Рыцарь Семи Королевств (сборник) - Мартин Джордж Р.Р.. Страница 27

Он вернулся к башне и спешился.

– Эг, помоги сиру Беннису собрать их и привести обратно сюда. – Он бросил Эгу шлем и поднялся в полутемную горницу к сиру Юстасу.

– Не слишком удачно вышло, – сказал старый рыцарь.

– Да, милорд. От них толку не будет. – Присяжный рыцарь должен верно служить своему сюзерену, но это уже безумие.

– Им такое в новинку. Их отцы и братья были ничуть не лучше, когда начинали. Мои сыновья вложили в них много труда, прежде чем отправиться королю на подмогу. Учили их изо дня в день добрые две недели и сделали их солдатами.

– А как они держали себя в бою, милорд? – спросил Дунк. – И много ли их вернулось с вами домой?

Старый рыцарь посмотрел на него долгим взглядом.

– Лем и Пейт. И Дейк. Дейк был у нас фуражиром – лучшего фуражира я в жизни не видывал. Мы ни разу не снялись с лагеря на пустой желудок. Трое вернулось – трое, не считая меня. – Его усы дрогнули. – В две недели мы, пожалуй, не уложимся.

– Милорд, эта женщина может нагрянуть сюда уже завтра со всеми своими людьми. – «И наши бравые ребята тут же станут мертвыми при столкновении с рыцарями Холодного Рва», – добавил про себя Дунк. – Надо найти другой способ.

– Другой… – Сир Юстас провел пальцами по щиту Маленького Льва. – Ни от лорда Рована, ни от нынешнего короля я не дождусь правосудия. – Он ухватил Дунка за руку выше запястья. – Но в старину, когда нами правили зеленые короли, за убитое животное или крестьянина можно было уплатить пеню.

– Пеню? – с сомнением повторил Дунк.

– Вот вам и способ. У меня кое-что отложено. Речь ведь идет о простой царапине, как сказал сир Беннис. Я мог бы уплатить тому человеку серебряного оленя и еще три женщине за нанесенное бесчестье. Я готов это сделать, если она снесет дамбу. Но в Холодный Ров мне ехать нельзя, – нахмурился старик. Толстая черная муха, пожужжав, села ему на руку. – Этот замок когда-то был нашим. Вы этого не знали, сир Дункан?

– Знал, милорд. – Дунку сказал об этом Сэм Ступс.

– За тысячу лет до Завоевания мы были хранителями Северных Марок, и в вассалах у нас ходили двадцать мелких лордов и сто рыцарей-землевладельцев. Мы владели четырьмя замками и сторожевыми башнями на холмах – с них следили, не идет ли враг. Холодный Ров был самым крупным из наших поместий. Лорд Первин Осгри построил его – Первин Гордый. После битвы на Огненном Поле Хайгарден перешел от королей к управителям, и род Осгри захирел. Король Мейегор, сын Эйегона, отобрал у нас Ров, когда лорд Ормонд Осгри выступил против притеснения им Звезд и Мечей – так назывались тогда отряды Бедняков и Воинских Сынов. – Голос старика звучал хрипло. – Над воротами Холодного Рва выбит шахматный лев. Отец показал мне его, когда ездил со мной к старому Рейнарду Вебберу, а я, в свой черед, показал своему сыну, Аддаму… Он служил в Холодном Рву пажом, а затем оруженосцем. Между ним и дочерью лорда Вимана возникла… привязанность, и вот однажды зимой я облачился в лучшие свои одежды и поехал к лорду Виману просить ее руки. Он отказал – учтиво, но я, уезжая, слышал, как он смеется с сиром Лукасом Дюймелем. После этого я побывал во Рву только раз, когда эта женщина похитила одного из моих людей. Когда мне сказали, чтобы я поискал бедного Лема на дне…

– Дейка, – мягко поправил Дунк. – Беннис говорит, его звали Дейк.

– Дейк? – Муха, ползая по рукаву старика, остановилась потереть лапки. Сир Юстас согнал ее и подергал себя за ус. – Ну да, Дейк, я так и сказал. Лихой парень, я хорошо его помню. На войне он был у нас фуражиром. Нам никогда не приходилось воевать на пустой желудок. Когда сир Лукас сказал мне, что сделали с моим бедным Дейком, я поклялся, что ноги моей больше не будет в этом замке, разве лишь чтобы вступить во владение. Теперь вы понимаете, почему я не могу поехать туда, сир Дункан, ни для уплаты пени, ни по иной причине.

Дунк понимал как нельзя более ясно.

– Но я-то могу, милорд. Я ведь не давал клятвы.

