а не Тейт.

– Почему ты так считаешь?

– Я просматривала семейные альбомы в поисках информации. Дороти-Рей зашла в гостиную, чтобы взять из бара бутылку. Она была уже пьяна. Я ее редко вижу, только за ужином, и она почти все время молчит. Поэтому я была очень удивлена, когда она ни с того ни с сего стала обвинять меня в том, что я хочу украсть ее мужа. Она сказала, что я, наверное, хочу продолжить с того, на чем я остановилась перед катастрофой.

– Что, Кэрол спала со своим деверем? – недоверчиво спросил Айриш.

– Кажется, да. Во всяком случае, попытки делала. – Эйвери тогда очень огорчила эта новость. Она надеялась, что это просто алкогольные фантазии Дороти-Рей, которым она предавалась, запершись у себя в комнате с бутылкой водки. – Какой абсурд! – продолжала она размышлять вслух. – У Кэрол был Тейт. Зачем ей понадобился Джек?

– Дело вкуса.

– Наверное, ты прав. – Эйвери была так поглощена своими мыслями, что намека не заметила. – Во всяком случае, я отрицала, что имела планы относительно ее мужа. Она назвала меня стервой, шлюхой, разрушительницей семейного очага и тому подобное.

Айриш взъерошил волосы.

– Видно, эта Кэрол действительно была та еще штучка.

– Но мы точно не знаем, что она добивалась Эдди или Джека.

– Но она должна была посылать действительно сильные сигналы, раз так много людей их принимали.

– Бедный Тейт.

– А что «бедный Тейт» думает о своей жене?

Эйвери постаралась вспомнить все:

– Он думает, что она сделала от него аборт. Знает, что у нее были любовники. Знает, что она была плохой матерью и серьезно травмировала душу дочери. Будем надеяться, что это можно поправить.

– Ты и эту ответственность взвалила на себя?

Она услышала осуждающие нотки в его голосе и вскинула голову:

– Что ты хочешь этим сказать?

Он решил, что ей стоит успокоиться, и отправился на кухню за новой порцией выпивки. Вернулся и встал над ней, широко расставив ноги.

– Ты мне не врешь насчет того полуночного посетителя в больнице?

– Да как ты можешь мне не верить?

– Объясню. Ты пришла ко мне, дай вспомнить, когда это было, два года назад, пришла поджавши хвост – ты искала работу, любую работу. Тебя как раз уволили за то, что ты совершила непростительную журналистскую ошибку.

– Я пришла сегодня не для того, чтобы это вспоминать.

– А может, вспомнить все-таки стоит! Потому что мне кажется, за твоим идиотским планом стоит именно это. Ты тогда влезла в эту историю по уши. Не проверив фактов, ты сообщила, что молодой конгрессмен из Вирджинии убил свою жену, а потом выстрелил себе в голову.

Она сдавила руками виски, воспоминания нахлынули и разворачивались перед ее внутренним взором страшной бесконечной лентой.

– Репортаж с места события, Эйвери Дэниелз. – Айриш был к ней беспощаден. – Новости из первых рук! Ты тогда почуяла свежую кровь.