Еще один шанс (СИ) - Липкан Елена Сергеевна. Страница 29

– Не понимаю, зачем ты мне все это говоришь! – громко фыркнув, произнесла Маша, не желая, чтобы он давал ей советы.

Макс понимающе приподнял уголки губ в насмешливой улыбке.

– А я что… – он удивленно округлил глаза, – что-то говорил?

Маша не сдержала смешок. Они действительно очень сблизились, пока работали вместе, и нередко он интересовался её мнением даже по вопросам личного характера.

Могла ли она положиться на него? Наверное.

Но хотела ли она этого? – Нет.

Швецова поднялась и одернула юбку.

– Я учту все твои предостережения, – сказала она, – а теперь, может, мы все же поработаем?

Тетерев-младший встрепенулся.

– Отлично! Тогда доделай отчёт по продажам за последние месяцы и отнеси Леониду.

– НО…

– А я ухожу, – прервал он её, не дав возможности возразить.

Макс открыл ящик стола и достал коробку безумно дорогих конфет, а потом, сверкнув хитрым взглядом, послал девушке воздушный поцелуй и со словами: «У меня свидание», направился к двери.

– Эй! – возмущенно воскликнула Маша ему вдогонку, но он лишь поднял руку и помахал ей, даже не оглянувшись.

– Он снова взвалил всю работу на меня, – пробурчала девушка, но послушно принялась за дело.

Когда документы были готовы, на улице уже стемнело, и Маша поняла, что засиделась. Сомневаясь, что Леонид все ещё в своем кабинете, она, тем не менее, тихо постучала в его дверь. В ответ – тишина. Немного обрадованная небольшой отсрочкой перед встречей, она ради успокоения совести повернула ручку и, к её удивлению, дверь открылась. Настороженно заглянув в кабинет, Маша затаила дыхание – Тетерев, положив руки на стол, а голову на них – безмятежно спал.

«Не трогай его! – вопил разум, – Ты же помнишь, как чутко он спит?»

Но Швецову словно магнитом тянуло. Тихо ступая, она остановилась перед столом. Её рука слегка дрогнула, прежде чем почти невесомо коснуться его волос. Чувство забытого ощущения охватило её. Маша сильно тосковала и хотела снова ощутить его страсть и нежность, ощутить тот взгляд, наполненный любовью, когда он разглядывал её, думая, что она спит.

На глаза навернулись слёзы и девушка, не удержавшись, провела пальцем по его щеке и тут же вздрогнула от испуга, потому что, проснувшись от её прикосновений, Леонид сильно схватил её за руку. Тетерев выпрямился и посмотрел на неё, сначала не понимая ничего, но потом вдруг по его лицу стала расплываться улыбка.

– Похоже, в мышеловку попалась любопытная мышка, – с ленцой проговорил он.

Маша покраснела и тяжело сглотнула.

– Я… я просто документы принесла, – стала оправдываться она, чувствуя, что её щеки стали гореть.

Лёня тоже это заметил, выражение его лица вмиг изменилось. Маша не могла знать, что это свойство краснеть, которое ему так нравилось в ней, теперь он видит в Мышкиной и это будит в нем воспоминания, сладкие и горестные одновременно.

Почему-то Тетерев неожиданно разозлился, и Маше стало не по себе.

– А, может, тебе нравлюсь я, а вовсе не мой брат? – спросил Лёня, вставая из-за стола и притягивая её к себе за руку, которую он все ещё удерживал.

Маша отвела взгляд, боясь, что он прочитает правду в них и не заметила, как глаза Леонида от удивления расширились.

– Хм, похоже, я оказался прав, – удовлетворенно произнес он. – Но ты должна знать, что требования к женщинам у меня намного выше, чем у Макса, и ты должна сделать что-то нереальное, чтобы я обратил на тебя внимание.

Маша выдернула руку и вызывающе уставилась ему прямо в глаза.

– Иди к чёрту!!!

Лёня скрипнул зубами: «Ну почему она так сильно напоминает мне Машу?» Это злило его, раздражало и заставляло делать глупости. Вот как сейчас, например: он рывком притянул к себе девушку и грубо завладел её губами, словно наказывая за сходство. Маша сопротивлялась, она не хотела, чтоб он делал это таким образом.

Его губы, язык – как она желала его всего! И даже если гордость не позволяла сдаться, то чувства были намного сильнее, а она устала постоянно им сопротивляться. Желание сжигало изнутри, голова кружилась, словно Маша была пьяна – так было всегда, когда Леонид касался её. Больше не в силах сдерживаться, она ответила на его поцелуй, и их словно опалило огнем.

Они, как безумные, целовались, и Маша не сразу поняла, что случилось, но Лёня оттолкнул её от себя. Его грудь тяжело вздымалась, а глаза потемнели от страсти.

«Почему ты остановился?» – хотелось спросить Маше, но она молчала, как и он, тяжело дыша.

– Убирайся! – донесся до неё его хрипловатый голос.

Уязвленная, ничего не понимающая девушка стала пятиться к двери, и когда он отвернулся от нее, пулей вылетела из кабинета. Как только её шаги затихли, Лёня со злостью опустил руки на стол.

– Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Тетерев сильно надавил пальцами на виски, стараясь унять волнение и тревогу.

– Она не Маша, – прошептал он, – она всего лишь похожа на неё, – убеждал он себя, сознавая, что его отношение к Мышкиной начинает стремительно меняться.

Глава 12

С того вечера он перестал даже смотреть в её сторону, а девушка каждый раз при встрече с ним отводила взгляд. Как ни странно, Макс не замечал напряжения и неловкости, возникшей между братом и своей помощницей, хоть они и проводили втроём много времени. Он часто оставлял их наедине, но Маша почти сразу выходила следом, находя разные причины, чтобы сбежать от пугающего молчания. Тетерев вообще делал вид, что её не существует, а это причиняло ей невыносимую боль.

Но в этот раз сбежать не удалось, так как Макс буквально приказал ожидать его здесь. Маша чувствовала себя неуютно, а Леонид уставился в монитор, делая вид, что очень занят.

Неожиданно дверь распахнулась и со словами: «Здравствуй, любимый!» в кабинет ворвалась девушка, которую Швецова не хотела бы видеть ещё минимум лет сто. Леонид прохладно кивнул незваной гостье и нахмурился при виде Милы, как всегда легкомысленной и беззаботной. Посчитав его приветствие недостаточным, она перегнулась через стол и пылко поцеловала его в губы.

– Вот это я называю приветствие любимой невесты! – промурлыкала довольно она, блестя белоснежными зубками.

– Значит, ты вернулась, – вздохнув, констатировал Леонид.

– Ты ведь скучал? – кокетливо спросила она, водя острым ноготком по его щеке.

Маша всегда считала поведение этой девушки слишком развязным, и ухватившись за край стула, на котором сидела, едва сдерживала себя, чтобы не сорваться и не отшвырнуть руку, гладившую Леонида.