Рыцарь Семи Королевств (сборник) - Мартин Джордж Р.Р.. Страница 56

– Прыщавый ублюдок не сын Квентина Болла, – заявил лорд. – Его не следовало допускать к состязаниям. Будь это моя свадьба, я велел бы дать ему плетей за самозванство.

– Да кто за тебя пойдет? Даже самозванство предпочтительней твоего нытья. Галтри Зеленый вам случайно не друг, сир Дункан? Мне вскоре придется ссадить его.

Дунк не сомневался, что именно так все и будет.

– Нет, милорд, я его вовсе не знаю.

– Не хотите ли вина, хлеба, оливок?

– Только два слова с вами, милорд.

– Да хоть три. Пойдемте в мой павильон. – Скрипач придержал для Дунка полотнище. – Нет, Алин, останься тут. Ты и так уже объелся оливками. – Они вошли, и Скрипач сказал: – Я знал, что вы останетесь живы – мои сны не лгут. Скоро я сам сойдусь с Улиткой в бою; победив его, я потребую назад ваше оружие и доспехи. Коня тоже, хотя вы заслуживаете лучшего скакуна. Примете его от меня в подарок?

– Н-нет… не могу. Не хотелось бы показаться неблагодарным, но…

– Не бойтесь стать моим должником. Серебра я с вас не спрошу, мне нужна единственно ваша дружба – и как же мой рыцарь будет мне служить без коня? – Сир Джон, натянув стальные перчатки, согнул и разогнул пальцы.

– Мой оруженосец пропал.

– Может быть, сбежал с какой-то девчонкой?

– Молод он еще для девчонок, милорд, и ни за что бы не покинул меня без спросу. Умри я, он сидел бы над моим хладным трупом. Лошадь его на месте, мул тоже.

– Хотите, я прикажу моим людям его поискать?

Моим людям… турнир изменников.

– Вы не межевой рыцарь.

– Нет, – с мальчишеским озорством улыбнулся Скрипач. – Вы ведь сразу это поняли, еще на дороге. Милордом меня назвали… а почему?

– По виду вашему, по разговору. – Дунк-тупица, Дунк-чурбан… – Ночью на башне вы мне сказали…

– Вино делает меня болтуном, но вы можете верить каждому слову. Мы с вами связаны накрепко: мои сны не лгут.

– Зато вы сами лжете напропалую. Ваше настоящее имя не Джон, так ведь?

– Так, – весело подтвердил Скрипач, и Дунк вдруг заметил, что глаза у него такие же, как у Эга.

– Настоящее имя будет весьма скоро открыто тем, кому положено его знать, – угрюмо бросил Гармон Пек, стремительно входя в павильон. – Предупреждаю, межевой рыцарь…

– Да полно, Гарми, – сказал Скрипач. – Сир Дункан наш или будет нашим – говорю же тебе, он мне снился. – Неподалеку пропела труба. – Это меня зовут… прошу извинить, сир Дункан. Договорим, как разделаюсь с сиром Галтри Зеленым.

– Силы вам и меткости, – пожелал Дунк, как того требовала учтивость.

– Его сны нас всех в гроб вгонят, – сказал лорд Гармон, когда Скрипач вышел.

– Дорого ли вам достался сир Галтри? – неожиданно для себя спросил Дунк. – Серебра хватило или золотишка пришлось отсыпать?

– Кто-то проболтался, я вижу. – Пек сел на походный стул. – У меня снаружи дюжина человек – не кликнуть ли их, чтобы вам перерезали глотку, сир?

– Что ж не кликнете?

– Его величество дурно к этому отнесется.

Его величество… Дунка словно в живот двинули кулаком. Еще один черный дракон, еще один мятеж Черного Пламени, а там и до нового Багряного Поля недалеко. Когда солнце взошло, трава была еще зеленой, не красной…

– Почему выбрали именно эту свадьбу?

– Лорд Батервелл хотел новую жену, а лорду Фрею дочку подпортили. Хороший повод, чтобы собрать других лордов-единомышленников. Большинство приглашенных сражались за Черное Пламя, остальные чем-нибудь да недовольны – в основном Красным Вороном. Наших детей когда-то забрали в Королевскую Гавань, чтобы держать нас в повиновении, но почти все заложники умерли по весне. Руки у нас развязаны, и время приспело. Эйерис слаб: он книжник, не воин. Народ плохо его знает и не слишком любит, а лорды и того меньше. Отец его тоже был слаб, это верно, но тогда у трона имелись заступники: Бейелор и Мейекар, молот и наковальня. Теперь Бейелора нет, а Мейекар засел у себя в Летнем Замке, дуясь на короля и его десницу.

