Подари мне счастье - Анелло Джанмария. Страница 3

Ли заморгала. В голове у нее стало пусто, словно мозги внезапно разлетелись, как дождевые капли на ветру. После вероломного поступка в прошлом Ли считала, что ничто из того, что может сказать или сделать отец, больше никогда не удивит ее.

Она ошиблась.

Стало нечем дышать. Она повернулась к герцогу, но мозги по-прежнему отказывались служить ей. Его тяжелый взгляд опустился к ее губам, затем прошелся по лицу в медленной, чувственной ласке и снова вернулся к глазам.

Боже милостивый, она ощутила покалывание, как будто он провел по щекам костяшками пальцев. Она ожидала, что он опровергнет возмутительное заявление отца, но герцог молчал. Просто смотрел на нее этими своими непроницаемыми глазами, не выдающими никаких эмоций.

Она вскинула руку.

– Это шутка, да?

– Уверяю вас, мисс Джеймисон, нет. – Глубокий тембр его голоса разостлал горячий трепет по уже пылающей коже, затем герцог поклонился: – Позвольте пожелать вам приятного дня.

Она не смогла отыскать изъяна в его изысканной вежливости, а он повернулся и вышел из кабинета.

Слова застряли у Ли в горле. Впрочем, она и не знала, что хочет сказать. То же удушающее ощущение, та же острая боль в животе, то же тошнотворное головокружение, которые она испытала в тот день, когда отец выгнал из дома ее сестру.

Спустя пять долгих лет Ли все еще ощущала боль от его предательства. А теперь это!

– Что ты натворил?

Отец чуть ли не выплясывал, направляясь к буфету.

– Поймал для тебя лучшую рыбу во всей Англии, вот что. Он высший сорт, говорю тебе, и нечего дуться. Другая на твоем месте плясала бы от радости, если б ей повезло так, как тебе.

– Повезло? Ты видел его лицо? Он ненавидит меня! Он меня даже не знает, так почему хочет, на мне жениться?

Отец плеснул в стакан янтарной жидкости.

– Из-за твоего приданого, моя дорогая. – Джеймисон перемежал каждый глоток бренди удовлетворенным вздохом. Наконец, опустошив стакан, вытер влажные губы ладонью. – Когда у человека достаточно денег, он может купить все, что хочет – даже герцога, – а у меня деньжата водятся.

Был в его глазах какой-то особый блеск, который подсказал Ли, что он лжет.

– Когда-нибудь ты еще поблагодаришь меня за это, – довольно закончил отец.

– Поблагодарю? Зато, что ты принудил меня выйти замуж?

Ли сомневалась, что отец услышал ее слова, настолько он был счастлив, бросаясь именами, датами и титулами.

– Пожалуйста, папа, – сказала Ли, трогая его за руку. – Не делай этого. Умоляю тебя. Я готова выполнить свой долг, но хочу выйти за мужчину, которого люблю. Который любит меня… за такого, как Александр Прескотт.

– Ты бы предпочла этого сопливого щенка герцогу?

– А что ты имеешь против Александра? Он прекрасный человек. И я небезразлична ему.

– А при чем тут все это?

– При том, что я хочу выйти замуж за мужчину, который меня любит. Как ты любил маму.

Отец отвернулся, чтобы она не видела его глаз.

– То было другое, – мягко, почти нежно сказал он, на один короткий миг вновь став тем человеком, которого она помнила с детства, каким он был до того, как умерла мама, до того, как деньги стали его единственной страстью. – Подумай, девочка. Ты будешь герцогиней.

Жесткая линия выступающего вперед отцовского подбородка дала понять Ли, что дальнейшие возражения бесполезны.

– С твоего позволения, отец, у меня есть дела, которыми я должна заняться немедля.

От лихорадочного биения сердца на коже выступила липкая испарина. Ли направилась к двери.

– Я знаю, ты не веришь, – сказал отец, выходя за ней следом, – но я сделал это для тебя. Я не мог тебе позволить растрачивать себя на этого неудачника Прескотта. Он тебе не подходит.

Надо идти. Не следует позволять ему втягивать себя в дальнейший спор. Но и позволить отцу оскорблять единственного человека, которому она небезразлична, Ли тоже не могла.

