Само совершенство. Дилогия - Макнот Джудит. Страница 120

– Вы верите в поговорку, что как дело начнется, так оно и закончится? – Кэтрин и Тед обменялись недоуменными взглядами, и Джулия пояснила: – Вы верите в то, что, когда дело начинается плохо, оно и заканчивается плохо?

– Да, – сказала Кэтрин, – я в это верю.

– А я нет, – категорически заявил Тед, и Джулия заподозрила, что, отвечая на ее вопрос, он имел в виду свой брак с Кэтрин. – Бывает так, что все красиво начинается, а заканчивается из рук вон плохо.

– Поскольку ты, похоже, не видишь греха в том, чтобы вмешиваться в мою жизнь, – усмехнувшись, сказала Джулия, – я считаю, что имею право заявить тебе, что если ты сейчас говоришь о своих отношениях с Кэтрин, то настоящая проблема состоит в том, что они так и не закончились. Кэтрин об этом знает, даже если ты отказываешься посмотреть правде в лицо. А сейчас у меня до отъезда осталась ровно минута, и, отвечая на твой вопрос относительно цели моей поездки в Пенсильванию, я вот что скажу: Зака воспитывала бабушка, и он расстался с ней очень плохо. И с тех пор все в его личной жизни пошло наперекосяк. Сейчас он в опасности, и он одинок, но он начинает жизнь заново. Я бы хотела, чтобы на этом новом жизненном этапе все у него сложилось хорошо. Чтобы он жил в ладу с собой и миром и чтобы ему сопутствовала удача. И у меня есть предчувствие – назовите это суеверием, если хотите, – что, возможно, если я наведу мосты, которые он сжег много лет назад, он получит тот душевный покой, который заслужил. – Повисло недоуменное молчание. Джулия смотрела на своих гостей и видела, что оба они пытаются найти аргументы и возразить ей, но им это не удается. – Запомните эти мои слова, ладно? – сказала Джулия, стараясь держать эмоции под контролем. – Чтобы быть по-настоящему счастливым, важно знать, что и твоя семья желает тебе счастья, даже если вы не поступаете так, как от вас хотят. Когда семья вас ненавидит, на вас висит проклятие.

Когда дверь за Джулией закрылась, Тед раздраженно посмотрел на Кэтрин:

– Что это было, черт побери?

– Мне кажется, логика ее вполне понятна, – задумчиво ответила Кэтрин. Ей не давали покоя странные, напряженные нотки, которые она безошибочно различила в голосе Джулии. – Боюсь, я слишком суеверна, как и мой отец. Хотя слово «проклятие» мне тоже показалось слишком сильным.

– Я не об этом. Что она имела в виду, когда сказала, что наши отношения еще не закончились?

В течение последних недель у Кэтрин была возможность наблюдать за тем, как мужественно противостоит Джулия давлению ФБР и общественного мнения, открыто выражая уверенность в невиновности Зака Бенедикта, несмотря на то что он отверг ее любовь и очень сильно обидел ее в Колорадо. Следуя храброму примеру подруги, Кэтрин делала все, чтобы они с Тедом встречались как можно чаще. Но при этом она старалась не показывать своих чувств, все ее усилия были направлены лишь на то, чтобы преодолеть враждебное отношение к ней Теда. Изначально она уверила себя в том, что для достижения поставленной цели лучше всего подойдет тактика постепенных шагов, исключающая открытое признание в любви. Сейчас, глядя на мужчину, которого любила, Кэтрин наконец призналась себе в том, что скрывает свои чувства к нему лишь потому, что боится. Боится, что ей будет больно, боится выставить себя дурой, боится, что надежды ее разобьются в прах и все ее усилия окажутся бесплодными. Она знала, что Тед регулярно встречается с другой женщиной и что он стал встречаться с ней даже чаще с тех пор, как Кэтрин вернулась в Китон, и с опозданием поняла, что все, чего ей удалось достичь, – это только временного перемирия. Отношение Теда к ней не изменилось, она своим постоянным присутствием лишь заставляла его прятать ненависть под маской вежливого холодного безразличия.

Она боялась, что время ее уходит, боялась, что потеряет самообладание, если не скажет ему правду сейчас, и боялась, что ляпнет что-нибудь такое, чем перечеркнет все, чего удалось добиться, потому что она так сильно нервничала и дошла до той степени отчаяния, когда была готова выложить ему все и сразу.

