Темный карнавал - Брэдбери Рэй Дуглас. Страница 65

Просочиться в холодный продолговатый камень. Просочиться в статую, древнюю и застывшую. Втиснуться.

— Оживай, чертова кукла! — прикрикнула на себя тетушка Тильди. — Поднимись хоть чуть-чуть.

Тело приподнялось, корзина зашуршала.

— Где твои ноги, женщина!

Тело начало вслепую обшаривать корзину.

— Смотри! — крикнула тетушка Тильди.

Тело ощутило тепло комнаты, возникший откуда-то препарационный столик, к которому можно прислониться, хватая воздух.

— Двигайся!

Тело сделало скрипучий, неуверенный шаг.

— Слушай! — отрывисто скомандовала она.

В отвыкшие слышать уши полились звуки. Хриплое, нетерпеливо-настороженное дыхание санитара (он был потрясен), хныканье мистера Каррингтона, собственный резкий голос.

— Иди! — крикнула она.

Тело сделало шаг.

— Думай!

В старом мозгу зашевелились мысли.

— А теперь — говори! — приказала тетушка Тильди.

Тело с поклоном обратилось к санитару:

— Очень вам обязана. Спасибо.

— А теперь, — заключила она, — плачь!

Из ее глаз полились слезы совершенного счастья.

И теперь, каждый день после четырех, если вам вздумается навестить тетушку Тильди, достаточно подойти к ее антикварному магазину и постучать в дверь. На ней висит большой траурный венок. Но это ничего не значит. Тетушка Тильди оставила венок на месте. Чувством юмора она не обделена. Вы стучитесь в дверь. Из-за двух засовов и трех замков до вас долетает пронзительный отклик:

— Кто там — человек в черном?

Вы смеетесь и говорите: нет-нет, тетушка Тильди, это я, и больше никого.

Она смеется и приглашает: «Входите, быстро», распахивает дверь и тут же захлопывает у вас за спиной, чтобы следом как-нибудь не проскользнул человек в черном. Потом отводит вас в комнату, наливает чашку кофе и показывает новейший из связанных свитеров. Она не такая проворная, как в молодости, и не так хорошо видит, но все же она молодцом.

— А если вы будете хорошо себя вести, — тетушка Тильди отставляет в сторону свою чашку кофе, — я вас кое-чем порадую.

— Чем же? — спрашивает посетитель.

— А вот чем. — Тетушка довольна своей уникальной особенностью и получает удовольствие от шутки.

Деликатным движением ее пальцы расстегнут белое кружево воротничка и блузки и на мгновение приоткроют то, что находится под ним.

Это длинный аккуратный шрам, оставшийся после аутопсии.

— Неплохо зашито, даром что мужской рукой, — признает она. — О, еще кофе? Пожалуйста.

Мертвец

The Dead Man, 1945

Перевод Л.Бриловой

— Вот он, напротив, — произнесла миссис Рибмолл, указывая кивком на ту сторону улицы. — Видишь парня, что взгромоздился на бочонок со смолой перед магазином мистера Дженкенза? Это он. Его прозвали Чудила Мартин.

— Тот самый, который объявил себя мертвецом?! — воскликнул Артур.

Миссис Рибмолл кивнула.

— Крыша съехала напрочь. Послушать его, так он погиб во время последнего наводнения и никто не замечает.

— Знаю, он тут каждый день сидит, — удивился Артур.

— Сидит-сидит, а как же. Сидит и пялится в пустоту. По мне, это просто безобразие, что его до сих пор не посадили в тюрьму.

Артур состроил гримасу парню на бочке.

— Ага!

— Брось, он даже не заметит. В жизни не встречала такой невоспитанности. Ничем ему не угодишь. — Она схватила Артура за руку. — Пошли, сынок, нам еще нужно кое-что купить.

Они двинулись по улице мимо парикмахерской. Когда они прошли, в окне показался мистер Симпсон; он пощелкивал стальными ножницами и жевал безвкусную резинку. Через засиженное мухами стекло он задумчиво косился на мужчину, сидевшего на бочонке со смолой.

— По мне, самое лучшее для Чудилы Мартина — это жениться, — вслух подумал он.

Глаза мистера Симпсона слабо блеснули. Повернув голову, он посмотрел на маникюршу, мисс Уэлдон, которая полировала неопрятные ногти фермера по фамилии Гилпатрик. Мисс Уэлдон не подняла глаз. Такие намеки ей приходилось слышать часто. Ее вечно поддразнивали таким образом.