– Нет. Он не подходит тебе. Александр – прекрасный человек и замечательный друг. И если бы он попросил, я сочла бы за великую честь выйти за него.

– Но он ведь не просил?

Ли подобрала юбки и со спокойным достоинством стала подниматься по лестнице. Она не позволит отцу увидеть, что его слова попали в цель. Ли давно лелеяла в сердце нежные чувства к Александру, но они оставались друзьями, не более.

Правда, не раз после приезда в Лондон Ли ловила на себе его взгляд, настолько напряженный, что ее лицо заливалось краской. В своей глупости она позволяла себе надеяться, мечтать о будущем.

А теперь, вместо солнца и смеха, она помолвлена с мужчиной с черными, как у дьявола, глазами, которые, казалось, пожирали ее, заглядывали в самые потайные уголки ее души. После слов отца его глаза сделались жесткими, холодными и безжалостными, сверкающими яростью.

Неужели ей придется выйти за человека, который ее ненавидит?

Всю жизнь сносить его презрение?

Нет, это нестерпимо. Ли всегда старалась быть послушной дочерью, но этого она сделать не может. Не может выйти за человека, который ее презирает.

Глава 3

Ричард поднялся по ступеням своего особняка на Парк-Лейн. Он распахнул дверь прежде, чем до нее дошел дворецкий, и зашагал через холл.

– Где леди Элисон?

– В саду, ваша светлость, – ответил слуга, семеня с ним рядом. – С миссис Пэрриш. Этим вечером они обедают на открытом воздухе. – В тоне дворецкого не было никаких тревожных ноток, никакого указания на то, что все не так, как должно быть.

Давящая тяжесть в груди Ричарда постепенно ослабла. Разумеется, он знал, что она дома. Разумеется, знал, что она в безопасности. И все же был один момент холодящей душу паники, когда этот ублюдок Джеймисон упомянул ее имя. Будь у Ричарда в тот момент оружие, фабрикант был бы уже покойником.

Хотя, конечно, Ричард никогда не подозревал, что его истинный враг живет с ним рядом, в одной семье.

– Сообщите лорду Джеффри, что я желаю видеть его. Немедленно.

Не дожидаясь ответа, Ричард распахнул дверь в библиотеку и промаршировал прямиком к буфету, где его ждал выбор превосходнейшего виски. Герцог выбрал крепкий шотландский скотч и покатал жгучий напиток во рту. Пожалуй, потребуется целая бутылка, чтобы вытравить горький привкус отвратительных событий сегодняшнего дня.

Ричард мерил шагами комнату, и первобытный гнев гнал по жилам кровь. Он не мог не испытывать невольного восхищения хитроумными интригами своего противника, хоть и поклялся отомстить.

В голове один за другим возникали бесчисленные способы мести. Но ни один, не считая смерти, не гарантировал того, что фабрикант будет держать язык за зубами. Будь он трижды проклят! Но как бы ни чесались руки убить мерзавца, Ричард знал, что никогда не опустится настолько низко, чтобы застрелить человека в спину, даже если ублюдок того заслуживает.

Остается одно: жениться на его дочери.

Ричард развязал галстук, швырнул его на стол и потер ладонью шею. Она либо величайшая актриса из всех, когда-либо рожденных в Британии, либо ни сном, ни духом не ведает о низких отцовских интригах. Испуганный взгляд широко раскрытых глаз, когда отец объявил об их помолвке, казался непритворным, как и цвет лица, сменившийся со здорового загорелого сияния на болезненную бледность.

Нет, «испуганный» – слишком мягкое слово, чтобы описать ее лицо в тот момент. Словно она проснулась посреди ночного кошмара и обнаружила, что это вовсе не сон. Ощущение, с которым Ричард слишком хорошо знаком. Кто же она – добровольная сообщница или невинная жертва? Да и имеет ли это значение? Он должен жениться на ней.

Должен защитить Элисон. Черт бы побрал Джеффри с его безрассудством! Как он мог втянуть Элисон в свои эскапады?

Ричард задержался у камина. Положив руку на каминную полку, он устремил взгляд в огонь, но не видел пламени. Он видел лишь бронзово-золотые волосы мисс Джеймисон.

О да, она красива, этого не отнять.