Миры Роджера Желязны. Том 9 - Желязны Роджер Джозеф. Страница 44

Вдруг послышался свист и хлопанье крыльев. С деревьев к нему навстречу летела та самая птица из другого измерения.

Отразив нападение, Дилвиш пригнулся и бросился к другому нападавшему, подняв над головой меч.

Тень планировала прямо на него. Тварь расправила крылья, но, не успев затормозить, врезалась в спину второго нападающего, который упал между Дилвишем и оставшимся врагом. Упавший вонзил в птицу меч, но та впилась когтями в плечо, подбираясь к лицу.

По-прежнему пригибаясь, Дилвиш пронзил колено последнего противника. Тот застонал. Выпрямившись, Дилвиш увидел возможность нанести новый удар и не преминул этим воспользоваться.

Повернувшись, воин увидел, как птица, пробив клювом горло упавшего, снова взлетает, обагренная кровью, не сводя с Дилвиша темных глаз. Тяжело замахав крыльями, птица направилась к нему.

Сверкнув мечом, Дилвиш отсек птице голову, из которой брызнула голубого цвета кровь. Туловище продолжало лететь к воину, и Дилвиш отступил на шаг. Туловище пронеслось мимо, беспорядочно хлопая крыльями, пока не ударилось о землю.

Нападавших больше не осталось, а в отдалении Блэк по-прежнему топтал тела. Убрав меч в ножны, Дилвиш вернулся к месту недавней схватки отыскивая пояс, который остался на земле. Воин нашел его там, где выронил, подле тела первого нападавшего.

Отряхнув пояс от пыли и грязи, Дилвиш повернулся к статуе.

— Вот он, о Каболус! Я возвращаю твой пояс. Буду тебе премного благодарен, если отзовешь чудовище из другого измерения и избавишь меня от возможности лицезреть его. Извини, что мои руки нечисты, но так уж вышло.

С поклоном Дилвиш опоясал статую. Свет вблизи поблек, и грубые формы статуи казались более естественными, пускай и менее человеческими. Воин отошел назад, завидев, как в глазах и над поднятой рукой бога зажглись огоньки.

— Прекрасная работа! — донесся голос позади него.

Обернувшись, Дилвиш увидел неясную фигуру жреца. Левый глаз знакомца был закрыт, а на лбу виднелся шрам. Жрец тяжело склонился на посох.

— Астральный бой ничуть не легче обычного, — заметил Дилвиш.

— Видел бы ты другого, — ответил тот. — Ты потрудился на славу, странник, — жрец указал на лагерь, — великолепное жертвоприношение во славу старого Каболуса.

— Причина этого скорее светская, чем духовная, — произнес Дилвиш.

— И все же, и все же… — улыбнулся жрец, — твое деяние найдет благородный отклик. Теперь, когда баланс сил восстановлен, мы вскоре придем в Сульваран, где будет много крови, огня и добычи. Тебе полагается вознаграждение.

— Когда пояс вернулся на место, почему бы вам не отозвать войска и отправиться домой?

Жрец недоуменно воззрился на него:

— Уверен, что ты шутишь. Они начали первыми, и им нужно преподать урок. Теперь наша очередь, они только этим и занимались всю жизнь. К тому же войска идут в бой, и если просто отправить их домой, то это вызовет недовольство. Нет, все будет именно так. Кстати, вскоре сюда прибудут наши, и ты можешь отправиться с ними. Сопровождать Каболуса не только почетно — ты по праву заслужил свою долю.

Блэк бесшумно подошел к ним и замер, вслушиваясь в разговор.

— Интересно, удалось ли ей найти цыплят? — спросил Блэк, оглядывая мертвую голову птицы.

— Спасибо за твое доброе предложение, — ответил Дилвиш тени жреца, — но предо мной лежит долгий путь, а я не хочу опаздывать. Я отказываюсь от своей доли. — Дилвиш вскочил в седло. — Доброй ночи, жрец.

— В таком случае твоя доля отойдет храму, — заметил жрец, улыбаясь. — Спокойной ночи, и да пребудет с тобой благословение Каболуса.

Дилвиш вздрогнул, а затем кивнул головой.

— Убираемся отсюда, — сказал он Блэку. — К черту сражения!

