Загадка Либастьяна, или Поиски богов - Фирсанова Юлия Алексеевна. Страница 55

– Спасибо, Бэль! Я будто снова на празднике в Дименке побывал, куда мы с Мендоллой на День солнцеворота ездили.

– Там тоже устраивали фейерверк? – заинтересовалась любознательная принцесса, считавшая, что тиран Нрэн непростительно мало позволяет ей бывать в других мирах.

– Да, но даже там не было таких красивых видений, – признал призрак, и глаза его подернулись дымкой воспоминаний.

– Эти палочки мне Элия с Олонеза привезла. Она рассказывала, что в Измиане (это город, где у нее есть дом) часто устраивают карнавалы и шествия, в Олонезе вообще много праздников и очень веселый народ, – гордо поделилась Бэль с приятелем информацией.

– На Дне солнцеворота тоже всем было весело, – мечтательно полуприкрыл глаза Тулин. – Фейерверки… Они с громом вспыхивали в небе, как красные, голубые, желтые и розовые цветы на огромном темно-синем поле. Все танцевали и целовались, на каждой площади стояли столы с бесплатной едой – горячими пирогами, круглыми лепешками и яблочным сидром. По улицам ездили широкие повозки с красивыми девушками в красных платьях. Из больших плетеных корзин они бросали сласти и фрукты. Когда девушки проезжали мимо, люди пели, смеялись, надевали на рога быков венки и ленты. К вечеру досок повозки вообще не было видно из-под вороха лент и цветов. А девушки могли посадить понравившегося ребенка к себе и покатать. Один раз повезло, черноволосая леди пригласила меня к себе в повозку, она смеялась, целовала меня в лоб и говорила, что я такой сладенький, как конфетка, и хорошенький, как дитя эльфов. Леденцов и засахаренных вишен я тогда просто объелся. Жаль, что не могу попробовать конфет сейчас.

Бэль нахмурилась, осознав собственный просчет: хотела удивить друга, а вышло так, что расстроила его, – стыдливо покосилась на горку лакомств, временно сложенную на платке, и начала машинально накручивать прядку волос на палец.

– Нет, я не жалуюсь, – поспешил успокоить подругу Тулин, читая эмоции по подвижному личику девушки, – быть привидением тоже интересно. Теперь, например, я могу ходить сквозь стены и летать. Спасибо за фейерверк, Бэль, мне очень понравилось, честно! Ты мне сделала настоящий подарок!

Принцесса неуверенно взглянула на светящегося голубым мальчика, гадая, не пытается ли он просто утешить ее.

– Спасибо, – еще раз повторил Тулин и быстро, словно боялся передумать, но неожиданно робко попросил: – Я хочу отблагодарить тебя за чудесное зрелище. Можно мне сделать ответный подарок?

– Конечно, – согласилась заинтригованная девушка, даже не представляя, что призрак имеет в виду и как он вообще может делать подарки, но раз хочет что-то подарить, значит, не держит зла за сюрприз, оказавшийся на поверку жестокой шуткой.

Мальчик задумчиво улыбнулся и сказал, тряхнув призрачным золотом локонов:

– Я уже говорил, что не могу трогать или переносить предметы, но одну вещь, единственное, что оставил мне на память отец перед тем, как ушел дорогой звезд, ту, которая принадлежала мне при жизни, я сохранил и сам не знаю как, просто чудом, – пожал плечами Тулин. – Когда меня обыскивали, ее не нашли, потом я ухитрялся прятать свое сокровище в камере, оно было со мной, когда я умирал, и осталось при мне после смерти. Вот! Это мой талисман, Бэль, пусть он хранит тебя, мне теперь уже нечего опасаться.

Призрак залез за пазуху и достал из-под прозрачной рубашки привидения вполне материальный на вид предмет: небольшую, шириной в мужскую ладонь, светлую пластинку с каким-то рисунком.

– Я всего лишь подмастерье менестреля, но мне кажется, эта вещь очень красивая и ценная. Ты примешь ее в дар? – еще раз смущенно уточнил мальчик, протягивая вещицу принцессе.

