Явочная квартира - Картун Дерек. Страница 4

- Конечно.

- А до этого?

- Преподавал, вел курс шифрования.

- И потом вас перевели в Лондон...

- Ну да.

- С какой целью?

- С целью расширения опыта.

- Но ведь это рискованно - выпустить за границу человека, знающего так много, да ещё вместе с женой.

- Начальник отдела кадров в КГБ - редкостный идиот.

Уэддел всем своим видом выразил сомнение.

- Его назначили из политических соображений, - объяснил Котов, - Он двоюродный брат Демченко, а Демченко был кандидатом в члены Политбюро.

- В Политбюро никакого Демченко не значилось.

- Его вытурила команда Горбачева. Можете проверить - это случилось три года назад.

- Знаете, если вы у нас по заданию своего начальства, то этот родственник Демченко не так уж глуп.

- Никто меня к вам не посылал, моя мечта - жить в Соединенных Штатах. Я враг советского режима...

Спокойная, несколько вялая манера Артура Уэддела вести беседу успеха не принесла. Котов твердил свое все настойчивее, стараясь убедить собеседника, что говорит чистую правду.

- Вы знаете подполковника Геннадия Муралова?

- Разумеется... Только он не подполковник, а полковник.

- Работает во втором отделе...

- В третьем.

- Ошибка, - усмехнулся Уэддел, - Не знаете вы Муралова. Все-таки вы не тот, за кого себя выдаете.

- Муралов - полковник, работает в третьем отделе. Жену зовут Таня, а любовницу - Галина Степанова. В шахматы я у него всегда выигрываю.

Выражение лица Уэддела несколько смягчилось.

- С нами, конечно, вам просто, у американцев потруднее придется. Когда доложите, что у них в органах безопасности действует чужой агент, они с вас не слезут, пока все не выведают... Одного вашего коллегу там держали под замком четыре года, постоянно допрашивая: его показания в каких-то деталях расходились с правдой. Целых четыре года, - повторил Уэддел многозначительно.

- Дело Носенко мне хорошо известно.

- Так он действительно перебежчик или засланный агент?

Котов взглянул на собеседника с усмешкой - настала его очередь посмеяться.

- Юрий Носенко - перебежчик, располагавший важнейшим материалом. Как-то я сказал в отделе: повезло нам, что американцы ему не поверили. А мне в ответ: никакое это не везение, просто у американцев в контрразведке действует наш "крот", он и посеял недоверие. Носенко о "кроте", к счастью, и не подозревал, поэтому выдать не мог.

...Так все оно и шло на вилле в Тайсхерсте. Алексей Котов жаловался на невкусную английскую еду и на холод в доме, без конца требовал турецких сигарет. Точно так же, если не хуже, вела себя и Елена - она рвалась в магазины, в кино. Артур Уэддел отметил в своих записях: "Эти двое постоянно ссорятся. Котов не ладит с женой, но кто бы поладил с такой кислой сукой? За ней надо последить."

Когда он сообщил супругам, что идут приготовления к отправке их в штаб-квартиру ЦРУ в штате Мериленд на специальном военном самолете, между ними вспыхнула шумная перепалка. Уэддел понял все, но притворился, будто и не догадывается, о чем они спорят.

- Жена беспокоится из-за денег, - как бы извинился Котов, - пытаюсь объяснить ей, что дело не только в деньгах, но ещё и в принципах, а она никаких принципов не одобряет.

Уэддел же услышал совсем другое: Елена требовала, чтобы муж выжал из британцев все, что возможно, раз уж представился такой шанс.

- Американцы, надеюсь, нам помогут, - заключил Котов.

- Безусловно, - согласился Уэддел, - только сначала вам придется повидать кое-кого из ДГСЕ1.

- Но я не хочу в Париж. Там для нас небезопасно.

- Сюда завтра приезжает один француз.

- Навэр?

- Нет, другой. - Артур Уэддел не собирался вдаваться в подробности.

- Повторяю, в Париж не поеду.

- Но вы же сами говорите, что наиболее ценные сведения касаются "крота", окопавшегося в правительственных кругах Франции.

- Так оно и есть.

- И ещё вы утверждали, будто ваши материалы содержат данные о деятельности французского кабинета министров, их дипломатических служб и служб безопасности.