Блэк повернул к югу и углубился в лес, оставив на залитой кровью поляне сверкающую статую с поднятой правой рукой и жреца с подбитым глазом. Обезглавленная призрачная птица снова поднялась в воздух, а затем упала, истекая кровью, между костром и следами побоища. Вдалеке послышался топот приближающейся кавалерии.

Луна взошла выше, но тени теперь были четко очерченными и пустыми. Блэк опустил голову, и все вокруг растворилось в его бешеном галопе.

Вечером следующего дня на другой тропинке, ведущей через лес на юг, из кустов к ним выбежала молодая женщина.

— Добрый рыцарь, — закричала она, увидев Дилвиша, — мой любимый лежит раненый там, на холме. Нас недавно ограбили! Прошу вас, помогите ему!

— Блэк, остановись, — приказал Дилвиш.

— Ну в самом деле, — пробормотал еле слышно Блэк, — это одна из самых старинных уловок, описанных в книгах. Ты последуешь за ней, и из засады на тебя нападет парочка вооруженных бандитов. Если ты справишься с ними, то женщина вонзит тебе в спину нож. Об этом даже сложили баллады. Неужели за вчерашний день ты так ничему и не научился?!

Дилвиш глянул в заплаканные глаза женщины, приметил, как дрожат руки.

— Знаешь, она, возможно, говорит правду, — тихо сказал он.

— Молю вас, господин! Пожалуйста, быстрее!

— Тот первый жрец был по-своему прав, на мой взгляд, — заметил Блэк.

Дилвиш хлопнул его по металлическому плечу.

— Проклят, если сделаешь это, проклят, если нет, — сказал воин и спрыгнул с коня.

Очарованная земля

Глава 1

Их было семеро, закованных в ручные кандалы, от которых тянулись цепи. Каждая цепь была наглухо заделана в одной из каменных стен, по которым струйками стекала вода. Единственный светильник слабо мерцал в небольшой нише справа от входа в камеру. Этого света было достаточно, чтобы видеть свободные цепи с наручниками, свисавшие тут и там со стен, уходящих к высокому своду. От гнилой соломы на полу исходил сильный смрад. Бледные лица обросших узников были изборождены глубокими морщинами; одежда истлела и превратилась в лохмотья.

Временами перед их взором возникали яркие образы: они как бы проникали внутрь через толстые стены и затевали в воздухе причудливые танцы. Одни из них выглядели абстрактной мозаикой, другие же напоминали, хоть и в пародийной форме, знакомые явления жизни: цветы, змей, птиц, листья растений. В дальнем левом углу возник призрачно зеленый вихрь и неожиданно утих, рассеяв по полу рой насекомых. Тут же в соломе началось шевеление и скрежет, крохотные существа набросились на насекомых и в одно мгновение поглотили их. Грубый хохот раздался откуда-то из-за двери, затем послышался беспорядочный топот: кто-то приближался…

Молодой человек по имени Хогсон, который мог бы сойти за красавца, не будь он покрыт грязью с головы до ног и крайне истощен, откинул с глаз длинные темные волосы, лихорадочно облизнул губы и безумным взглядом уставился в голубые глаза человека, прикованного к стене справа от него.

— Так скоро, — пробормотал он вдруг охрипшим голосом.

— Прошло больше времени, чем тебе кажется, — ответил мужчина с почерневшим от грязи лицом. — Боюсь, что час одного из нас пробил.

Светловолосый юноша, сидевший в дальнем углу справа, начал тихонько стонать. Двое других узников тихо переговаривались.

Огромная багровая лапа просунулась в дверной проем и вцепилась когтями в косяк. Шаги замерли, послышалось тяжелое дыхание, затем раздался довольный хохот — казалось, грянул гром. Лысый толстяк слева от Хогсона издал пронзительный вопль.

В камеру скользнула гигантская фигура; в царившем полумраке горели только глаза, левый — желтый, правый — красный. Их ужасный взор будто вобрал весь свет от слабо горевшего светильника. Промозглый воздух камеры стал еще холоднее, когда чудовище проковыляло внутрь, при этом копыто его левой, вывернутой назад ноги цокало о каменный пол, а широкая перепончатая лапа чешуйчатой правой ноги звонко шлепала по мере продвижения вперед. Потянувшись вперед, длинные мускулистые лапы коснулись пола и заскребли по нему когтями. По мере того как чудовище разглядывало узников, его щелеобразная пасть раздвинулась в подобие улыбки, обнажившей длинный ряд желтых клыков.