Астронавт Джонс. Сборник научно-фантастической прозы - Хайнлайн Роберт Энсон. Страница 6

— Сомневаюсь, что вы сможете вколотить туда даже гвоздь, — парировала девушка и удалилась прочь, покачивая бедрами. Водитель проводил ее взглядом, пока она не скрылась в кухне.

— Понимаешь теперь, о чем я говорил? Куда уж машине до нее.

Бифштекс оказался довольно неплохим, а яйцо прожаренным в самую меру. Водитель предложил Максу называть его «Рыжим», в ответ Макс назвался сам. Намазывая остатки желтка на тост, он решил уже перевести разговор на интересующий его предмет, когда Рыжий наклонился вперед и спросил:

— Макс, ты чем-нибудь занят? Не хочешь подработать?

— Как именно?

— Не возражаешь против небольшой поездки на юго-запад?

— Юго-запад? Я сам собирался двинуть туда.

— Отлично, считай, что договорились. Наш главный требует, чтобы на каждой машине было два водителя, либо отдыхать по восемь часов после восьми часов езды. А я не могу, и без того опаздываю. Мой дубина-напарник надрался, пришлось оставить его проветриться. А через сто тридцать миль — контрольный пункт. Если я им не покажу второго водителя, меня затормозят.

— Тьфу! Рыжий, сожалею, но я не знаю, как управлять.

Рыжий помахал фуражкой.

— Тебе и не нужно знать. Ты будешь подвахтенным. Да я бы и не доверил малышку «Молли Мелон» первому встречному. Буду подбадривать себя стимулирующими таблетками, а высплюсь в Эртпорте.

— Так вы направляетесь в Эртпорт?

— Совершенно верно.

— Вот здорово!

— Отлично, теперь договоримся так. При каждой остановке на контрольном пункте ты забираешься на койку спать. Кроме того, поможешь мне с погрузкой и разгрузкой в Оклахома-Сити. За это я накормлю тебя. По рукам?

— Заметано.

— Тогда пошли. Я хочу отправиться раньше остальных «прыгунов по грязи». Никогда не знаешь, кто из них может оказаться стукачом.

Рыжий положил деньги на стол и, не дожидаясь сдачи, вышел на улицу.

В «Молли Мелон» оказалось сто футов длины, она имела обтекаемые формы, и потому при движении прижималась к земле. Макс заметил это при осмотре приборной панели. Когда они тронулись с места, индикатор с надписью «Дорожный просвет» показывал девять дюймов, однако с увеличением скорости показатель упал до шести.

— Отталкивание от земли обратно пропорционально величине просвета в третьей степени, — объяснил Рыжий. — Чем больше ветер прижимает нас к земле, тем больше дорога выталкивает кверху. Чем больше скорость — тем больше устойчивость.

— Предположим, вы будете ехать так быстро, что давление ветра прижмет днище к самой дороге. Сможете ли вы успеть остановиться, чтобы избежать крушения?

— Раскинь мозгами. Чем больше мы прижимаемся, тем сильнее нас выталкивает. Я же сказал обратная зависимость.

— О, — Макс вытащил логарифмическую линейку. — Если свой вес она держит при просвете в девять дюймов, тогда при трех дюймах отталкивание превысит ее вес в двадцать семь раз, при просвете в один дюйм — в семьсот двадцать девять раз, а при четверти дюйма…

— Даже не думай об этом. При максимальной скорости я могу посадить ее лишь до пяти дюймов.

— Но что заставляет ее двигаться?

— Не спрашивай меня теорию, я просто нажимаю кнопки. — Выбросив сигарету, Рыжий откинулся на сиденье, держа руку на рычаге управления. — Лучше полезай на койку, сынок, через сорок миль — контроль.

Койка располагалась за сиденьем водителя, перпендикулярно к оси машины. Забравшись туда Макс завернулся в одеяло. Рыжий протянул ему фуражку.

— Натяни ее до самых глаз. Пусть видят значок.

Макс последовал совету. Вскоре он услышал, что свист ветра становится все выше, а затем и совсем прекратился. Грузовик сел на мостовую, дверь открылась. Макс лежал не шевелясь, не видя ничего из того, что происходило рядом с ним. Незнакомый голос произнес:

— Давно за рулем?

— С тех пор как позавтракал у Тони.

— Да? А почему глаза красные?

— Тяжелая жизнь. Хочешь посмотреть язык?

Проигнорировав вопрос, инспектор спросил:

— Почему напарник не расписался о сдаче вахты?

— Что ты говоришь? Может, разбудить этого олуха?

— Гм, не стоит. Распишись сам и предупреди его, чтоб в следующий раз был внимательнее.

