Эндана - Ли Галина Викторовна. Страница 10

— Это, тот обряд, про который мне говорила Гуалата? — глаза ребенка зажглись любопытством.

В один из вечеров подруга живописала это обращение. А так как царевна отличалась богатым воображением и была мастерица приукрасить, повествование получилось восхитительно волшебным и страшноватым. Леа вся обзавидовалась.

— Но он же… Вы же его проводили в храме на островах? И где вы возьмете статуи?

Жрица рассмеялась, — Я смотрю, царевна уже успела все рассказать! Тем лучше. Так ты согласна?

Девочка задумалась и спросила, — Вы же не сделаете меня жрицей?

— Нет, Леа. У тебя есть свой народ и свой путь, а с нами ты только пересеклась на время. Так что же?

— Я согласна! — серьезно кивнула принцесса, — А когда?

— Тебя отвезут в храм завтра рано утром.

Зима в Варнабе, как и на юге Энданы, была мягкой. Деревья не теряли своей листвы, а урожай знаменитых варнабских сочных хойя созревал только к последнему дню года.

Страна, оккупированная полгода тому назад, уже приноровилась к переселенцам, подладилась к новым законам, обратно потянулись беженцы на границах. Жизнь крестьян, ремесленников и купцов хуже не стала. Бунтовать пытались только аристократия и торговцы живым товаром, но на смутьянов, у азанагов всегда находился острый меч. Расправлялась с врагами новая правящая каста, не задумываясь.

Проезжая по пустому сонному городу на маленькой лошадке девочка с интересом крутилась во все стороны. Под лошадиными копытами влажно чмокала грязь, с неба моросила мелкая противная водяная пыль, оседая на теплом плаще и лице мелким бисером, но принцессе все равно поездка доставляла огромное удовольствие.

Она не была за пределами школы с конца лета. Ученицам не разрешали выходить в город до конца второго года обучения, считалось, что только с того времени девочки могут себя защитить.

Принцесса впитывала новые впечатления так же жадно, как впитывает воду морская губка. Одноэтажные, с плоскими крышами белые мазанки окраин, вскоре сменились на облицованные дорогим камнем особняки, украшенные яркой глазированной плиткой. Копыта лошадей звонко зацокали по мозаичной мостовой.

На встречу двум всадницам попадались только спешащие на базар с тележками торговцы. Один проходящих торговцев неожиданно скользнул бесшумным шагом к девочке, и что- то сунул ей в руку. Через мгновение он был уже в стороне, наставница даже не заметила этого маленького происшествия. Леа украдкой разжала ладошку, и чуть не повернула свою лошадь обратно.

Это были несколько лесных орехов из северных лесов Энданы! Ее дядя, это он прошел сейчас ей на встречу! Значит, он по- прежнему бывает в городе и приглядывает за ней!

Конечно, ей писали и мама, и отец, и Герэт, и Эдвин, и даже Кэтлин с Энн, но одно дело получить письмо, и совсем другое — увидеть хоть кого- нибудь из родных! Леа вывернула голову назад под немыслимым углом. Одинокая фигура, стоящая у стены махнула ей рукой. Ее Высочество спрятала орехи в карман плаща, и дальнейший путь продолжила счастливо улыбаясь.

Молодая жрица встретила принцессу у дверей небольшого, только что отстроенного храма. Он находился в глубине сада красивой усадьбы, летней резиденции бывшего правителя Варнабы.

— Здравствуйте, ийаду. — слегка присела в приветствии девочка.

— Доброе утро, ваше высочество, — доброжелательно улыбнулась девушка, — Верховная жрица ждет Вас. Я провожу к ней.

