Счастливчик - Спаркс Николас. Страница 27

Но сейчас все вновь представлялось реальным, ибо она осознала: ее, как и Нану и Бена, тоже влечет к Тибо. Пусть даже только потому, что ей ни с кем не было так легко после потери Дрейка.

И еще это: только Дрейк называл ее полным именем. Ни родители, ни Нана, ни дедушка, никто из друзей не называл ее иначе, как Бет. И Кит тоже. Честно говоря, она сомневалась, знает ли он вообще ее настоящее имя. Лишь Дрейк звал ее Элизабет, и только когда они были одни. Это была их тайна, тайна, предназначенная для них двоих, и она не могла даже представить, как ее имя прозвучит в устах другого человека.

Но почему-то у Логана это получилось очень естественно и к месту.

Глава 11

ТИБО

Осенью 2007 года, через двенадцать месяцев после увольнения из морской пехоты, Тибо договорился о встрече с Виктором в Миннесоте, где ни тот ни другой никогда не были. Для обоих выбрать более удачный момент было нельзя. Виктор женился шесть месяцев назад, а Тибо стоял подле него в качестве шафера. Это был единственный раз, когда они встретились со времен увольнения. Тибо позвонил и предложил съездить куда-нибудь, считая, что Виктору необходимо побыть некоторое время в одиночестве.

В первый день, когда они сидели в маленькой лодке на озере, именно Виктор заговорил первым.

— Тебя не мучают кошмары? — спросил он вдруг.

Тибо покачал головой:

— Нет. А тебя?

— Мучают, — признался Виктор.

В воздухе чувствовался холод, как часто бывает осенью, а легкий утренний туман поднимался прямо над водой. На небе не было ни облачка, и Тибо знал, что скоро температура повысится и природа подарит им великолепный день.

— Так же, как и раньше? — спросил Тибо.

— Хуже, — сказал Виктор. Он намотал леску, а потом вновь забросил удочку. — Я вижу мертвых людей. — Он криво улыбнулся, а в морщинках на его лице отразилась усталость. — Как в кино с Брюсом Уиллисом, знаешь? «Шестое чувство»?

Тибо кивнул.

— Что-то вроде того. — Он замолчал, теперь уже с мрачным видом. — Во сне я заново переживаю все, через что мы прошли, только с кое-какими изменениями. В большинстве снов в меня попадает пуля, я зову на помощь, но никто не приходит, и я осознаю, что всех остальных тоже подстрелили. И я чувствую, как потихоньку умираю. — Он потер глаза и продолжил: — Как бы это ни было трудно, все становится еще хуже, когда я вижу их днем. Я имею в виду тех, кто умер. К примеру, стою в магазине и вижу их, они заполоняют весь проход. Или лежат на земле, истекая кровью, пока над ними суетятся санитары. Но они никогда не издают ни звука. Единственное, что они делают, — это смотрят на меня, как будто это я виноват, что их ранили, или я виноват, что они умирают. А потом я моргаю, делаю глубокий вздох, и они исчезают. — Он замолчал. — После такого мне кажется, что я схожу с ума.

— Ты с кем-нибудь об этом говорил? — спросил Тибо.

— Ни с кем. То есть кроме жены. Но когда я рассказываю ей об этом, она пугается и начинает плакать. Так что я больше не поднимаю эту тему.

Тибо промолчал.

— Знаешь, она беременна, — признался Виктор.

Тибо улыбнулся, ухватившись за этот лучик надежды:

— Поздравляю.

— Спасибо. Это мальчик. Я назову его Логан.

Тибо выпрямил спину и кивнул Виктору:

— Я польщен.

— Меня иногда это пугает. Мысль о сыне. Я беспокоюсь, что буду плохим отцом. — Его взгляд блуждал над зеркалом воды.

— Ты станешь прекрасным отцом, — заверил его Тибо.

— Возможно.

Тибо молчал. Виктор продолжил:

— У меня не хватает терпения. Многое меня раздражает. Всякие мелочи, детали, которые не должны ничего значить, но почему-то значат. И хотя я пытаюсь загнать злость глубоко внутрь, иногда она все равно прорывается. Пока у меня не возникало из-за этого проблем, но я и сам не знаю, как долго смогу держать ее в себе, пока она не выльется наружу. — Он поправил леску удочкой. — С тобой такое тоже происходит?

— Иногда, — тихо ответил Тибо.

