Исчадия техно - Каменистый Артем. Страница 24

Топор попросту соскользнул с деревяшки, полетев на вытоптанную почву двора, и по голове аборигена стукнула лишь палка. Влад если лупил, то на совесть, поэтому даже эта пародия на удар заставила противника вскрикнуть, и вместо того, чтобы сразу атаковать толком не вставшего на ноги здоровяка, тот подался вбок, прижимаясь спиной к стене избы. Из этого неудобного, затрудняющего маневр положения он попытался уколоть копьем, но Влад, уже твердо стоящий на земле, перехватил его оружие за древко, рванул на себя. Абориген, не выпуская копье, был вынужден подчиниться силе — подался следом, чтобы в следующий миг ощутить, что такое кулак человека под два метра ростом, с подросткового возраста крепко дружащего с боксом.

Нокаут не получился — удар вышел не слишком удачным, под таким ракурсом Владу трудно было достать челюсть. Но все равно противник «поплыл»: выпустил копье, на полусогнутых шагнул назад, припадая спиной к избе. Влад, догнав, врезал еще раз, уже четко, не жалея ни свою руку, ни голову врага. Хрустнула кость, затылок с такой силой стукнулся о бревенчатую стену, что с ремонтируемой крыши посыпался плохо закрепленный тес.

Теперь точно все — глаза закатились. Вот и бокс пригодился, а он сомневался…

Обернувшись, Влад едва успел отбить удар копья — раненный в плечо не собирался успокаиваться. Голую руку прострелило болью — серьезно резануло, перехватить древко не успел, зато, прыгнув вперед, разорвал дистанцию — потеряв уже прилично крови, абориген заодно утратил большую часть прыти. Яростно заорав в перекошенное от нечеловеческой злобы лицо, Влад ото всей души врезал лбом в область переносицы, ухватил противника за шею, шагнул за спину, с натугой присел, увлекая за собой изогнувшееся в дугу тело. Уже встав на колени, рванул захват в сторону с такой силой, что едва не оторвал врагу башку. Даже хруста позвонков не услышал в запале.

— Обнаружены повреждения организма. Старт процедуры восстановления.

— Давай, детка!.. Работай!..

Не забыв, что еще двое как минимум живы, вскочил, подхватив копье. Одним прыжком вернулся к избе, два раза пробил грудь оглушенного, кинулся к тому, который пытался достать его на площадке. Этот, приложившись о чурбак, не шевелился — похоже, ухитрился сломать спину. Влад — не доктор, уточнять скоропалительный диагноз не стал — просто со всей дури сверху вниз ударил так, что наконечник, пробив горло, застрял в костях шеи.

Вроде всем уже досталось, но расслабляться он не стал. Подняв с земли длинный кинжал, пробежался глазами по противникам. Тишина и спокойствие — все валяются, истекая кровью. У Влада тоже с ладони капало, но не настолько сильно, чтобы паниковать по этому поводу. Подняв ружье, перезарядил, покосился на Лилю. Та орать перестала, но смотрела на него взглядом человека, с которым сейчас лучше не общаться — не то душевное состояние. Решив, что с ее освобождением от пут можно чуть повременить, начал осматривать поселение на предмет уцелевших врагов и потенциальных союзников.

Заглянул в левую избу. Внутри сумрачно, какие-то мешки и корзины по углам, лежанки из жердей, очаг возле входа. Ни живых, ни мертвых не видать. Направился к правой.

Здесь повезло больше — у дальней стены сидели связанные по рукам и ногам старые знакомые: Давид и та самая девочка, имени которой Влад не помнил, а может, и вообще не знал. Оба испуганно поблескивали глазами — или не узнавали старого знакомого, или он сейчас сам на себя не похож.

— Влад?.. Ты?.. — первым заговорил южный человек.

— Да. Я всех убил. Вы целы?

— Вроде да… Всех?!

— Семерых. Их столько было?

— Да. Развяжи меня быстрее.

Влад не стал возиться с узлами — ладонь горела, будто обожженная. Просто поработал кинжалом — хоть и тупой оказался, но веревки здесь такие убогие, что сибирским валенком перерезать можно.

Давид, получив свободу, начал неистово разминать конечности, тихо поругиваясь — видимо, всерьез затекли. Оставив парочку заниматься своими проблемами, Влад вернулся к столбу, перерезал путы, удерживающие Лилю. Не устояв на ногах, она присела, упираясь спиной в отполированное предыдущими жертвами орудие пыток, тихо заплакала. Вытирать ей сопли тоже не стал, направился к дальней стене. Как Влад и подозревал, то, что он издали принял за узкую калитку, ею и оказалось. Раскрыл, бросил взгляд на реку.