Мистер Симпсон вернулся на свое место и вновь принялся за пыльные волосы Гилпатрика. Гилпатрик тихонько рассмеялся:

— Где найдешь такую женщину, чтобы вышла за Чудилу? Иной раз мне почти верится, что он на самом деле мертвый. Больно тяжкий от него идет дух в последнее время.

Мисс Уэлдон взглянула в лицо мистеру Гилпатрику и осторожно резанула его по пальцу одним из своих миниатюрных скальпелей.

— Тьфу, проклятье! Смотри, что делаешь, женщина!

Маленькие голубые глазки с белого личика мисс Уэлдон смотрели на него бестрепетно. Волосы у нее были мышиного коричневого цвета. Косметики она не носила и по большей части держала рот на замке.

Мистер Симпсон хихикнул и чиркнул ножницами из вороненой стали. «Вжик-вжик!» — говорил его смех.

— Мисс Уэлдон, она знает, что делает. Так что, Гилпатрик, полегче на поворотах. На нынешнее Рождество мисс Уэлдон подарила Чудиле Мартину флакон одеколона. Так что больше от него не воняет.

Мисс Уэлдон положила инструменты на столик.

— Простите, мисс Уэлдон, — извинился мистер Симпсон. — Все, я молчу.

Мисс Уэлдон неохотно снова взяла инструменты.

— Эй! — крикнул один из четырех мужчин, ожидавших своей очереди. — Он опять за свое! — Мистер Симпсон повернулся, едва не отхватив ножницами розовое ухо Гилпатрика. — Гляди-гляди, ребята!

В тот же миг из дверей конторы, расположенной напротив, вышел шериф и увидел то же, что и остальные. Он увидел, что делает Чудила Мартин.

Из ближайших магазинчиков сбежался народ.

Шериф первый поспел к канаве и уставился туда.

— А ну, поднимайся, Чудила Мартин, — крикнул он. Шериф поковырялся в канаве носком блестящего черного ботинка. — Вставай давай! Никакой ты не мертвый. Ты такой же живой, как я. А вот будешь валяться в канаве, среди окурков и бумажек от жвачки, смерть от простуды тебе обеспечена. Вставай давай!

Тут до места действия добрался мистер Симпсон и оглядел лежавшего там Чудилу Мартина.

— Ни дать ни взять молочная бутылка.

— Занял ценное место для парковки, и это утром в пятницу, — посетовал шериф. — Когда парковочные места нужны как воздух. Эй, Чудила! Хмм. Ладно… подсобите-ка мне, парни.

Они вытащили тело на тротуар.

— Пусть тут и остается, — распорядился шериф и, топая ботинками, обошел тело. — Надоест — встанет. Он уже не в первый раз это вытворяет. Любит покрасоваться на публике. А ну, ребята, марш отсюда!

Стайка ребятишек прыснула врассыпную.

Вернувшись в парикмахерскую, Симпсон огляделся.

— Где мисс Уэлдон? Хм. — Он взглянул в окно. — Ах вот она, снова его обихаживает, пока он там лежит. Чистит, поправляет куртку, застегивает пуговицы. Идет обратно. Не вздумайте подшучивать: она обижается.

Часы в парикмахерской показали двенадцать, потом час, два и наконец три. Мистер Симпсон следил за стрелками.

— Спорим, Чудила Мартин не встанет до четырех.

Кто-то отозвался:

— Ставлю на половину пятого.

— В последний раз… — Мистер Симпсон чиркнул ножницами. — В последний раз он пролежал все пять часов. Погода сегодня хорошая, теплынь. Может прокемарить и до шести. Мое слово — шесть. Деньги на бочку, господа!

Деньги были выложены на полку с кремами для волос.

Один из молодых посетителей обстругивал перочинным ножом палочку.

— Мне чуток странным кажется, как мы подтруниваем над Чудилой. Думаешь иной раз: что, если мы в глубине души его побаиваемся? Я вот о чем: мы не позволяем себе поверить, что он и вправду мертв. Не наберемся духу, чтобы поверить. Нам этого не переварить. Оттого-то мы и шутим шутки. Пусть лежит, где лежит. Никого ведь не трогает. Лежит и только. Но я заметил, старик Хадсон ни разу по-настоящему не выслушал его своим стетоскопом. Пари держу, боится того, что услышит.