- Вот именно. С такой информацией, если бы речь шла о Будапеште, я бы поехал, не задумываясь. А в Париж ни за что, это опасно.

- Весьма сожалею, - вздохнул Артур Уэддел, - Но французы сначала поговорят с вами здесь, а потом продолжат беседу на своей территории. Я бы и сам так поступил на их месте.

Глава 3

Человек медленно продвигался вместе с очередью к окошечку паспортного контроля - обычный турист, у которого нет никаких особых привилегий. Он выглядел усталым и раздраженным - худой, высокий, прямой, будто аршин проглотил. Его плащ явно нуждался в чистке, потертый рюкзак из искусственной кожи доживал последние денечки. Женщина, стоявшая за ним в очереди и разглядывавшая его от нечего делать, нашла в нем некоторый извращенный сексуальный шарм и решила, что он военный. Самоуверенный, высокомерный субъект лет сорока.

Полицейский на контроле кивком отпустил его. Приезжий, поспешно пройдя через помещение, где выдают багаж, и через вестибюль, оказался на улице. Серый "ситроен" ждал его.

Приехавший сел сзади, бросил водителю:

- Поехали.

- В офис, господин полковник? - спросил водитель, когда они были уже возле Порт де ля Шапель.

- Да.

Машина свернула влево по кольцу, миновала северные пригороды и возле Порт де Лила покинула кольцевую дорогу. Вскоре она уже катила по широкому бульвару Мортье и затормозила возле высоких казарм. Пришлось подождать, пока капрал приведет в действие механизм, поднимающий стальные ворота. "Ситроен" пересек просторный двор с цветниками, кустарником и деревьями и остановился возле здания в самом дальнем его конце. Пассажир, не сказав ни слова, вышел и скрылся за стеклянной дверью. Водитель только плечами пожал и отвел машину в подземный гараж.

- Вернулся, свинья, - сообщил он мойщику.

- Виссак, что ли?

- Кто ж еще?

- А где он был?

- В Лондоне. Во всяком случае рейс был оттуда.

Мойщик шлепнул по колесу тряпкой:

- Хоть поздоровался?

- Знаешь, что я тебе скажу, - сердито усмехнулся водитель, - Я как-то раз за ним домой заезжал, потом обратно везу и говорю так спокойно: "Как дела, господин полковник?" И знаешь, что он ответил?

- Ну?

- "А к чему тебе это?" - водитель поморщился, - Ну чистая свинья. Говорят, он в Северной Африке под трибунал попал. Избил вроде кого-то. Свинья и есть.

- Напомню основную трудность, с которой нам придется столкнуться, сказал директор ДГСЕ. - Котов работал в качестве аналитика, имен агентов не знает, только подпольные клички. Все, что он видел, - это их отчеты. Наша задача - установить по возможности авторов, руководствуясь содержанием, временем, когда написан тот или иной отчет, и местом, откуда он поступил. Виссак это подтвердит.

Директор повернулся к Роберу Виссаку, восседавшему в кресле слева от него. Трое остальных расположились за столом напротив. Виссак только молча кивнул.

Они собрались в кабинете директора через полчаса после того, как Виссак приехал из аэропорта. Пока ничего существенного он не сообщил. Директор - большой любитель поговорить - сказал лишь то, что и так было понятно и знакомо всем. В любом случае начальникам отделов не положено знать истинную задачу - она известна только двоим, ему самому и Виссаку. Они обсудят её позже и не в офисе.

Директор продолжал многословно наставлять присутствующих:

- Возможно, Котов - наиболее значительная фигура с Востока с тех пор, как к нам перебежал Голицын, это было в шестидесятые годы. Он, как и Голицын, аналитик, работал в том же отделе. Агентами никогда не руководил, стало быть, имен их не знает. Но память у него отличная, что верно, то верно. И он тщательно подготовился к побегу. Не так ли, Виссак?

Тот снова кивнул. Директор любил окружать себя людьми немногословными, молчаливыми. Он редко испытывал потребность узнать чужое мнение, даже новостями вроде бы не интересовался. Сотрудники только удивлялись, как это ему удается быть всегда в курсе дел - ведь никогда никого ни о чем не спросит.