Шут. Книга 3 (СИ) - Кочешкова Е. А. "Golde". Страница 13

А потом завертелось.

Кто только не наведался за это утро в святая святых дворца: опочивальня напоминала комнату для публичных собраний. Вроде той залы в Дор Виаре, по которой прошелся ураган… Дени, конечно, старался не терять самообладания, однако по всему было видно, что капитан потрясен событиями этой ночи. Шута он расспрашивал отдельно и дольше всех, а потом так же долго изучал его комнату, но так ничего и не нашел. А сам Шут так и не сумел внятно объяснить, за каким демоном ему понадобилось идти досыпать именно к королю.

'Это самый глупый способ из всех, что только можно вообразить', - недоумевал капитан.

'И самый непонятный', - думал про себя Шут.

Он даже отдаленно не представлял, какие механизмы нужно использовать, чтобы выломать камень из потолка. Зачем вкладывать такие усилия, если можно все сделать гораздо проще, по старинке… яд, там, в вино или шальная стрела во время охоты. Руальд, вопреки уговорам Дени, никак не желал усилить меры безопасности во дворце сверх того, что уже было сделано. О личном дегустаторе даже слышать не хотел, ему это казалось унизительным. В конце концов, капитан гвардейцев сам нанял такого человека, так что пища на монарший стол попадала только проверенная. Шут знал об этом, сам король наверняка догадывался, но ввязываться в очередной спор с Дени ему не слишком хотелось. Других забот хватало выше головы.

Были среди тех забот и торговцы людьми, одно существование которых в столь благополучном королевстве ставило под угрозу и репутацию Руальда и уверенность людей Закатного Края в завтрашнем дне. Но пока король вместе с начальниками городской стражи выстраивал планы уничтожения работорговли, Шуту не давали покоя мысли о странном покушении. Он все думал и думал, как такое могло произойти… Сыскари облазили всю крышу — не нашли ничего, что говорило бы о присутствии там преступников. Вековая пыль лежала всюду, а плита словно выпала сама… как кусок марципана из торта.

Шут, даром, что много лет изображал скудоумного, на самом деле дураком все же не был. Он сразу заподозрил, откуда гнильцой попахивает. Да и капитан очень уж недвусмысленно намекнул, мол, господин Патрик, может у вас какая идея сыщется… и посмотрел на Шута этак странно… словно бы припоминая диковинную бурю в Таронском ущелье. Ну разумеется… Дени только вид делал, будто ничего не понимает про скрытые таланты бывшего дурачка. Поэтому, в отличие от сыскарей, Шут искал вовсе не обычные следы… Хотя и отдаленно не представляя, как может выглядеть причина едва не случившейся беды.

А когда нашел, в общем-то, даже не удивился.

И узнал этот почерк сразу.

Колдовство было простым и, наверняка, именно поэтому очень действенным. Исполнителю не понадобилось проникать в покои короля, за него все сделали горничные, которые, надо полагать, ни о чем и не подозревали. Хотя… как бы тщательно сам Дени ни выбирал людей для личной обслуги короля, а все равно они лишь люди… которых можно купить, запугать, обмануть.

Шут вытащил колдунскую пакость из камина — большую черную иглу. Она была совсем обычная с виду, лежала глубоко в слое золы. Руальдовы враги, наверняка, воткнули ее в полено. А потом, когда дерево прогорело, игла выпала, никем незамеченная и совсем не похожая на орудие покушения.

Шут почувствовал ее не сразу… но когда сосредоточился хорошенько, дуновение опасности оказалось для него столь же явным, как запах падали для охотничьего пса. Он опустился на пол и вытянул руку, развернув ладонью вперед. А потом закрыл глаза и двинулся ощупью в сторону чужеродной Силы. Наверное, забавно выглядел в этот миг со стороны… настоящий паяц. Но когда пальцы нащупали железное острие, Шуту вовсе не было смешно. Он испуганно отдернул руку, точно обжегся — от крошечного кусочка железа веяло такой ненавистью и болью, словно среди золы лежал огромный меч, вкусивший немало крови на своем веку.

'Как это странно, — в который уже раз подумал Шут. — Если убийца хотел добраться до Руальда с помощью колдовства, то он не мог не предвидеть, что во дворце найдется по крайней мере один человек, способный найти истинную причину разрушения вековой каменной кладки.

