Нежить - Адамс Джон Джозеф. Страница 70

Забавно. Пока все это дерьмо не началось, Док Фриман был просто эксцентричным старым профессором, преподавал аграрные науки в колледже и проповедовал выживание. Том всегда думал, что Фриман в любом случае собирался свалить, еще до того, как началась вся эта свистопляска с зомби, из-за потепления. Он говорил студентам, что в большей части США сельское хозяйство — уже дело прошлого и что всем придется вскоре перебираться в Канаду.

С приходом мертвяков (Док Фриман, как и многие другие специалисты по проблемам окружающей среды, не соглашался с тем, что их появление вызвано дырами в озоновом слое) для него самым естественным решением было собрать группу последователей и направиться на север. Он выбрал место для Колонии, назначил полицию и правительство, разработал планировку полей, домов и изгородей и даже определил для каждого из нас ту работу, которую мы могли выполнять лучше всего. Конечно, сначала мне было очень страшно, особенно с трехлетней Джесси, но потихоньку все встало на свои места. Выяснилось даже, что я талантливый садовод — Док сказал, что первый после него, и кое в чем новая жизнь оказалась даже лучше старой.

Конечно, нам очень многого не хватало — мороженого, рук без мозолей, телевидения. Дэйл до сих пор проверяет радио на коротких волнах, все надеется что-нибудь услышать. За весь год ему это удалось лишь однажды, и передача закончилась выстрелами. Так что мы смирились со своим местом в мире — и с фактом, что оно может оказаться последним. Завтра мы не просто с этим смиримся, мы будем это праздновать.

Хотелось бы мне знать, как себя при этом чувствовать.

Июнь, 17

Ну что ж, великий день пришел и прошел.

Том рядом со мной, храпит в безмятежном пьяном забытьи. Завтра он снова выйдет на поле, так что он это заслужил.

Джесси спит в своей комнате, устав от всех игр и съеденных сладостей. Сегодня Том даже разрешил мне потратить драгоценную видеопленку, чтобы заснять ее.

Да только не одна я плакала, когда Док Фриман встал и произнес свою речь. Сказал, что, по его прогнозам, мы сумеем расширить Колонию в течение трех лет, если и дальше будем придерживаться такого же превосходного темпа, как сейчас. Но расширяться нужно осторожно, добавил он, имея в виду, что в течение этих трех лет сорок или пятьдесят пар — таких, как мы с Томом, — будут, возможно, просить разрешения на драгоценное право увеличить свою семью.

Я знаю, что Док прав, что мы не должны забывать уроки старого мира, что надо придерживать нашу способность производить, ограничивать прирост, но мне почему-то кажется, что неправильно отказывать новой жизни сейчас, когда мы окружены смертью.

В особенности когда эта новая жизнь зреет во мне.

Июнь, 24

Пропущены уже две, поэтому я была почти уверена и пошла к Дэйлу Олдфилду. Он обследовал меня, как мог (он замечательный терапевт, но оборудования все еще не хватает), и пришел к выводу, что мои догадки верны.

Я беременна.

Мы с ним решили, что срок где-то около шести недель. Дэйл поблагодарил меня за то, что я не стала ничего скрывать, и сказал, что ему придется сообщить Доку Фриману. Я попросила только, чтобы он разрешил нам с Томом присутствовать при этом. Он согласился, и мы договорились на завтра, после обеда.

Я пошла домой и сказала Тому. Сначала он пришел в восторг, но потом вспомнил, где мы.

Я сказала Тому и о завтрашней встрече с Доком Фриманом, и им завладела мысль, что он каким-то образом сумеет убедить Дока позволить нам оставить этого ребенка. Я не могла смотреть, как он терзается, поэтому почитала Джесси и обнимала ее до тех пор, пока мы с ней вместе не уснули на ее узкой детской кроватке.

Июнь, 25

Сегодня мы встречались с Доком Фриманом. Дэйл Олдфилд обрисовал положение, после чего извинился и ушел, сказав, что если он потребуется, то будет в своей хижине, совмещенной с кабинетом.