– Вы славный человек, сир Дункан, и отважный рыцарь. – Старик крепко сжал его руку. – Жаль, что боги не пощадили мою Алисанну. Именно о таком муже для нее я и мечтал. Истинный рыцарь. Зерцало рыцарства.

Дунка бросило в краску.

– Я передам леди Веббер то, что вы сказали относительно пени, но…

– Этим вы спасете сира Бенниса от участи Дейка. Я знаю. В людях я разбираюсь недурно, и в вас чувствуется сталь. Один ваш вид заставит их призадуматься. Когда эта женщина увидит, что у Оплота есть такой защитник, она разрушит свою дамбу по собственной воле.

Дунк, не зная, что на это ответить, сказал:

– Я поеду завтра, милорд, и сделаю, что смогу.

– Истинно так. Завтра. – Муха снова села сиру Юстасу на левую руку. Он поднял правую и прихлопнул ее.

– Опять?! – вознегодовал Эг. – Вы ж только вчера помылись.

– А потом весь день плавал в поту под доспехами. Закрой рот и набери воды.

– Вы мылись, когда сир Юстас взял нас на службу, – вспомнил Эг. – Да вчера, да еще сегодня. Три раза получается!

– Мне предстоят переговоры с благородной дамой. Хочешь, чтобы от меня разило, как от сира Бенниса, когда я буду стоять перед ней?

– Для этого вам пришлось бы сперва в Мейстеровом навозе вываляться, – заметил Эг, наполняя котел. – Сэм Ступс говорит, что кастелян Холодного Рва с вас ростом будет. Его имя Лукас Дюймель, а прозвище – Длинный Дюйм. Как вы думаете, он правда такой большой?

– Нет. – Дунк давно уже не встречал никого с себя ростом. Он взял котел и подвесил его над огнем.

– Вы будете с ним сражаться?

– Нет. – Дунку очень хотелось бы ответить «да». Пусть он не первый боец в королевстве, но рост и сила могут восполнить много изъянов. Жаль, что к недостатку ума это нельзя применить. Со словами он управляется плоховато, а с женщинами и того хуже. Этого здоровенного Длинного Дюйма он опасался и вполовину не так сильно, как встречи с Горячей Вдовой. – Я буду говорить с вдовой, только и всего.

– А что вы ей скажете, сир?

– Что она должна снести дамбу. – «Вы должны снести дамбу, миледи, иначе…» – Вернее, я попрошу ее об этом. – «Пожалуйста, верните нам шахматную воду». – Если ей будет угодно. – «Хоть чуточку, миледи, смилуйтесь». Сиру Юстасу не понравится, если он будет унижаться – как же сказать ей об этом?

Вода в котле уже закипала, и Дунк велел Эгу:

– Помоги-ка мне. – Вместе они вылили воду в корыто. – Не умею я говорить с благородными дамами, – признался Дунк. – В Дорне мы оба могли поплатиться жизнью за то, что я сказал леди Вейт.

– Леди Вейт была сумасшедшая, – напомнил Эг, – но немного галантности вам бы не помешало. Дамы любят галантность. Если бы вы защитили Горячую Вдову, как ту девушку-кукольницу от Эйериона…

– Эйерион сейчас в Лиссе, а вдова не нуждается в защите. – Дунку не хотелось говорить о Тансель. Ее прозвали «Тансель Длинная», но для него она была в самый раз.

– Некоторые рыцари поют своим дамам галантные романсы или играют им на лютне.

– У меня лютни нет, – насупился Дунк. – А когда я напился в Дощатом городе, ты сказал, что я пою, как завязший в грязи буйвол.

– Верно, сир. Я и позабыл.

– Как ты мог позабыть?

– Вы мне велели забыть, я и забыл, – невинным голоском ответил Эг. – Вы сказали, что дадите мне в ухо, если я об этом упомяну.

– Обойдемся без песен. – Будь даже у него голос, песню он знал только одну, «Медведь и прекрасная дева» – вряд ли ею можно покорить леди Веббер. Второй котел пускал пары, и они вылили его в ванну.

– Не ешьте и не пейте ничего в Холодном Рву, сир. Горячая Вдова всех своих мужей отравила.

– Я на ней жениться не собираюсь. Она знатная леди, а я Дунк с Блошиного Конца. Сколько у нее всего мужей было, не знаешь?

– Четверо, а детей нету. Как только она родит, ночью является демон и уносит младенца. Жена Сэма говорит, что она их еще до рождения продала владыке Семи Преисподних, а он взамен обучил ее черной науке.

– Благородные леди не занимаются черной магией. Они танцуют, поют и вышивают.