Ночная дорога - Ханна Кристин. Страница 85

— Перестань, Зак. Я…

— Здесь ты не сможешь ничего изменить, ма. Я знаю, как ты обо всем заботишься, но этот вопрос решаю я, Лекси и Грейс. Я должен поступить правильно.

— Я знаю, — сказала она. — И я тобой горжусь.

Они были как солдаты, сражавшиеся на одном поле битвы — она и ее сын. Можно было многое сказать, но это были просто слова, и со временем они будут сказаны. Самое главное, что они выжили и что выжила любовь — между ними и вокруг них. Все остальное было лишь дополнением. Теперь же ей осталось сказать ему только одно, задать один вопрос:

— Ты по-прежнему ее любишь?

Зак изменился в лице. В его взгляде она прочла и неуверенность юности, и мудрость зрелости.

— Я всегда ее любил. И никогда даже не пытался разлюбить.

Она обняла сына, как могла бы обнять много лет назад, когда он был молодым, ранимым и напуганным. Жаль, она тогда не знала, чтo самое главное.

— Я дышу тобою, Зак.

Он крепко прижал ее к себе.

— Я тоже тебя люблю, Madre.

Впервые за много лет он так ее назвал, и от одного этого нежного слова она еще больше растаяла, приблизившись к себе прежней. Джуд отстранилась.

— Кажется, она завтра уезжает. Скорее всего, во Флориду.

— Почему?

— Считает, что так будет лучше для Грейс.

— Но это безумие!

— Лекси всегда прежде всего думала о других. В этом — вся Лекси. А я забыла, какая она, Зак, забыла, как много Лекси значила для нас, для меня.

Зак посмотрел на нее, и Джуд увидела в его взгляде надежду и тревогу — надежду, что она искренна, и тревогу: а вдруг это не так.

— Что ты такое говоришь?

— Найди ее, Зак, расскажи о своих чувствах. — Джуд убрала челку у него со лба и улыбнулась. — Она часть нашей семьи. Нужно, чтобы она об этом знала.

— Это уже не имеет для нее значения. Я позволил Лекси сесть в тюрьму, я не защитил ее.

— Нельзя брать всю вину на себя, Зак.

— Хватит. Разве она сможет меня простить?

— А ты можешь меня простить за то, что все эти годы я была такой плохой матерью?

— В этом нет необходимости.

— Вот так мы все и поступаем, Зак. Мы просто прощаем. Когда-то меня тревожило, что вы с Лекси слишком молоды для любви, и я по-прежнему считаю вас такими же молодыми, но вы ведь взрослые, да? Никто из нас не молод, и жизнь не идет по прямому пути.

— Где она?

— Не знаю.

Зак еще раз обнял мать и вышел. Джуд все еще стояла в открытых дверях, глядя на пустую дорогу, когда почувствовала, что сзади подошел Майлс.

Он обнял ее.

— Отправился на поиски Лекси?

— Да.

— Перемены происходят быстро.

— Именно так. — Джуд повернулась к нему, обняла и поцеловала.

Какое все-таки чудо, что их любовь оказалась прочной.

— Бабушка, дедушка! — Грейс протиснулась между ними, как маленький угорь. — Давайте сыграем в «Конфетную страну». Бабушка будет Снежной принцессой.

— Бабушка не играет… — начал было Майлс.

— С удовольствием снова сыграю в «Конфетную страну», — сказала Джуд.

Удивительное дело — казалось бы, такой пустяк, а на душе у обоих стало теплее.

Они уселись перед камином за кофейным столиком, разложили игровое поле и начали играть, разговаривая и смеясь. Когда они уже закончили и складывали игру, дверь с шумом распахнулась, и вошел Зак.

— Я не смог ее найти, — сказал он огорченно и швырнул ключи от машины на столик при входе. — Даже не представляю, куда она могла запропаститься.

Грейс подбежала к отцу, он поднял ее на руки и поцеловал в щеку.

— Привет, папа. Посмотри, что мне подарила мама, — она протянула колечко.

Джуд показалось, что ее сын сейчас рухнет на колени.

— Кольцо-обещание, — пробормотал он, спуская Грейс на пол. — Оно ей больше не нужно!

— Папа!

Зак подошел к окну и уставился на темный пролив.

— Где же она может быть?

