Двойная звезда [Двойник; Дублер; Звездный двойник; Мастер перевоплощений] - Хайнлайн Роберт Энсон. Страница 25

– Я знаю, Пенни. Жаль только, что именно эту речь он не написал заранее.

– Просто постарайтесь сделать все, что в ваших силах.

Так я и сделал. Начал с того, что заменил гортанными германизмами «брюшные» латинские выспренности, которыми можно было вывихнуть челюсть. Но потом я вышел из себя, побагровел и порвал речь в клочки. Только импровизация может доставить удовлетворение актеру, и как редко приходится иметь с ней дело.

В качестве слушателя я выбрал только Пенни, и добился от Дэка заверения в том, что меня никто не подслушивает (хотя я подозреваю, что эта здоровенная орясина обманула меня и подслушивала сама). Через три минуты после того, как я начал говорить, Пенни разрыдалась, а к тому времени, как я закончил (двадцать восемь с половиной минут – ровно столько, сколько обещано было для передачи), она сидела неподвижно, в каком-то странном оцепенении. Боже упаси, я вовсе не позволил себе никаких вольностей с прямой и ясной доктриной экспансионизма, в том виде, в котором она была провозглашена ее официальным пророком Джоном Джозефом Бонфортом; я просто немного видоизменил облик его заветов, воспользовавшись главным образом выражениями из его прежних речей.

И вот ведь что странно – я верил каждому слову из того, что говорил.

Но, братцы, я вам доложу, и речь же у меня получилась!

После этого мы все вместе собрались прослушивать запись и мое стереоизображение. Здесь был и Джимми Вашингтон, присутствие которого держало в узде Билли Корисмена. Когда запись кончилась, я спросил:

– Ну как, Родж? Будем что-нибудь вырезать?

Он вынул изо рта сигару и ответил:

– Нет. Если хотите, чтобы все было в порядке, послушайте моего совета, шеф, пустите ее в том виде, в каком она есть.

Корисмен снова удалился – но зато мистер Вашингтон подошел ко мне со слезами на глазах – слезы в невесомости совершенно излишни – им некуда течь.

– Мистер Бонфорт, это было прекрасно!

– Спасибо, Джимми!

Пенни вообще не могла произнести ни слова.

После просмотра я отключился. Удачное представление всегда выжимает меня досуха. Я спал больше восьми часов, пока меня не разбудила корабельная сирена. Я привязался к койке – ненавижу плавать во сне по всей комнате – поэтому не мог двигаться. Но я понятия не имел о том, что мы стартуем и поэтому связался с рубкой, не дожидаясь второго предупреждения. – Капитан Бродбент?

– Секунду, сэр, – услышал я голос Эпштейна.

Затем мне ответил сам Дэк.

– Да, шеф? Мы стартуем по расписанию – в точности, как вы распорядились.

– Что? Ах, да, конечно.

– Думаю, что мистер Клифтон скоро будет у вас.

– Отлично, капитан. – Я снова откинулся на койку и стал ждать.

Как только мы стартовали при ускорении в одно «G», в каюту вошел Родж Клифтон. Он выглядел очень обеспокоенным. Я никак не мог понять, чем. Здесь были смешаны и триумф, и беспокойство и смущение.

– Что случилось, Родж?

– Шеф! Они нанесли нам удар! Правительство Квироги подало в отставку!

Глава 7

Спросонья я все еще туго соображал, чтобы хоть немного прояснить свои мысли, я помотал головой.

– А отчего это вас так беспокоит, Родж? Ведь вы, кажется, именно этого и добивались?

– Да, конечно… Но… – он запнулся.

– Но что? Я не понимаю. Вы все годами работали и строили планы, как свалить правительство Квироги, а теперь вы добились своего – а выглядите как невеста, которая начинает перед самой свадьбой подумывать, не бросить ли ей всю эту затею. Почему? Нехорошие дяди ушли и теперь божьи дети вновь обретут кров над головой. Разве не так?

– Э-э-э… Вы еще мало сталкивались с политикой.

– Вы это знаете так же хорошо, как и я. Меня излечила от увлечения ею должность разведчика в нашей группе скаутов. – Так вот, видите ли, в политике главное – точно избранное время.