Док Фриман налил нам виски «Джим Бим» из своего личного запаса и приступил к извинениям. Том попытался переубедить его, сказав, что рождение ребенка улучшит моральное состояние Колонии и, уж конечно, мы в состоянии прокормить еще один рот, но Док мягко ответил, что у нас, в отличие от многих других молодых пар, уже есть ребенок и мы не можем рассчитывать на особое к себе отношение. В конце концов Том сдался, признав, что Док прав, и никогда я не любила мужа сильнее, чем в тот момент, видя, как ему больно и горько.

Он пошел вместе со мной к Дэйлу сказать, что на следующей неделе нам потребуются его услуги. Дэйл просто кивнул, низко опустив голову и не встречаясь с нами взглядом.

Позже, в нашем бунгало, мы с Томом долго спорили. Мы оба как будто рехнулись, обсуждая, как покинем Колонию, построим где-нибудь свою собственную маленькую крепость, даже свергнем Дока Фримана, но, думаю, мы оба понимали, что все это только фантазии. Док Фриман опять был прав — у нас и в самом деле есть Джесси и, может быть, через несколько лет наступит подходящее время для второго ребенка.

Но не сейчас.

Июль, 2

Завтра — день, назначенный, чтобы сделать это.

Господи, как я хочу найти другой выход! К сожалению, даже после трех выскабливаний в прошлом году Дэйл так и не привез в Колонию нужного медицинского оборудования. Какая ирония — мы можем послать экспедицию за выпивкой, но не за медицинским оборудованием. Док Фриман говорит, это потому, что выпивка компактнее, чем оборудование, а единственный грузовик Колонии дышит на ладан практически с того момента, как мы здесь обосновались.

Так что завтра Тому, Дэйлу и мне придется проехать восемнадцать миль до Сильвер-Крика, ближайшего города, достаточно большого, чтобы иметь клинику по планированию семьи. Дэйл, у которого есть ключи от клиники, заверяет, что опасен только промежуток от грузовика до дверей клиники. Внутрь они попасть не могут, сказал он, так что нам ничего не угрожает — до тех пор, конечно, пока не придется выходить наружу.

Забавно, говоря об опасности, он имеет в виду только мертвяков.

Об аборте он даже не упоминает.

Июль, 3

Ночью я почти не спала. Том обнимал меня, но все же время от времени задремывал. Сейчас, когда я это пишу, уже утро и Джесси как раз просыпается. Я помогу ей встать и одеться, а потом попытаюсь объяснить, что мама и папа должны ненадолго уехать, а за ней присмотрит милая миссис Олдфилд. Джесси, конечно, заплачет. Надеюсь, не потому, что поймет, что на самом деле происходит.

Позже. Джесси увели, и Дэйл заводит джип. Мы с Томом еще раз проверили снаряжение: автоматический калибр 38 с полной обоймой, «Узи» с дополнительными обоймами, охотничье ружье с оптическим прицелом, много патронов, три мачете и маленькая деревянная шкатулка. Дэйл еще взял свой дробовик и «вальтер». Он говорит, что с ним чувствует себя Джеймсом Бондом. Все его этим дразнят, говорят, разница в том, что негодяи для Бонда были живыми. Дэйл ужасно злится.

Пора ехать.

Мы сели в джип. Том спросил, зачем я взяла с собой дневник. Я объяснила, что это мой амулет, он дает мне чувство безопасности. Том замолчал, и Дэйл завел мотор. Выезжая из Колонии, мы трижды остановились, чтобы обняться и обменяться добрыми пожеланиями с людьми, отрывавшимися ради этого от работы в поле.

Мы проехали уже около пятнадцати миль. Все так, как и говорил Том, — спокойно. После того как ворота распахнулись и мы выехали на пыльную дорогу, то первого мертвяка увидели только минут через десять. Он медленно ковылял по заброшенному полю и не дошел до дороги добрых пятидесяти ярдов, когда мы пронеслись мимо.

Еще через несколько миль мы увидели на дороге группу из троих, но они стояли далеко друг от друга. Двоих Дэйл просто объехал; они попытались вцепиться в джип, но тщетно — мы мчались со скоростью 60 миль, и они только проскребли по машине пальцами. Объехать третьего оказалось сложнее — по обеим сторонам от него шли глубокие колеи, поэтому Дэйл просто наехал на него. Он отлетел от приваренного к джипу отбойника и приземлился где-то на обочине. Мы это едва ощутили.