— Кто? — спросила Грейс, подходя к нему и засовывая ручку в задний карман его брюк.

— Я искал и в парке, и в лесу возле ее бывшего трейлера. Заглянул в каждое окошко в городе. Даже побывал на кладбище и в том месте на Найт-роуд. Она словно растворилась. — Он повернулся к Джуд: — Что она говорила?

Джуд попыталась вспомнить. Она в те минуты так сосредоточилась на дневнике, что почти не слушала Лекси. Еще одна ошибка, которую предстояло исправить.

— Кажется, она говорила что-то насчет прощания. О чем-то, что она давно хотела сделать. Зря я ее не остановила. Я должна была…

— Прощание?

— Да, верно. Она сказала, что ей предстоит что-то важное. Попрощаться, что следовало сделать давным-давно.

Зак схватил ключи и выбежал из дома.

Лекси пыталась дождаться полуночи, но не вытерпела. Переживала из-за предстоящего дела до тошноты. Наконец в половине десятого она не выдержала, оставила теплый, гостеприимный дом Скота и отправилась на велосипеде в парк Ларивьера. Там она постояла у края воды. Шум набегающих и отступающих волн навсегда останется для нее напоминанием о первой любви. Наконец Лекси почувствовала, что пора.

Она поднялась на холм, ведя велосипед за руль, а затем села на него и съехала на главную дорогу. Даже в столь поздний час Мейн-стрит гудела от снующей толпы, и Лекси умело лавировала между людьми с легкостью жительницы городка, столь любимого туристами. Когда она проезжала мимо мест, связанных с юностью, она снова загрустила. Она никогда не забудет ту девушку, которая когда-то ходила по этой улице, смеялась вместе с подругой и ждала юношу в белом «мустанге».

На Бич-Драйв она снизила скорость и съехала на подъездную аллею к дому Фарадеев. Спрятав велосипед в зарослях вереска, она пошла вперед, держась ближе к деревьям, пока не убедилась, что огни в окнах не горят.

В доме никого не было.

Вздохнув с облегчением, она спустилась по дороге и обошла дом.

На заднем дворе было совсем темно. Над одной из дверей горела единственная лампочка, освещая вымощенное серым мерцающим камнем патио. В лунном свете зеленая лужайка казалась синей.

Лекси прошла мимо жаровни для барбекю, пары шезлонгов, развернутых к воде, и, щелкнув одолженным фонариком, направила луч желтого света на огромный кедр, охранявший этот клочок земли от наступающей воды.

У основания дерева она поводила фонариком, прикидывая, где начать копать.

— Нужно было отметить то место, — сказала она, обращаясь к тем детям, которыми они были когда-то.

Это будет наш договор. Клятва.

Мы навсегда останемся друзьями.

И никогда не попрощаемся.

Им вообще не надо было закапывать этот дурацкий термос, поддавшись порыву.

Или, быть может, ей не нужно было об этом помнить. Кто тогда мог знать, чем обернется для них будущее, каким тяжелым грузом на сердце ляжет их наивная детская клятва?!

Лекси медленно опустилась на колени, вздрогнув оттого, что песок оказался холодным, и начала копать.

Термоса не было.

Она принялась копать быстрее, сопротивляясь подступившему отчаянию. Она должна его найти, должна окончательно попрощаться с Заком… и с Мией.

— Ты не это ищешь? — послышался в темноте голос, а когда Лекси подняла голову, то увидела Зака у края поляны. Должно быть, она прошла мимо него совсем рядом…

— Похоже, ты меня опередил. — Она неловко поднялась с колен.

— Ты его не получишь, — сказал Зак. — Он останется там, где был. Как и то обещание, которое мы друг другу дали.

— То обещание погибло в машине на вираже Найт-роуд, — сказала она.

— Неужели? — Зак медленно приближался к ней.

— Не подходи, Зак. Прошу тебя.

— Почему?

Слова не шли с языка, когда Зак был так близко. Она повернулась, чтобы броситься прочь.

— Не уходи, — глухо проговорил он.

Он не знал, что эти слова сделали с ней.

— Не нужно, Зак. Слишком поздно, я не смогу пережить это снова. Просто позволь мне уйти. Попрощаемся. Швырнем термос в пролив.

— Мне ее не хватает, — сказал он, и у Лекси навернулись слезы.