– Ты думаешь над ответом на мой вопрос или изучаешь форму моего носа? – с раздражением спросил Тед.

К своему ужасу, Кэтрин обнаружила, что колени у нее начинают трястись, а на ладонях выступил пот, но она подняла глаза и встретилась взглядом с его льдисто-голубыми глазами.

– Джулия считает, что наши отношения не закончены, потому что я все еще люблю тебя, – храбро заявила она.

– Откуда ей пришла в голову эта безумная мысль?

– От меня, – дрожащим голосом сказала Кэтрин. – Это я ей сказала.

Сдвинув брови, Тед окинул Кэтрин презрительным взглядом, и она невольно съежилась.

– Ты сказала ей, что все еще меня любишь?

– Да, я ей все рассказала. И о том, какая я была никчемная жена, и о том, как потеряла нашего ребенка.

Даже сейчас, спустя годы, упоминание о ребенке, которого она намеренно убила, вызвало в Теде такую ярость, что он едва сдержался, чтобы не дать ей пощечину.

– Не смей мне больше напоминать о ребенке, не то я за себя не ручаюсь…

– И что ты со мной сделаешь? – воскликнула Кэтрин с надрывом в голосе. – Возненавидишь меня? Ты не сможешь возненавидеть меня сильнее, чем ненавижу себя я из-за того, что случилось. Ты со мной разведешься? Ты уже со мной развелся. Ты откажешься поверить в то, что это была случайность? – в истерике кричала она. – Ну так это действительно была роковая случайность! Конь, на котором я ехала, захромал…

– Черт, заткнись! – Тед больно стиснул ее предплечья и хотел было толкнуть ее и уйти, но Кэтрин, не замечая боли, прижалась спиной к двери, преграждая ему путь.

– Не могу! – кричала она. – Я должна заставить тебя понять. Я три года пыталась забыть, что сделала, три года искала способа искупить свою вину. Я старалась измениться, потому что не хочу быть такой, какой была раньше!

– Я больше ничего не желаю слышать! – Тед попытался оттащить ее от двери, но Кэтрин не уступала. – Какого черта ты от меня хочешь? – процедил он, понимая, что без применения силы ему с ней не справиться, а причинить женщине боль он не мог органически.

– Я хочу, чтобы ты поверил мне, когда я говорю, что то была случайность! – сквозь слезы выкрикнула Кэтрин.

Тед боролся с собой, стараясь не реагировать на ее слова, не замечать эффекта, который они произвели на него, и того, что творилось с ним при виде ее красивого заплаканного лица. Заплаканного лица… Но за все то время, которое он ее знал, он ни разу не видел, чтобы Кэтрин опустилась до слез. Она была капризной, гордой, своевольной, но никогда, ни разу не проронила ни слезинки. И все же он, пожалуй, смог бы справиться с искушением, если бы в этот момент она не подняла на него полные слез глаза и не прошептала, словно преодолевая невыносимую боль:

– Мы оба молча оплакивали наш брак все эти годы. Так обними меня и дай выплакать все оставшиеся слезы. Это все, о чем я прошу.

Против воли кулаки его разжались, и он прижал к себе Кэтрин. Она плакала, и та сладкая мука, которую он испытывал, чувствуя рядом ее тело, едва не прикончила его. Прилагая неимоверные усилия к тому, чтобы голос его не выдал, Тед сказал:

– Все кончено, Кэтрин. Между нами все кончено.

– Ты можешь хотя бы выслушать то, ради чего я вернулась в Китон? Тогда мы могли бы расстаться как друзья, а не как враги. – Рука Теда, поглаживающая ее спину, замерла. Кэтрин затаила дыхание, уже почти готовая услышать от него отказ, но, поскольку он молчал, подняла на него глаза и продолжила: – Скажи, ты хоть раз пытался допустить возможность того, что я действительно не собиралась сознательно избавляться от ребенка? Если бы ты задумался об этом, то понял бы, что у меня никогда не хватило бы элементарной смелости на такой отчаянный шаг. Разве бы стала такая трусиха, как я, рисковать собственным здоровьем, а может быть, и жизнью? Я же боялась всего на свете – крови, змей, пауков…

Теперь Тед стал старше и мудрее, и он внезапно увидел логику в ее словах, даже если аргументы не казались ему убедительными, а взгляд Кэтрин заставил его понять, что она говорила правду, и гнев, который он годами носил в себе, стал рассеиваться. Тед вдруг почувствовал невероятное облегчение.