Сальватор - Дюма Александр. Страница 254

– Нет, Лидия, мне еще многое надо вам сказать.

Госпожа де Моранд взглянула на мужа с некоторым беспокойством.

Это беспокойство не ускользнуло от взгляда банкира. Стараясь успокоить жену, он улыбнулся.

– Прежде всего я хотел попросить у вас огня, – сказал он.

– Что? Огня? – произнесла удивленно молодая женщина.

– Ну да! Вы ведь видите, что моя свеча погасла.

– А зачем вам вдруг понадобилась свеча, мсье? Разве здесь не достаточно света для того, чтобы мы могли поговорить?

– Достаточно. Но прежде чем начать разговор, мне надо заняться важными поисками.

– Важными поисками? – повторила госпожа де Моранд с вопросительной интонацией в голосе.

– Вы уже, наверное, слышали, дорогая Лидия, в дороге или здесь, дома, о том, что я был назначен министром финансов?

– Да, мсье, и я искренне вас с этим поздравляю.

– Честно говоря, дорогой друг, поздравлять не с чем. Но я пришел к вам в столь поздний час вовсе не для того, чтобы сообщить эту новость. Итак, я министр финансов. А министр без портфеля – это почти то же самое, что министр финансов без финансов. А я, дорогой друг, только что потерял свой портфель.

– Не понимаю, – сказала госпожа де Моранд, которая и на самом деле не могла понять, куда это клонит муж.

– Все очень просто, – снова заговорил господин де Моранд. – Я шел к вам для того, чтобы поговорить, как уже имел честь вам сказать. Поднимаюсь спокойно по лестнице, держа в одной руке свечу и прижав другой рукой портфель к телу, но тут вдруг из вашей комнаты вылетает какой-то человек и толкает меня. Да так сильно, что портфель выскакивает из-под локтя, а свеча гаснет. Вот поэтому-то я и прошу вашего разрешения зажечь свечу и пойти поискать министерский портфель.

– Но, – спросила с некоторым смущением госпожа де Моранд, – кто же это был?

– Не знаю. Во всяком случае, я собрался было наказать его за эту грубость, – ответил банкир. – Поскольку вначале мне показалось, что это был вор. Но потом я передумал, поскольку мне пришла в голову мысль о том, что он приходил к вам. Вот я и пришел спросить, кто же это был, для того, чтобы завтра проучить грубияна.

– Так вы узнали этого человека? – пробормотала госпожа де Моранд.

– Да. Так мне, по крайней мере, кажется.

– И… и… кто же он, смею спросить?

Вопрос затух на губах молодой женщины. Она задрожала от страха при мысли о том, что муж встретился с Жаном Робером.

– Конечно, вы имеете полное право спросить меня об этом, – ответил господин де Моранд. – Хотя мне кажется, что вы сами хотите сообщить мне его имя. Это был не кто иной, как господин де Вальженез.

– Господин де Вальженез! – повторила молодая женщина.

– Собственной персоной, – сказал господин де Моранд. – А теперь, дорогая Лидия, вы позволите мне зажечь свечу?

И господин де Моранд зажег свечу от фонаря, который освещал оранжерею. Затем, приподняв портьеру, он ушел, бросив на прощанье:

– Я ненадолго, мадам, сейчас вернусь.

– Сейчас вернусь… – машинально повторила госпожа де Моранд.

Что же должно будет случиться? О чем решил поговорить с женой господин де Моранд? Лицо банкира, следует признать, не было угрожающим, но разве можно доверяться выражению лица банкиров?

Так о чем пойдет разговор? Несомненно, встреча на лестнице с господином де Вальженезом могла очень взволновать господина де Моранда. Он ведь предоставил жене полную свободу при условии того, что она постарается избежать скандалов.

Но разве это несчастная женщина устраивает этот скандал? А если причиной скандала является не она, станет ли такой справедливый, такой снисходительный человек, как господин де Моранд, упрекать ее в этом?

И все же, несмотря на все эти доводы, несмотря на то, что у нее не было повода бояться, госпожа де Моранд почувствовала, как по телу пробежал холодок. И на повторный стук в дверь и голос мужа: «Это я!» – она ответила упавшим голосом:

– Войдите!

Господин де Моранд вошел, поставил свечу на полку камина, положил туда же портфель, взял стул и сел рядом с кроватью жены.