Мало того: один глупый межевой рыцарь привел его любимого сына прямо во вражеский стан. И принц будет делать то, что скажут ему мятежники.

– Есть еще Красный Ворон, – сказал Дунк. – Он-то не слаб.

– Верно, – согласился лорд Пек, – но колдуны у простого народа всегда не в чести, а проливающий родную кровь проклят в глазах богов и людей. При первом же поражении его войско растает, как летний снег. А если сон принца сбудется и здесь, в Белых Стенах, вылупится дракон…

– …то трон будет ваш, – договорил Дунк.

– Его, – поправил лорд Гармон. – Я лишь смиренный слуга. Смотрите же, сир, не пытайтесь покинуть замок. Я сочту это предательством, и вы поплатитесь жизнью. Мы слишком далеко зашли, чтобы идти на попятный.

Под дождем, полившим теперь всерьез, Джон Скрипач и Галтри Зеленый вооружились свежими копьями. Свадебные гости, накрывшись плащами, улепетывали в замок один за другим.

Одно поникшее зеленое перо украшало шлем сира Галтри, другое – кринет его белого скакуна. Плащ его был сшит из лоскутов разных зеленых оттенков, наручи и перчатки сверкали золотой инкрустацией, на бледно-зеленом щите вытеснены пять нефритовых звезд. Даже бороду он выкрасил в зеленый цвет на манер тирошийцев, живущих за Узким морем.

Девять раз скрипичный и зеленый рыцари съезжались, ломая копья. К восьмому земля сильно размякла, на девятом Скрипач едва не слетел, но удержался в седле.

– Славный удар, – смеясь, крикнул он. – Вы чуть было не спе?шили меня, сир.

– Дайте срок.

– Э, нет. – Скрипач отбросил сломанное копье, и оруженосец подал ему новое.

Десятый раз стал последним. Копье сира Галтри проехалось по щиту Скрипача, копье сира Джона ударило зеленого рыцаря в грудь и вышибло из седла в бурую жижу. На востоке сверкнула молния. Сиденья быстро пустели – знать спешила укрыться от ливня, простой люд не отставал от них.

– Вон как бегут, – пробормотал Алин Кокшо рядом с Дунком. – Это от простого-то дождика – что же будет, когда разразится настоящая буря?

Настоящая буря… Дунк понимал, что речь тут не о погоде. Чего ему надо, этому лордику – решил вдруг подружиться с межевым рыцарем?

– Сир Томмард Хедль, рыцарь из Белых Стен, на службе у лорда Батервелла! – объявил между тем герольд. – Сир Утор Андерлиф! Проявите свою доблесть!

Улитка, как успел заметить Дунк, улыбался сейчас довольно кисло. Не на этого противника он рассчитывал; подвел его распорядитель… почему, вот вопрос. Вмешался, видно, кое-кто поважнее Утора Андерлифа. Они не знают, что Улитка не стремится стать победителем, сообразил Дунк – вот и выставили против него Черного Тома, чтобы Скрипачу дорогу расчистить. Хедль тоже в числе заговорщиков: он поддастся, когда будет надо, и останется только…

Лорд Пек, промчавшись через мокрое поле, взбежал на вышку герольда.

– Нас предали! – закричал он. – В замок проник шпион Красного Ворона: драконье яйцо похищено!

– Мое драконье яйцо? – Джон Скрипач повернул коня. – Как же так? Спальню лорда Батервелла охраняют денно и нощно!

– Часовые убиты, – ответил Пек, – но один из них перед смертью назвал убийцу.

Уж не Дунка ли он собирается обвинить? Человек десять видели, как Дунк брал в руки драконье яйцо, доставив леди Батервелл на брачное ложе.

– Вон он стоит, шлюхин сын, – указал обвиняющий перст лорда Пека. – Хватайте его!

Глендон Болл на дальнем конце поля не сразу понял, что происходит, когда на него бросились со всех сторон. Первый из добежавших захватил его горло в кольцо локтя; Глендон, не успевший еще вытащить меч, выказал недюжинную прыть и сумел вырваться, но двое других насели на него и повалили в грязь. Остальные толпились вокруг, кричали и пинали его ногами. Дунк с легкостью представлял себя на его месте и помнил, каким беспомощным чувствовал себя в Эшфорде, когда ему грозила потеря руки и ступни.

– Не суйтесь туда, если хотите найти своего оруженосца, – сказал Алин Кокшо, оттаскивая его.

– Что вы хотите этим сказать?

– Возможно, я знаю, где он.