Контракт для двоих - Чайлд Морин. Страница 5

  О, черт. Его взгляд оторвался от ее золотистых глаз, скользнул по мягким губам, чуть тронутым легкой улыбкой, полной груди, плавному изгибу бедер и длинным-длинным ногам в потертых джинсах. Одного этого было достаточно, чтобы у любого мужчины потекли слюнки.

  —  Ты удивлена? — спросил Адам, когда понял, что их молчание затянулось.

  —  Пожалуй. Мы с тобой и разговариваем-то сейчас, можно сказать, впервые за последние пять лет.

  Это правда. Он никогда не был слишком общительным в отличие от своих братьев. А в последние годы и вообще практически отрезал себя от внешнего мира.

  —  Я был очень занят.

  Ее переливчатый смех вошел в него так глубоко, что у Адама перехватило дыхание. Но ему совсем не хотелось быть захваченным каким-то более глубоким чувством, чем обыкновенное желание.

  Да, Адам хотел ее, и это ощущение было чертовски возбуждающим. Все, что ему нужно было сделать сейчас, — это напомнить себе, почему он решился поддаться ему. Земля. Жениться на Джине, получить удовольствие, а когда все закончится, развестись. Желание будет удовлетворено, а земля останется у него,

  —  О да, ты был занят... целых пять лет.

  Он пожал плечами.

  —  Ну а как ты? Чем ты занималась все это время?

  Ее брови чуть приподнялись.

  — Чтобы рассказать все, что случилось со мной за эти пять лет, потребуется не так уж мало времени.

  —  Вот и поговорим об этом за ужином.

  —  Сначала вопрос.

  —  Конечно.

  —  Почему?

  —  Почему — что?

  Она засунула руки в задние карманы джинсов, ее спина прогнулась, выцветшая ткань рубашки еще плотнее обхватила грудь.

  —  Почему ты хочешь поужинать со мной?

  Адам слегка нахмурился.

  —  Что в этом особенного? Мы поболтали, я предложил поужинать. Если ты не хочешь, так и скажи.

  Адам не думал, что Джина откажется. Она была заинтригована. И более того, он притягивал ее к себе так же, как и она его. Адам мог видеть это в ее глазах.

  —  Нет, я не против, — сказала Джина, доказав ему в очередной раз, что он неплохо может читать по лицам. — Мне просто любопытно.

  —  Ну, нам обоим приходится есть. Почему бы не поесть вместе?

  — Хорошо. Так куда ты меня приглашаешь?

  Адам назвал первое, что пришло ему в голову. Он приехал к Торино, надеясь заключить сделку. Сейчас все обернулась так, что сделка могла бы состояться, но только не та, на которую он рассчитывал.

  Джине хотелось плясать от радости. Она не могла поверить, что Адам Кинг наконец-то заметил ее. В течение нескольких минут только одна эта мысль и занимала ее. Однако вскоре чувство реальности вернулось к ней.

  Почему именно сейчас он удостоил ее своим вниманием?

  С тех пор как пять лет назад погибла его семья, Адам жил, словно затворник. Он отрезал себя ото всего, кроме своих братьев и ранчо. Так с какой стати он вдруг, ни с того, ни с сего, стал мистером Очарование?

  — А как насчет «Безмятежного отдыха»?

  —  Звучит неплохо, — сказала Джина, хотя на самом деле это означало: «великолепно, не могу дождаться, и где же ты был так долго».

  —  Завтра вечером? В семь?

  — Хорошо, — согласилась она и тут же увидела, как его глаза удовлетворенно блеснули. Закравшееся было подозрение тут же замахало руками, привлекая к себе внимание. Адам слишком внимателен. Дружелюбен. Галантен. Здесь определенно что-то кроется. Что-то, о чем он не договаривает... — К семи я буду готова.

  — Тогда до встречи. — Коснувшись ее запястья, он повернулся и широкими шагами направился к своему джипу.

  Джина застыла, восхищенно глядя ему вслед. Длинные ноги в синих джинсах плавно несли его стройное тело с аккуратно вылепленными ягодицами. Низкое солнце золотыми отблесками мерцало в темных волосах.

  Сердце птицей затрепетало у нее в груди. Странное ощущение — и возможно, не к добру.