– Простите меня, дорогая Лидия, за то беспокойство, которое я вам доставляю, – сказал он самым нежным голосом. – Но завтра в девять часов утра меня ждет король, и мне трудно будет выкроить в течение дня минутку для того, чтобы спокойно поговорить с вами.

– Я к вашим услугам, мсье, – сказала ему тем же тоном госпожа де Моранд.

– О, к моим услугам! – прошептал с недовольным выражением на лице банкир и снова поцеловал руку жены, хотя и с меньшим, чем в первый раз, почтением. – К моим услугам! Какие плохие слова! Это я готов вам служить. Если кто-нибудь здесь хозяин, то только вы, и уж никак не я. Молю вас всегда помнить об этом.

– Я недостойна ваших милостей, мсье, – пробормотала молодая женщина.

– Вы смущаете меня: то, что вы называете милостями, всего лишь правда, не более того. Но не стану отнимать у вас драгоценное время. И приступаю к основному сюжету нашего с вами разговора. Но только позвольте мне задать вопрос, который я вам уже однажды задавал. Вы любите мсье де Вальженеза?

– Да, мсье, вы меня об этом уже спрашивали. И тогда я ответила вам отрицательно. Почему вы снова вернулись к этому?

– Потому, что с той поры прошло уже полгода. А за полгода в настроениях женщины могут произойти огромные перемены.

– Тогда знайте, что я не люблю его точно так же, как и шесть месяцев тому назад.

– И не испытываете к нему ни малейшей привязанности?

– Ни малейшей, – повторила госпожа де Моранд.

– Вы в этом уверены?

– Уверяю вас, что это так и есть. Более того, я испытываю к нему нечто вроде…

– Ненависти?

– Хуже… презрения.

– Странно, как же это можно любить и ненавидеть одно и то же? Скажу больше, как же можно любить и ненавидеть одних и тех же людей, дорогая Лидия? Итак, по первому вопросу мы с вами все выяснили. Задерживаться на нем больше не будем и полагаю, что придем к такому же взаимопониманию и по другим вопросам. Так вот, поскольку мы так сильно ненавидим и презираем мсье де Вальженеза, как могло получиться, что мы в столь позднее время сталкиваемся с ним на лестнице нашего дома? Когда я говорю мы, я предполагаю, что и вы могли встретиться с ним так же случайно, как и я. Ведь не по вашему же приглашению и желанию находился он в нашем доме, не так ли?

– Да, мсье, в этом можете быть уверены.

– Итак, поскольку я его сюда тоже не приглашал, – продолжал банкир, – не хотите ли помочь мне понять, зачем, по какому делу он был здесь без приглашения, вопреки нашему желанию и в такой час?

– Мсье, – смущенно ответила молодая женщина, – несмотря на вашу безграничную доброту, мне очень трудно и стыдно ответить на ваш вопрос.

– Не будем говорить о моей доброте, дорогая Лидия. Поверьте, что я спрашиваю вас об этом для того, чтобы вас успокоить, а вовсе не для того, чтобы вас смутить. Мне известно многое, чего нельзя узнать по моему лицу. Я знаю многие ваши самые сокровенные тайны, хотя и не показываю того, что они мне известны. Если смущение, которое вы испытываете при ответе на мой вопрос, является одной из ваших тайн, позвольте мне помочь вам. Тогда вам будет легче ответить.

– О, мсье, – воскликнула молодая женщина, – вы столь снисходительны ко мне!

– Нет, Лидия, – ответил господин де Моранд с мягкой и грустной улыбкой. – Просто я следую совету мудреца: «Познай самое себя». Это и сделало меня не снисходительным, а философом.

– Что ж, мсье, – произнесла госпожа де Моранд, ободренная отеческим снисхождением мужа. – Признаюсь вам, что полчаса тому назад я была не одна.

– Мне это известно, Лидия. Вы приехали в Париж. Мсье Жан Робер, не видевший вас целую неделю, пришел к вам с визитом. Итак, вы были с мсье Жан Робером, вы ведь это хотели сказать, не так ли?

– Да, – ответила молодая женщина и слегка покраснела.

– Что ж, ничего необычного в этом нет. И что случилось потом?..

– Потом, – продолжила госпожа де Моранд, – мы услышали вдруг позади нас скрип паркета. Мы обернулись и увидели, как колеблется занавеска кровати…