Свободное владение Фарнхэма - Хайнлайн Роберт Энсон. Страница 38

– Дьюк, Дьюк! Если это доставило бы ей удовольствие, то кто мы такие, чтобы запрещать ей это? Ради чего ей жить? Раньше она любила смотреть телевизор, бывать в гостях, она могла целый день провести в парикмахерской, затем пойти в кино, затем в гости и выпить там немного с подругой. Вот в чем был смысл ее жизни, Дьюк. А где теперь все это? Его больше нет, оно ушло безвозвратно! И только то, о чем я говорил, и что мы можем ей предложить, немного скрасило бы ее существование. Кто ты такой, чтобы указывать своей матери – спиваться ей до смерти или нет?

– Отец, но дело и не в этом!

– Так в чем же?

– Ну, ты знаешь, что я не одобряю… не одобрял то, что мать слишком много пьет. Но я бы, наверное, теперь смирился и с этим. Если ты построишь свой аппарат, мы возможно, будем твоими покупателями. Но уйти мы все равно уйдем. Потому что все это не решает проблем матери.

– Что ж, тогда остается моя вторая идея. Уйду я, а не она. Только вот… – Хью нахмурился. – Дьюк, скажи ей, что я уйду как только Барбара родит. Не могу же я покинуть свою пациентку. Но ты можешь заверить Грейс…

– Отец, но и это не решает проблемы!

– Тогда я не понимаю…

– О, господи, ну да ладно. Дело-то как раз в Барбаре. Она… – Короче говоря, мать ополчилась на нее. Совершенно не может ее терпеть. С тех пор как умерла Карен. Она сказала еще: "Дьюк, эта женщина не будет рожать ребенка в моем доме! Своего выродка. Я этого не потерплю. Скажи своему отцу, что он должен выставить ее отсюда". Вот ее собственные слова.

– Боже мой!

– Именно. Я пытался урезонить ее. Я без конца повторял ей, что Барбара не может уйти. Я разрядил в нее оба ствола: я сказал, что ты так не можешь выставить Барбару, как не смог бы выставить Карен. Я сказал ей даже, что если, все-таки, у тебя хватит подлости сделать такое, (допустим чисто теоретически), то я и Джо будем с оружием в руках защищать Барбару. Но, конечно, ты на такое не способен.

– Спасибо и на этом.

– И это решило исход дела. Она верит мне, когда я высказываюсь начистоту. Поэтому она решила, что уйдет она. Я не могу удерживать ее. Она уходит. А я иду с ней, чтобы заботиться о ней.

Хью потер виски.

– Да, ситуация – хуже некуда, да хуже и не бывает. Дьюк, ты должен понимать, что даже вместе с тобой ей некуда идти.

– Это не совсем так, отец.

– Что?

– Это можно устроить, если ты согласишься нам помочь. Помнишь ту пещеру в начале каньона Коллинза, ну, ту, которую еще собирались превратить в туристский аттракцион? Так вот, она все еще существует. Или ее двойник. Я имею в виду. Я охотился в той стороне еще в первую неделю нашего пребывания здесь. Каньон выглядел таким знакомым, что я поднялся наверх и нашел пещеру. И ты знаешь, отец, в ней вполне можно жить и обороняться.

– А вход? А дверь?

– Никаких проблем. Если ты отдашь ту стальную пластину, которая загораживала туннель.

– Конечно, о чем речь?

– Пещера имеет небольшое отверстие, которое решает проблему дыма. По пещере протекает ручей, который не пересох до сих пор, несмотря на жуткую жару. Одним словом, отец, пещера не менее комфортабельна, чем наше убежище. Она нуждается только в небольшой отделке.

– Тогда сдаюсь. Можешь брать почти все, что захочешь. Постельные принадлежности, кухонную утварь. Вашу долю консервов. Спички, оружие, боеприпасы. Составь список, а потом я помогу тебе перенести все это.

Дьюк покраснел под своим загаром.

– Отец, ты знаешь, кое-что уже там.

– Вот как? Ты считал, что я окажусь мелким скрягой?

– Э… Я не говорю о последнем периоде. Я перенес туда кое-что еще в первые дни нашего пребывания здесь. Понимаешь… ну, в общем, у нас с тобой произошла та стычка… а после этого ты назначил меня главным хранителем. Это навело меня на мысль, и после этого я неделю или две не выходил из дома ненагруженным, стараясь уйти, когда меня никто не видел.

– Попросту воровал.