  —  О, Джина, — прошептала она, — похоже, ты попала в ловушку.

  Когда клубящееся облако за его джипом осело на землю, Джина опустила глаза и задумалась. Хотя Адам и не захотел сказать, что происходит, она могла поклясться чем угодно, что у своего отца она сможет получить ответы на все свои вопросы.

  — Я просто не могу поверить! — повторяла Джина, меряя шагами комнату.

  Девушка сделала, должно быть, уже кругов тридцать за последние двадцать минут, после того как ее отец наконец-то признался, о чем у них состоялся разговор с Адамом. Ощущая огромный выброс адреналина, она была просто не в силах усидеть на месте.

  Джипа бросала на отца взгляды, от которых у него могли бы волосы зашевелиться на голове.

  Только когда она почувствовала, что может говорить без крика, она спросила:

  —  Значит, ты попытался продать меня?

  — Ты слишком много придаешь этому значения, Джина. — Сэл сидел на софе рядом с женой, небрежно откинувшись на подушки, но виновато опущенные глаза выдавали его напряжение.

  —  Слишком много? Я что, принцесса из замка? А ты — всевластный феодал? Бог мой, прямо как в старых романах! — Она остановилась, ткнув в его сторону пальцем. — Только разница в том, что сейчас двадцать первый век!

  —  Женщины всегда были слишком эмоциональны, — проворчал Сэл. — Вот почему мужчины управляют миром.

  — Ты так думаешь? — Тереза хлопнула мужа по плечу. — Мужчины управляют миром только потому, что женщины им это позволяют.

  В другой раз Джина бы улыбнулась, но не сейчас. Ей хотелось, чтобы в полу открылась огромная дыра и она бы туда провалилась. Что должен был чувствовать Адам, когда отец выложил ему этот свой чудный планчик?

  —  Ты сама говорила, что Джине пора замуж, — сказал Сэл, искоса взглянув на Терезу.

  — Да, но не таким способом. И не за Кинга.

  — А чем он плох?

  Ничем, подумала Джина, но она была далека от того, чтобы сказать это вслух.

  — Да есть... кое-что, — вздохнула Тереза.

  — Ты так хорошо его знаешь? — удивленно поднял брови Сэл.

  - Да уж получше, чем ты!

  Дискуссия продолжалась. Аргументы сыпались то с одной, то с другой, то с обеих сторон сразу. Джина уже почти не слушала родителей. В их семье споры и ссоры были такой же неотъемлемой частью, как улыбки и веселые подшучивания.

  Джина и ее братья жили со смехом, громкими криками, тычками и объятиями, но всегда с сознанием того, что они любимы.

  Хотя сегодня в том, что отец ее любит, она могла бы и усомниться. Ее взгляд метался по комнате, останавливаясь на фотографиях, которые заполняли собой все свободное пространство на стенах. Там были совсем старые карточки ее прабабки и прадеда, снимки итальянских родственников, с которыми она никогда не встречалась, и фотографии с ней, Джиной. С ее первой лошадью. И тогда, когда она была лучшей нападающей в их школьной команде по софтболу. На выпускном вечере. На вручении диплома. Были и другие ее фотографии, но на всех них Джина была одна. Ни мужа. Ни детей.

  Просто милая тетушка Джина.

  Старая дева.

  Джине всегда хотелось иметь свою семью. Она часто думала о том, как станет матерью, когда придет ее время. Но в последние два года, глядя, как растут семьи братьев, а она по-прежнему остается одна, у нее появились сомнения, что ее жизнь пойдет по этому пути.

  Закончив круговое движение по комнате, девушка  сосредоточила   взгляд на танцующих пылинках в потоке солнечного света, струящегося из широкого окна.

  Сэл хмуро посмотрел на дочь.

  —   Возможно, все это пустые разговоры. И нечего тебе, Джина, горячиться. Адам все равно отказал мне.

  — Конечно, отказал, — сказала Тереза, потянувшись, чтобы дать мужу еще один тычок. — Адам Кинг совсем не тот человек, чтобы позволить так просто загнать себя в угол. К тому же... есть в нем все-таки какая-то мрачность.

  Сэл закатил глаза, и даже Джина коротко хмыкнула. Ни один мужчина, которому не нравились спагетти, не мог быть допущен в мир Терезы Торино.