Следуя за своей проводницей, Леа прошла через большой пустой зал и очутилась в святилище храма. Прямо напротив входа, у стены стояла двухметровая статуя богини Омари. Розовый мрамор мягко светился в лучах гномьих огней и незнакомых девочке красивых светильников. Лицо и взгляд богини были обращены к входящим. Она улыбалась, и, глядя на нее, девочке показалось, что эта улыбка предназначена именно ей, Леантине. Неизвестный мастер вдохнул жизнь в кусок мрамора, казалось еще мгновение, и Омари заговорит. Справа и слева у стен, в нишах стояло несколько статуй в человеческий рост. Это были дети богини. Первой слева стояла, сжав настоящий меч в руках грозная воинственная Оне, богиня воинов. Следующую нишу занимала статуя юной девушки, на руках которой застыл незнакомый Леа зверек, похожий на горную куницу, только в три раза больше. Это богиня Берника — покровительница природы. Справа от великой богини, занимала место ее дочь, Седа, покровительница науки и богиня колдунов. И в последней нише — статуя единственного сына богини — Геда. К этому лукавому юноше обращались за покровительством во всех остальных случаях. Судя по рассказам Гуалаты, этот бог был несколько ветреным, но добрым. Во всяком случае, молитвы юной царевны были адресованы в основном ему и носили несколько панибратский характер.

В центре святилища находилось богато инкрустированное полудрагоценными камнями ложе из красивого темного дерева. Его окружали четыре серебряных треножника, с пустыми храмовыми блюдами наверху.

У ног великой богини поместили изящную золотую курильницу. Все было почти так, как в рассказах подруги. Не хватало гирлянд из цветов, и стены были облицованы не черным, а белым мрамором. Но это и понятно, невозможно увезти весь храм целиком морем, взяли только самое ценное. После того, как Леа услышала из уст царевны грустную историю бегства народа азанагов с их родины, она не могла судить их сурово за развязанную войну.

Удовлетворив свое любопытство, принцесса уже хотела, было отправиться на поиски верховной жрицы, как заметила ее скромно стоящей в стороне.

Леа покраснела, это надо же так увлечься и не заметить ее приход! И невежливо, и недостойно будущего воина, ведь на ее месте мог быть и человек с недобрыми помыслами. Вот позорище, учили ее, учили, и на тебе, такой конфуз! Хороша ученица, слов нет. Хвала богам, что наставницы здесь нет, а то не избежала бы вечерней нотации.

Арзила мягким кошачьим шагом подошла к девочке.

— Ты готова, Леа? — взгляд черных глаз жрицы был спокоен и непроницаем.

Девочка кивнула, — Да, уважаемая ийаду.

— Ты знаешь, что ты должна сделать?

— Да. Наставница рассказала, — подтвердила девочка и снова кивнула головой.

Где- то в глубине храма родилась и долетела до святилища тихая музыка, одинокий чистый голос пел о Великой богине Омари, спасшей своих детей — народ азанагов от неминуемой гибели. Леа, следуя за Арзилой и вторя ей, обошла святилище и поклонилась всем статуям. Потом заполнила черным вулканическим песком из ритуального сосуда блюда серебряных треножников. Высокий голос певицы и монотонный речитатив молитв жрицы заворожил девочку. Леа села на ложе и протянула вперед руку, верховная жрица одним движением обсидианового ножа, нанесла небольшую рану и осторожно сцедила несколько капель крови в кубок с вином. Потом она дала пригубить вино девочке, сама сделала глоток и окропила песок на треножниках и курильню оставшимся, опустилась на колени перед статуей великой богини и замерла, продолжая читать молитвы.

Питье девочке понравилось, оно было густое, теплое, пряное, с привкусом земляники. Леа легла на спину, от музыки, вина и горького аромата трав, дымящихся в курильне, у принцессы кружилась голова. Ей показалось, что статуи смотрят на нее.

Но они же каменные! Нет действительно, смотрят. Вон, Гед и вовсе подмигнул.

Леа моргнула, а потом увидела, как спрыгнул с рук улыбающейся Берники зверек и залез на треножник. Девочка попыталась повернуть голову, чтобы увидеть жрицу, но голова оказалась неожиданно тяжелой. Зверек оставил на блюде что- то блестящее, и предварительно пройдясь влажным холодным носом по руке девочки, вернулся к хозяйке. Тем временем остальные статуям тоже не стоялось спокойно. Оне вытащила из- за пояса маленький нож, метко кинула его во второе блюдо, кивнула ей и замерла. Седа и вовсе сошла со своего места, подошла к лежащей девочке и заглянула ей в глаза.

Это было так странно, смотреть в глаза богине. Они были совсем не белые мраморные, а живые, настоящие глаза янтарного цвета с вертикальным зрачком.