— Договорились.

«Молли Мелон» тронулась с места и набрала скорость. Макс сполз вниз.

— Думал, что мы засыпались, когда он спросил про мою подпись.

— Все рассчитано, — усмехнулся Рыжий. — Нужно дать им повод потявкать, иначе закопают.

Машина нравилась Максу все больше и больше. Огромная скорость так близко от поверхности земли будоражила его; он решил, что если не сможет стать астронавтом, то и такая жизнь неплоха — узнав, как высок вступительный взнос в союз, он начал бы экономить.

Невдалеке от Оклахома-Сити они проскочили под кольцевой дорогой, как раз когда по ней шел поезд (по подсчетам Макса — «Бритва»).

— Когда-то и я водил эти штуки, — взглянув наверх, заметил Рыжий.

— Правда?!

— Ага, но от них мне было не по себе. Ненавидел каждый раз, когда они прыгали в пустоту, а я терял вес. Потом я понял, что поезд себе на уме и только и ждет, чтобы свернуть в сторону при входе в очередное кольцо. Это было не по мне. Тогда я нашел водителя, который искал для себя лучшей доли, и заплатил обоим Союзам, чтобы они позволили нам обменяться. И никогда не пожалел об этом. Двухсот миль в час, когда летишь над самой землей, вполне достаточно.

— А как насчет космических кораблей?

— Это другое дело. Там кругом простор.

Библиотечная книга прожигала дыру в рюкзаке Макса. В Оклахома-Сити он нашел почтовый ящик и, повинуясь внезапному порыву, опустил туда книгу. После этого им овладело чувство тревоги, что этим самым он дает ключ в руки Монтгомери. Но так или иначе книгу нужно было вернуть. С точки зрения закона его не волновало ни бродяжничество, ни нарушение границ запретной зоны, ни то, что он выдавал себя за дипломированного водителя. Однако присвоение книги было грехом.

Когда они прибыли на место, Макс спал у себя на койке. Рыжий потряс его.

— Конечная станция, сынок.

Макс, зевая, вылез из-под одеяла.

— Где это мы?

— Эртпорт. Разомни ноги и разгрузи малышку.

К тому времени, когда они разгрузили «Молли», солнце вот уже два часа как взошло. Рыжий в последний раз угостил Макса завтраком. Он поел первым, заплатил и положил под тарелку Макса банкноту.

— Спасибо, сынок. Это тебе на счастье. Пока.

Макс не успел и рта раскрыть, как Рыжий уже ушел. Он так и не узнал ни его настоящего имени, ни даже регистрационного номера.

Эртпорт был самым большим поселением, какое когда-либо видел Макс. Здесь все поражало его — спешащая толпа, в которой никому ни до кого не было дела, огромные здания, движущиеся тротуары, шум, палящее солнце, даже то, что до самого горизонта не было видно ничего, хотя бы отдаленно на поминающего холм.

Здесь он впервые увидел инопланетянина, восьмифутового уроженца Эпсилон Близнецов V; тот выходил из магазина, зажав под левой рукой пакет с покупками. Весь его вид напоминал Максу фермера, производящего свои еженедельные покупки в Клайдс-Корнерз. Макс уставился на инопланетянина во все глаза. Он знал это существо по фотографиям и стереовизионным шоу, но видеть воочию — это совсем другое дело. Глаза существа, облепившие его голову подобно гроздям желтого винограда, придавали ему странный вид. Едва не вывернув голову, Макс проводил его взглядом.

Существо подошло к полисмену и, приподняв головной убор, сказало:

— Погостите, сэр, пойдите к клубу «Пустынные пальмы»?

Откуда исходил голос существа, Макс определить не мог. Наконец до него дошло, что он единственный так беззастенчиво пялит глаза; оглядываясь через плечо, он медленно двинулся дальше. В результате он тут же налетел на прохожего.

— О, простите, — вспыхнул Макс. Незнакомец смерил его взглядом.

— Успокойся, братишка. Ты попал в большой город.

После этого случая Макс стал более осторожным. Он намеревался сразу же отправиться на поиски Зала Союза астрогаторов, надеясь, что даже без книг и удостоверения личности он сможет узнать, позаботился ли дядя Чет о его будущем. Но вокруг было столько интересного, что он не стал торопиться. Он оказался у здания «Империал-Хаус» — отеля, гарантирующего в своих номерах любую комбинацию давления, температуры, освещения, атмосферы, псевдогравитации и пищевой рацион для любой известной расы разумных существ. Макс принялся прохаживаться рядом со входом в надежде увидеть гостей отеля; однако единственного гостя, которого он встретил, выкатили в герметично закрытом непрозрачном баке.