– Я бы так не сказал. Я никогда не брал больше одной шестой чего бы то ни было… и только вещи, которые понадобились бы мне в случае самой крайней необходимости. Спички. Патроны. То ружье, которое ты никак не мог найти. Одно одеяло. Нож. Немного провизии. Несколько свечей. Дело в том, что… Поставь себя в мое положение. Постоянно существовала возможность того, что ты рассердишься на меня и нам придется драться – причем один из нас непременно будет убит, ты сам так мне тогда заявил, – или я вынужден буду бежать сломя голову, не имея возможности ничего взять с собой. Я решил не вступать в борьбу с тобой. Поэтому мне пришлось заняться кое-какими приготовлениями. Но я ничего не крал: ты же сам сказал, что я могу взять свою долю. Скажи только и я тут же принесу все обратно.

Хью Фарнхэм задумчиво поковырял мозоль, затем взглянул на сына.

– Иногда для человека украсть – значит выжить, не так ли? Я хотел бы узнать только одну вещь, Дьюк – среди тех продуктов, которые ты унес, были банки со сгущенным молоком, или нет?

– Ни единой. Отец, неужели ты думаешь, что если бы там было молоко, я не принес бы его назад, побив все рекорды по скорости, когда умерла Карен?

– Да, я знаю. Зря я это спросил.

– Это я зря не утащил несколько банок, тогда они не были бы истрачены до того.

– Ребенок все равно не прожил столько, чтобы выпить даже то молоко, которое у нас оставалось, Дьюк. Хорошо, нужно все вопросы решить побыстрее, но не забывай, что ты в любое время можешь вернуться. Понимаешь, иногда женщины в этом возрасте, в котором сейчас твоя мать, на некоторое время становятся упрямыми… а потом перебарывают в себе это и остаток жизни доживают милыми старыми леди. Может быть когда-нибудь наша семья еще и воссоединится вновь. Надеюсь, что время от времени мы будем видеться. И если захочешь овощей, приходи и бери сколько нужно.

– Я как раз хотел поговорить об этом. Обрабатывать землю я там не смогу. Но зато, если я, например, по-прежнему буду охотиться и для нас и для вас… нельзя ли мне, когда я принесу вам мясо, взять столько же овощей?

Его отец улыбнулся.

– Кажется, мы возродили коммерцию. А мы сможем снабжать тебя глиняной посудой, тогда тебе не придется строить собственную печь для обжига. Дьюк, одним словом, обдумай, что тебе будет нужно, и завтра ты и мы с Джо начнем переносить все это в вашу пещеру. Особенно не стесняй себя. Вот только…

– Что?

– Книги – мои! Что бы тебе не потребовалось посмотреть в книгах, тебе придется каждый раз приходить сюда. В моей библиотеке книги на дом не выдаются.

– Что ж, это справедливо.

– Я не шучу. Ты можешь одолжить у меня бритву, можешь взять мой лучший нож. Но попробуй только упереть хоть одну книжку, и я спущу с тебя шкуру и переплету эту книгу в нее. Всему есть предел. Ну, ладно, я пойду предупрежу Джо, и уведу куда-нибудь Барбару. Постараемся не появляться до темноты. Желаю тебе удачи и передай Грейс, чтобы она не обижалась. Она все равно злится, но все же передай. Рай создать можно только вдвоем, а ад очень просто устроить и в одиночку. Не могу сказать, что в последнее время я чувствовал себя счастливым, и, возможно, Грейс немного умнее, чем мы считаем.

– Кажется, таким образом ты просто вежливо посылаешь нас к черту?

– Не исключено.

– Ладно, что бы ты ни имел в виду, желаю того же самого и тебе. То, что я ухожу из дому при первой возможности – тоже вовсе не случайность.

– Тише! Ну, ладно, ладно! – Его отец повернулся и направился прочь.

Джо ничего не сказал. Он только заметил, что ему лучше пойти и прорыть еще несколько оросительных канавок. Барбаре ничего не говорили до тех пор, пока они не остались одни.

Хью взял с собой немного еды: несколько лепешек, вяленого мяса, два помидора и фляжку с водой. Еще он захватил ружье и одеяло. Они поднялись на холм и расположились немного выше могилы в тени одинокого дерева. Хью заметил, что на могильном холмике лежат свежие цветы и подумал: "Неужели это Барбара поднималась сюда?". Подъем давался ей с большим трудом – чтобы подняться сюда им понадобилось довольно много времени. Или это сделала Грейс? Но это казалось еще менее вероятным. Затем разгадка пришла ему в голову: Джо.