— Но не часто?

— Нет.

— Я забыл, что для тебя все иначе. То есть благодаря фотографии.

Тибо покачал головой:

— Это неправда. Мне тоже было нелегко. Я не мог пройти по улице, чтобы не оглянуться или осмотреть все окна и удостовериться; никто не нацелил на меня ружье. И очень часто я не могу завязать с людьми обычный разговор. Меня не волнуют их заботы. Кто где работает и сколько получает, или что идет по телевизору, или кто с кем встречается. Мне так и хочется спросить: какая разница?

— Ты никогда не умел вести светские разговоры, — фыркнул Виктор.

— Спасибо.

— А насчет оглядки… Это нормально. Я тоже так делаю.

— Да?

— Но пока никаких ружей не видел.

Тибо рассмеялся:

— А ведь это хорошо, да? — Потом, желая сменить тему, он спросил: — Как тебе кровельные работы?

— Летом жарковато.

— Как в Ираке?

— Нет. Нигде не может быть так жарко, как в Ираке. Но достаточно жарко. — Он улыбнулся: — Меня повысили. Я теперь бригадир.

— Тем лучше для тебя. Как Мария?

— Растет вширь, но рада этому. Она — вся моя жизнь. Мне так повезло, что я женился на ней. — Он задумчиво покачал головой.

— Я рад за тебя.

— Нет ничего, подобного любви. Тебе стоит попробовать, каково это.

Тибо пожал плечами:

— Быть может, когда-нибудь.

Элизабет.

Тибо видел, как что-то промелькнуло в ее глазах, когда он назвал ее Элизабет, какое-то чувство, которое он не мог распознать. Полное имя намного точнее отражало ее суть, чем простое и обыденное «Бет». В нем была некая элегантность, соответствовавшая грации ее движений. И хотя он не собирался так ее называть, имя само слетело у него с языка.

По пути домой он обнаружил, что вновь и вновь прокручивает в уме их разговор и вспоминает, как непринужденно сидел рядом с ней. Она была спокойнее, чем он ожидал, но он ощущал, что она, как и Нана, не знает, что о нем думать. Позже ночью, глядя в потолок, он недоумевал, какого она о нем мнения.

В пятницу утром Тибо удостоверился, что позаботился обо всем, прежде чем повезти Нану в Гринсборо на машине Элизабет. Зевс ехал на заднем сиденье и большую часть путешествия провел, высунув голову в окно и подставив уши под порывы ветра. Пес был заинтригован постоянной сменой запахов и пейзажа. Тибо не ожидал, что Нана позволит Зевсу поехать с ними, но она сама поманила пса к машине.

— Бет не будет возражать. К тому же мой чемодан влезет и в багажник.

Поездка обратно в Хэмптон прошла быстрее, и, остановившись, он порадовался, когда увидел возле дома Бена, который подбрасывал в воздух мяч. Зевс, исполненный счастливого ожидания, рванул к нему, а Бен запустил мяч подальше. Зевс метнулся за ним, прижав уши к голове и высунув язык. Подойдя, Тибо увидел, как на веранду вышла Элизабет, и его вдруг охватила внезапная уверенность в том, что она одна из самых красивых женщин, которых он когда-либо видел. В летней блузке и шортах, открывавших стройные ноги, она по-дружески замахала рукой, увидев его. И единственное, что он смог сделать, — это перестать таращиться на нее.

— Привет, Тибо! — крикнул Бен со двора. Он гонялся за Зевсом, который подпрыгивал с мячиком во рту, гордясь тем, что всегда опережает Бена на пару шагов, как бы быстро тот ни бежал.

— Привет, Бен! Как школа?

— Скучно! — прокричал он. — Как работа?

— Интересно!

Бен продолжал носиться.

— Да, верно!

Как только Бен начал ходить в школу, они обменивались этими фразами каждый день. С веранды спустилась Элизабет.

— Здравствуй, Логан.

— Здравствуй, Элизабет.

Она облокотилась о перила, на ее губах играла легкая улыбка.

— Как поездка?

— Не слишком плохо.

— Должно быть, это было несколько странно.

— Почему?

— Когда ты в последний раз был за рулем пять часов подряд?

Он потер шею.

— Не знаю. Давно.

— Нана сказала, ты немного дергался, когда вел машину, как будто не мог расслабиться. — Она указала рукой через плечо: — Я только что говорила с ней. Она звонила уже два раза.