– Да, – осознав торжественность момента, кивнула Бэль.

Тулину не нужно было долго уговаривать принцессу взять подарок. Ведь то, что было ценно для друга, уже стало важным для нее. Маленькие ладошки призрака, пройдя эфирным, почти неосязаемым ветерком сквозь руки принцессы, оставили в них прямоугольную, прохладную на ощупь пластинку.

– Ой! – изумленно и восхищенно воскликнула девушка, разглядывая в призрачном свете, исходящем от Тулина, подарок, оказавшийся чудесной миниатюрой, на которой с потрясающим мастерством был изображен любимый брат. – Это же Кэлер! Это мой брат, бог, покровитель бардов и стражей!

– Значит, я решил правильно. Отныне мой талисман должен принадлежать тебе, – патетически заключил призрак, и в глазах его блеснул странный отсвет, словно навернулись слезы. – Спасибо тебе за все, Мирабэль, принцесса Лоуленда! Так странно… Знаешь, я больше не чувствую себя привязанным к казематам замка. Мне, кажется, пора уходить, оковы пали, я свободен. Прощай, я не забуду нашей дружбы!

Тулин снова улыбнулся, так светло и радостно, как никогда еще не улыбался Мирабэль, четкие очертания его призрачного детского тела потускнели и истаяли в воздухе, оставив девушку в темноте, но прежде чем угас этот последний свет, богине показалось, что тонкий, звонкий, как струна, лучик прорезал коридор и устремился ввысь. Может, это отлетела к Творцу душа маленького страдальца-менестреля?

– Тулин? – окликнула приятеля Бэль, неким сверхъестественным чувством определив, что не услышит ответа, что мальчик-призрак покинул Лоуленд и не отзовется на зов, что он свободен и больше не должен бессчетное число лет бродить в одиночестве по холодным подземельям. В душе принцессы печаль от расставания с другом причудливо соседствовала с неким пока еще неясным чувством радостного облегчения.

Больше девчушке нечего было делать в тайном убежище, подобрав сладости и сюрпризы, рассыпанные фейерверком, и спрятав подарок Тулина среди них, принцесса почти на ощупь добралась до завесы в другом конце коридора и выбралась в населенную людьми часть замка. Проказливой девушке сейчас не хотелось хулиганить. Тихонько, словно призрак, проскользнула она по коридорам и лестницам королевского замка и шмыгнула в свои покои, ища уединения.

Глава 15

Ценная новость

– Где же ты летала, егоза? – подняв глаза от вышивки, философски поинтересовалась нянюшка, не так давно решившая, что возраст у нее не тот, чтобы день-деньской бегать вслед за легконогой принцессой по всему Лоуленду. Близился срок совершеннолетия юной богини – тринадцать, и после некоторых раздумий и переговоров с принцем Леймом на уроки, в библиотеку и на прогулки по замку Бэль начали отпускать без нянюшкиного конвоя. Так что девушке больше не приходилось прилагать титанических усилий, чтобы ускользнуть из-под опеки и в одиночку исследовать замок.

– В картинной галерее столько интересных полотен, няня, – пряча платок с сокровищами за юбкой, невпопад ответила Мирабэль, начавшая усваивать взрослые хитрости божественного поведения. Если нельзя промолчать, не ври, скажи такую правду, которая выгодна тебе. – Я могу до бесконечности разглядывать их. Знаешь, мне так нравится та картина, где Джей сидит за игорным столом со стопками монеток.

– Лучше бы тебе нравился официальный портрет принцессы Элии, детка, – втыкая иголку с темно-зеленой ниткой в подушечку для булавок, не без укора вздохнула старушка, купившись на простенькую уловку воспитанницы.

– Он плохой, – категорически заявила девушка, пренебрежительно сморщив вздернутый носик. – Элия на нем хоть и красивая, но чужая, далекая и очень холодная, какая-то колючая, как Энтиор. Мне не нравится смотреть на эту картину. И я вовсе не собираюсь быть похожей на ту сестру, которая нарисована там, да у меня и не получится, ты же знаешь, няня.