Может быть, они только того и ждали? Чтобы Шут полез во все эти грязные дела, начал доискиваться, кто автор 'подарочка'…

Или все было проще? Враги думали, колдовство сработает сразу, и король скоропостижно скончается при непредвиденных обстоятельствах… Магия, сокрытая в игле, выглядела так, словно к гибели Руальда могло привести любое нелепейшее происшествие. Она, эта магия, не выбирала способа… лишь создавала причины для смерти.

'Похоже, Руальду повезло с хранителями, — подумал Шут, поднимаясь с колен и отряхивая пыль. — Или, правда, я обладаю каким-то особенным даром отводить от него опасность…

Последняя мысль была, конечно, весьма самонадеянна и дерзка, но странные цепочки событий, невообразимые причины и следствия вынуждали относиться серьезно даже к таким нелепым предположениям.

Шут очень хорошо запомнил слова людей в масках. Слова о том, что он — неизменная помеха всем их планам. А какова суть тех планов сомневаться не приходилось…

Он много думал над этой странностью… над тем, кому и чем мог помешать обычный придворный дурак. Ведь не было у него ни талантов к интригам, ни выгодных связей, ни жадности до денег и славы… Да по сути он вообще не делал ничего особенного! Просто жил… А значит мешал одним лишь своим существованием, складом ума, да еще, возможно, внезапно пробудившимся даром владеть Силой.

Предвидеть чужие заговоры…

Или даже предчувствовать.

Шут сердито тряхнул головой, отгоняя подозрения и страхи. Все равно выбора не было.

В спальне задерживаться он не стал. Отыскав небольшую коробку из-под табака, каминными щипцами уложил в нее иглу и поспешил к себе.

После отъезда Элеи, Шут больше не возвращался в уютный загородный дом. Как и прежде, стал жить во дворце. Даже позволил дополнить скудный интерьер своей комнаты такими обязательными для дворянина признаками его нового статуса. Но едва не закатил настоящий скандал, когда король мимоходом предложил снять с потолка перекладину… 'Не покушайся на святое', - сказал он Руальду вроде бы в шутку, но на самом деле более, чем серьезно.

Теперь в комнате, помимо прочего, стоял небольшой красивый стол, одинаково удобный и для трапез, и для работы, если таковая вдруг образуется. Шут сел за него, поставив перед собой табакерку и, подперев кулаками подбородок, долго разглядывал закопченную до черноты иглу.

'И что же мне с тобой теперь делать-то?.. — с тоской думал он, ощупывая взглядом смертоносное железо и особенно остро сознавая в этот момент свою неопытность. И ни Кайзы, ни Ваэльи не было рядом, чтобы спросить у них совета. А сам Шут смотрел на иглу, как на ядовитое жало, которое запросто могло дернуться и нанести смертельный удар. В одном только он был уверен точно — чем дальше эта гадость окажется от Руальда и комнаты, где спит король, тем лучше. Возможно, такая магия работала только рядом с выбранной для нее изначально жертвой. — Забросить в море? — спросил себя Шут. — Или отдать кузнецу, чтобы перековал? Или закопать поглубже? — ни один из этих вариантов не показался ему правильным.

Тогда он вздохнул и сделал то единственное, что могло дать верный ответ. Протянул ладонь над иглой и распахнул себя в другое видение. Шут очень надеялся, что колдовство не уничтожит его в тот же миг…

'Я ведь не ломаю заклятье, — убеждал он себя, — я только погляжу… только погляжу… осторожно… Эта ловушка была не для меня… нет… , - вдоль виска скользнула капля пота.

Чужое колдовство казалось неуловимым, как рябь на воде, как пыль, что кружит в холодном лунном свете… Шут никак не мог разглядеть эти чары. Зато чувствовал себя так, будто еще миг — и невидимая змея в самом деле распрямится и станет последним событием в жизни неуемного господина Патрика, который никак не перестанет быть затычкой к каждому бочонку с отравой, приготовленной для Руальда.

А потом, в один неуловимый миг, благоразумие все-таки победило, и Шут, отчаявшись найти разгадку, вернулся… Перед глазами у него все плыло, рука, простертая над коробкой, дрожала, как у припадочного.