Бумеранг - Палий Сергей Викторович. Страница 1

Сергей Палий

БУМЕРАНГ

Глава первая

Загадочный артефакт

Я задел затылком свод и сбил целый пласт ржавчины. Острая рыжая крошка посыпалась за шиворот, неприятно холодя и покалывая шею. Я чертыхнулся, рефлекторно передернул плечами и быстро глянул сквозь прицельную планку автомата, контролируя круглое пятно света в конце широкой трубы.

Если бы у Беса оказалась при себе хоть одна граната — меня бы уже давно не было в живых. Но, ни гранаты, ни подствольника у него, к счастью, не имелось. Поэтому этот гад великодушно выжидал, когда я вылезу из укрытия, а точнее сказать, ловушки, в которую сам себя умудрился загнать. Бес прекрасно понимал: отступать мне некуда, а переходить к атакующим действиям — глупо и равноценно самоубийству. К тому же я не мог послать в сетку просьбу о помощи, потому что наладонник отрубился, как только я оказался на территории заброшенного комбината. Видимо, на электронику неблаготворно подействовало общее аномальное поле, которое здесь явно присутствовало: датчик аж переклинило перед тем, как компьютер дал дуба.

Ситуация, братцы, сложилась патовая: я затаился в дальнем конце печи для закалки кирпича и выцеливал вход изнутри. Бес пас его снаружи.

Сунься поганец хоть пальцем в отверстие заброса — тут же получит порцию свинца. Покажи я кончик носа — тоже огребу щедрую очередь от бедра. Его тактическое превосходство — в свободе передвижения по территории внутреннего двора для смены точки атаки; мое — в том, что нахожусь в темноте и с пяти сторон защищен ржавыми, но все еще толстыми стенками термопечи. Ржавчина за многие годы выела язвы и неровности в стали, посему вытравить меня рикошетящими пулями, пущенными под определенным углом, — тоже не вариант. Патроны имеют свойство кончаться, и тратить их попусту в Зоне — признак недалекого ума. Бес, конечно, порядочная сволочь, но не дебил.

Но выбираться из этой железной душегубки рано или поздно мне придется.

— Так и собираешься ныкаться, фонящее тело? — донеслось снаружи сквозь шум ливня. — Задницу не отсидел?

— Тебе там водичка, поди, темечко отбила, — огрызнулся я. — Скоро совсем дурачком станешь.

— Приступы клаустрофобии не мучают?

— Пока справляюсь. Долго еще мариновать будешь?

— На год вперед терпением запасся. Жаль, заслонку заело, а то бы закупорил тебя там на недельку и подождал, пока от жажды загнешься или утонешь в собственном дерьме.

— Мечтай, терпила. Пасись под кислотным дождичком.

Бес не ответил. Дождь продолжал сандалить, отстукивая дробный ритм по железному своду. В печи этот стук отдавался низким эхом, напрягал слух и неприятно давил на сознание. Он был похож на утробный шепот какого-то жуткого монстра.

— Слушай, фонящее тело… Брось хабар наружу, и я уйду, — в очередной раз предложил Бес. — Неужто жизнь дешевле, а?

— Болт тебе в гузно, а не хабар.

— Э-эх… Жду не дождусь, когда вышибу мозги из твоего лысого черепа.

Битое стекло хрустнуло под тяжелыми берцами. Он сменил позицию.

И ведь, скорее всего, действительно вышибет, вот что обидно. Дело табак. Ведь сколько ни сиди в этой конуре, а вылезать в конце концов придется, и вот тогда у поганца будет явное тактическое преимущество. Мне понадобится секунда или чуть больше, чтобы определить его местоположение и открыть прицельный огонь, — ему этого времени с ушами хватит для превращения моего бесценного тела в фарш.

Демоны Зоны! Где вы, когда нужны? Хоть бы кровососец какой мимо пробегал или отрядец тупоголовых зомби, на худой конец. Сожрали бы поганца и, сыто рыгнув, ушли почивать в ближайший подвал. А я бы потихоньку потопал в «№ 92» или в бункер к Сидоровичу, сбагрил уникальный хабар и выводил бы из организма радионуклиды ханкой дня три подряд без перерыва.

Обидно, что условного наклонения внутри Периметра, как правило, не случается.

