Стоит ли верить сердцу? - Келли Элисон. Страница 34

- Годы опыта по переодеванию и кормлению младенцев, купанию и тасканию их на руках, когда они подрастут, утиранию слез, чтению сказок и укладыванию их в постель. И знаешь, все это было отнюдь не прекрасным занятием. Не для меня, во всяком случае.

Недоверие, изумление и Бог знает что еще, от чего он оцепенел. Джина была матерью? У нее ребенок? Дети? Тысяча вопросов, с какого начать? Голос выдал его замешательство.

- Я... я не понимаю, о чем ты говоришь. Проворчав проклятье, Джина высвободилась из его рук и откинула голову, словно адресуясь к небесам:

- Господи, я сама не понимаю! До сих пор, при всей моей любви к своей семье, я порой еще злюсь на них за тот период моей жизни.

- Джина, ты хочешь сказать, что у тебя дети?

- Her. Я пытаюсь объяснить, почему не хочу иметь их.

Ясность ее ответа, казалось, снизила температуру градусов на двадцать. Когда она заговорила снова, голос ее был слаб и отстранен, будто доходил из далекого далека, и хотя Джина сидела рядом с ним, по тому, как она обхватила себя руками, пристально и неподвижно глядя на темный горизонт, Пэриш понял, что мыслями она не здесь.

- У меня остались только смутные воспоминания о дошкольной жизни, но думаю, что я в то время пожила примерно в сотне маленьких провинциальных городов. Мой отец был стригальщиком, и мы переезжали за ним следом, чтобы быть около его очередной работы, но, насколько помню, его никогда не было дома. Его не было, когда я поступила в школу, и помню, как, надевая на меня школьную форму, мамочка плакала, потому что ее дорогой Пит не мог видеть, как выросла их маленькая девочка. - Она горько рассмеялась: - Дорогой Пит плевал на их маленькую девочку! Все, о чем заботился мой отец - в тех редких случаях, когда бывал дома, - это чтобы были еда и пиво в холодильнике и чтобы мама не проводила все свое время в суете со мной в ущерб ему. Чего она, конечно, и не делала, потому что отчаянно его любила. Всякий раз, когда отца не было, она просто сидела и плакала, рассказывая мне, как она его любит.

Иногда он исчезал, и мы не слышали о нем месяцами, но мама всегда говорила о папе так, словно он вот-вот заявится домой, и на этот раз навсегда. Но его возвращения так и не произошло.

Некоторые люди помнят главные вехи своей жизни по тому, где они были или что делали в то время. Я же определяю, как часто отец появлялся в моей жизни, отсчитывая назад девять месяцев от рождений моих сестер. Мне было семь, когда у мамы появилась Кармен, и десять, когда родились двойняшки. Отец не видел их младенцами, не видел, как они растут. Чем он жертвовал ради семьи, так это спермой и своим именем в наших метриках. Он, бывало, кричал, что ему нужна свобода. Вырастили нас мама и благотворительность.

Я люблю свою мать. Я знаю, она была самой лучшей матерью в течение этих лет, но Боже, как я сердилась на нее за глупость, так устраивавшую моего отца! Он был почти пустым местом! Нет, он не напивался, не оскорблял ее, не завел другую женщину. Входя в дом, первое, что он говорил: "Соскучилась ли по мне моя самая лучшая девочка?", и она тут же оказывалась в его объятиях, в его постели и в его полном подчинении. Она подчинялась его ласковому взгляду и стелилась перед мужественным обаянием так же легко, как дышала. Не было ничего, чего бы она не сделала и не делала для этого сладкоречивого, эгоистичного ублюдка.

Так вот откуда сказанное ею на днях "Все вы одинаковы"!

- Он влез в долг где-то в Западной Австралии и написал маме, что если он его не выплатит, то все кончится тюрьмой. Даже в свои десять я понимала, что это был бы самый лучший выход для нас, но не для мамы. Нет, она стала работать уборщицей в мотеле, чтобы выручить его. Потом взяла вторую работу, ночным оператором на автозаправочной станции, так что могла платить кому-то, кто приглядывал бы за .детьми, пока я не вернусь из школы.

- Пока ты не вернешься из школы? - потрясенно прервал Пэриш. - Но ведь тебе было всего десять! Совсем маленькая девочка!

- Ох, нет, Пэриш, мне было сто десять! Я стала большой девочкой, как только появилась Кармен. А кто, ты думаешь, готовил, чистил и следил за маленькими, когда отец был дома и мама была полностью в его распоряжении? Нет, Пэриш, мама пошла работать, исключительно имея в виду, что я в это время сделаю дома все, что нужно. Я одна отводила и Кармен, и двойняшек в первый раз в школу и оставалась дома, когда они заболевали. Я поднималась, когда мама приходила ночью с работы домой, и рассказывала ей все, что произошло за день: что сказал дантист, что сказал водопроводчик, какие вещи нужны детям в школу. - Она умолкла и глубоко вздохнула. - И именно я была тем, кто сообщил ей, что человека, которого она любила больше всего на свете, убили в пабе.

Грубое слово, вырвавшееся у Пэриша, слишком мягко выразило то, что он испытывал. И все же не сила ее боли вызвала такой накал его ярости. Прежде всего следовало сделать все, чтобы стереть тень вины и страха на самом прекрасном лице, какое Бог когда-либо создал.

Он притянул ее к себе, и она доверчиво и уютно снова устроилась на его груди.

- Эта смерть разбила ей сердце, - продолжала Джина. - А я, прости меня, Господи... я была рада, действительно рада. Я ненавидела эту жизнь! Я не хотела больше такой ответственности! Никогда!

- Шш... все хорошо. Не говори больше. Она, не отрываясь от его груди, покачала головой:

- Я... я хочу все рассказать тебе. Мне это нужно.

И Джина довольно скупо рассказала остальное. За свои двадцать восемь лет она как бы прожила две совершенно разные жизни: до четырнадцати лет и позже. От кошмара до волшебной сказки. Обе они и сформировали человека, каким она была сегодня.

- Еще когда мать работала в мотеле, она подружилась с одним постоянным посетителем. Богатый итальянец, занимался недвижимостью и местным строительством. Поскольку они с мамой были единственными итальянцами в городе, мама однажды пригласила его на традиционный воскресный итальянский обед, а потом это вошло в привычку. Насколько я знаю от матери, они были только друзьями, но Энтони Петрочелли хотел быть больше чем...

- Петрочелли? - Пэриш был оглушен. - Энтони Петрочелли - один из десяти самых богатых людей Австралии?