– Конечно, так всегда говорил и мой отец. А теперь, если я правильно вас понял, вы бы предпочли, чтобы Квирога по-прежнему находился у власти. Ведь вы сами сказали «нанесли удар».

– Позвольте, я объясню. На самом деле мы добивались того, чтобы на голосование был вынесен вотум доверия. Мы выиграли бы его и это привело бы к назначению новых выборов – но в то время, когда это было бы нам нужно, когда мы были бы уверены, что победим на выборах.

– Ах, вот оно что. А сейчас вы не уверены, что победите? Вы думаете, что Квирога будет вновь избран и еще пять лет будет возглавлять правительство – или, по крайней мере, его будет возглавлять сторонник партии человечества.

Клифтон задумался.

– Нет. Я думаю, что у нас довольно много шансов победить на выборах.

– Что? Может быть я все еще не проснулся? Разве вы не хотите победить?

– Конечно хотим. Но разве вы не понимаете, что означает для нас эта ставка?

– Кажется, нет.

– Так вот, правительство, стоящее у власти, может в течение конституционного срока своего правления, измеряющегося периодом в пять лет, в любое время назначить выборы. Обычно правительство предпринимает такой шаг тогда, когда наступает самый благоприятный момент. Но никто не стал бы подавать в отставку, перед самыми выборами, если только не оказано какое-то давление извне. Понимаете?

Я понял, что это действительно довольно странно, даже невзирая на всю мое антипатию к политике.

– Кажется, понимаю.

– А в данном случае правительство Квироги назначило всеобщие выборы, а затем подало в отставку полным составом, оставляя Империю вообще без какого-либо правительства. В такой ситуации монарх должен назначить кого-то, кто сформировал бы временное правительство, которое вело бы дела Империи до выборов. В соответствии с буквой закона, монарх может назначить любого из членов Ассамблеи, но в соответствии с историческими прецедентами, выбора у него нет. Когда правительство подает в отставку в полном составе – подчеркиваю, не просто перетасовываются портфели, а уходит в отставку целиком – в этом случае монарх должен назначить составителем временного правительства лидера оппозиции. И это неотделимо от нашей системы. Это не дает возможности сделать отставку просто жестом. В прошлом неоднократно использовались другие методы, иногда при этом правительства менялись так часто, как нижнее белье. Но при нашей системе гарантировано наличие ответственного правительства.

Я так старался успеть понять его объяснения, что чуть было не пропустил мимо ушей его последние слова.

– Таким образом, естественно, император вызывает мистера Бонфорта в Новую Батавию!

– Что? Новая Батавия? Ну, знаете ли! – я вдруг вспомнил, что никогда в жизни не был в столице Империи. В тот единственный раз, когда я был на Луне, превратности моей профессии лишили меня и денег, и возможности совершить побочную экскурсию. – Так вот почему мы стартовали. Ну что же, в принципе я не возражаю. У вас наверное всегда найдется возможность спровадить меня домой, на Землю, даже если «Томми» и не скоро окажется на ней.

– Что? Бога ради, не беспокойтесь о такой ерунде. Когда надо будет, капитан Бродбент сумеет найти десяток способов доставить вас обратно на Землю.

– Прошу прощения. Я совсем забыл, что у вас на уме сейчас более серьезные проблемы, Родж. Конечно, теперь, когда моя работа закончена, мне бы страшно хотелось вернуться домой, на Землю. Но я с радостью подожду сколько нужно на Луне – хоть несколько дней, хоть даже месяц. Спешить мне некуда. И большое спасибо вам за то, что вы не сочли за труд сообщить мне последние новости, – я следил за его лицом. – Родж, вы чертовски обеспокоены.

– Разве вы не понимаете? Император вызвал мистера Бонфорта. Сам Император, понимаете! А мистер Бонфорт не в состоянии сейчас появиться на людях. Они сделали рискованный ход – и возможно, поставят нам мат!

– Как? Минутку, минутку… Не спешите. Я вижу, к чему вы клоните, но, дружище, смотрите сами – ведь мы еще далеко от Новой Батавии. Мы ведь от нее в сотне миллионов миль или в двухстах миллионах или что-то в этом роде. А к тому времени, когда мы прилетим на место, док Кэнек поставит его на ноги. Разве нет?