И все же, несмотря на общую бедственность положения, я был доволен. Артефакт, который лежал в герметичном контейнере, прицепленном к портупее, стоил немалого риска…

Около полутора суток назад я выторговал у совладельца популярного закордонного бара «№ 92» наладонник или, как его еще называли, ПДА. На полумертвом винчестере был обрывок сообщения и точное место последней локации: между рухнувшим железнодорожным мостом и южной окраиной Агропрома. Наладонник раньше принадлежал ветерану со стажем, который, по слухам, сумел добраться до самих Хозяев Зоны, после чего пропал без вести.

Но слухи слухами, а информация информацией.

Главная странность заключалась в том, что сообщения о смерти с этого ПДА не поступало в течение нескольких лет. Сталкер исчез, и многие склонны были полагать, что он таки дошел до мифического Исполнителя Желаний и стал Призраком Зоны. А то и вовсе сгинул в недрах Саркофага. Но полмесяца назад сигнал внезапно прорезался. Старые приятели ветерана, среди которых были и очень именитые бродяги, собрали команду, хорошенько затарились у старпера Сидоровича боеприпасами и отправились на поиски к границам Агропрома. Вернулись они через двое суток. Удивленные, грязные и… растерянные. Дело в том, что бродяги вместо своего дружка там нашли только ПДА с наполовину разряженным аккумулятором: словно бы его владелец просто обронил или выкинул несчастный наладонник. Проглядев файлы и не найдя ничего интересного, ветераны пожали плечами, обменяли никчемный гаджет на несколько литров ханки и продолжили травить байки о временах минувших.

Ну а я, на всякий случай, сей гаджет выкупил. Ведь информация лишней, как известно, не бывает. К тому же накануне мне посчастливилось разжиться у везучего новичка редким артефактом, который называли «золотая рыбка», и перепродать его втридорога. В общем — на тот момент я был при деньгах и, как говорится, мог себе позволить.

На ПДА валялись довольно унылые личные заметки, низкокачественные фотки полуобнаженной девицы и битый контент. Негусто, прямо скажем. Да вот только среди прочих сорных файлов имелся один прелюбопытный экземпляр.

Как я уже упоминал, в нем содержатся обрывок текста и координаты последнего места пребывания владельца. И вовсе не было бы ничего замечательного в сообщении, если б не один факт…

За неделю до этого мой приятель, уважаемый бродяга по прозвищу Дрой, вернулся из очередного рейда в Темную Долину. Без хабара, голодный, холодный, не на шутку озадаченный и с одержимостью заправского сектанта твердивший о неклассифицированной аномалии, которая, по его словам, заставляла людей бегать задом наперед. Рассказывал все это Дрой, приняв на грудь граммов шестьсот ханки, поэтому недальновидные салаги его слова приняли за пьяные бредни, поржали и благополучно забыли. А я расспросил подробней. Ведь любые новые сведения о причудах Зоны могут в будущем спасти тебе жизнь, и мотать их стоит не только на ус, но и на все остальные шерстяные покровы.

Дрой, помнится, жахнул еще полстакана, шумно высморкался на пол и поведал: «Там было что-то новое, брат. Я сам видел, как один парень, из числа моих отмычек, вдруг замер, словно его «жадинка» к грунту приковала, пошатнулся и попятился назад. На моем датчике аномалии не обнаруживались. Я на всякий случай швырнул болт и сам бросился за угол сарая, куда его утащило. Но там никого не было. Сечёшь? А прошло-то всего несколько секунд… Следы на влажном дерне резко обрывались, никаких аномалий или остаточных возмущений не фиксировалось. Отмычка как сквозь землю провалился. А еще… — Дрой подвигал светлыми бровями, сомневаясь, стоит ли говорить дальше. Потом все-таки решился и продолжил: — Еще, брат, на полусгнившей притолоке калитки красовался знак в виде опрокинутой набок восьмерки. Краска была совсем свежая, даже капелька еще текла, но мой сканер не просекал живых тварей крупнее крысы в радиусе километра. Вот так, брат». После этого монолога Дрой потер ладонями свою веснушчатую физиономию, выжрал оставшуюся ханку и благополучно отрубился, уткнувшись лбом в стойку.