Берег в этом месте был высокий, обрывистый — метров пять, если не больше. Удобно — наверняка даже самое высокое половодье не достает до изб. От калитки вниз вела лестница, опирающаяся на вбитые в дно деревянные сваи. На них же стоял короткий, почти квадратный причал, к нему была пришвартована длинная лодка с задранным кверху носом. Другого ценного имущества не обнаружилось, новых противников — тоже.

Успокоившись, Влад прикрыл калитку, развернулся. Во дворе собралась вся публика. Женская часть плакала дружно, в обнимку, обе время от времени с ужасом косились на растерзанное тело милиционера. Давид поглядывал на него тоже нехорошо, но в глазах проскакивало еще и что-то другое, вроде неуместной радости — не повезло какому-то лоху, а не ему. В принципе нормальное чувство, но зачем же так явно…

Сопли и слезы — естественная реакция женского организма на самую незначительную трагедию, но Влада они раздражали. Хотелось побыстрее унести ноги из этого места, а тащить за собой двух дамочек в истерике, наоборот, — не хотелось. Поэтому первым делом надо убрать с глаз раздражающий фактор, а уж потом решать все остальное, причем командование придется брать в свои руки, так как доверять подобное Давиду не стоит. Понятно, кто руководил до этого, и до чего довело такое руководство, тоже понятно.

Бросив Давиду под ноги кинжал, Влад угрюмо, тоном, не терпящим возражения, заявил:

— Найди поблизости место с землей помягче и в темпе рой могилу — надо похоронить товарища. Я пока рукой своей займусь и осмотрю все здесь. Нам оружие понадобится и еда.

Тот охотно кивнул:

— Сейчас все будет. А с твоей рукой что? Серьезно зацепили?

— Вроде нет, но перевязать надо.

— Как ты вообще здесь оказался?

— Давай потом поговорим — не до этого сейчас.

— Да, ты прав.

— И это… Девочек тоже привлеки. Пусть делом займутся — это настроение выравнивает.

— Ты опять прав.

ГЛАВА 11

Если Влад что-то понимает в людях, то Давид только что безоговорочно признал за ним право командовать и оспаривать его вряд ли собирается. Хотя не собирается уступать роль первого зама — вон как резво начал ставить барышень на путь созидательного труда.

— Статус восстановления: завершение процесса первичной кольматации, временная реплантация мышечных волокон.

— Руку можно не перевязывать? — впервые мысленно, чтобы не напрягать спутников признаками явного умопомешательства, уточнил Влад.

— Статус восстановления: реплантация мышечных волокон.

Ничего не поняв, Влад решил на всякий случай перемотать рану — кусок платка у него с прошлого раза остался. Сорвав возле калитки несколько листков подорожника, спустился на причал, вымыл ладонь, изучил порез. С внешней стороны запястья, с виду чуть ли не царапина, да и кровь уже успокоилась. Но все равно перевязал, приложив «ботанический компресс».

Вернувшись наверх, никого там не застал, зато прекрасно расслышал, что за изгородью вовсю роют землю. Его подчиненные работают, и даже рыданий с их стороны не доносится. Жизнь налаживается.

Осмотрев тела, собрал все оружие в кучу: копья, дубины, ножи, пара кинжалов, большие топоры и топорики, деревянный лук, обмотанный кожей, и полный колчан. В некоторых изделиях железо откровенно дрянное, запущенное до ржавчины, другие, наоборот, сверкают так, что нет сомнения — коррозии почти неподвластны. Больше всего поразили наконечники стрел — совсем не похожи на грубые самоделки, как все остальное. Серый металл, идеальная полировка, трехгранное острие — будто на фабрике изготовлены.

Похоже на нержавейку, так же как еще несколько предметов. Познаний Влада в металлургии хватало, чтобы понять — скорее взрослый слон из куриного яйца вылупится, чем эти дикари смогут создать подобный сплав. Да они даже белья нижнего не носят, о каких высоких технологиях вообще может идти речь? Наверняка где-нибудь готовые нашли. Допустим — в тех же руинах. Даже не так — нашли там арматуру или что-то подобное, защищенное от коррозии, и перековали в примитивной кузне, а полировали уже вручную, долгими зимними ночами.