Опасная любовь - Брокман Сюзанна. Страница 28

— Нет, спасибо, — машинально отказалась она, но тут же решила, что ослышалась. Он действительно предложил ей… — Салат?!

Так оно и было: человек, заслуживший репутацию настоящего плейбоя среди голливудской богемы, только что своими руками накрошил для себя здоровенную миску зелени. На глазах у Кейт он полил все это маслом, прислонился спиной к полке и принялся уписывать за обе щеки.

— Да, когда-то я любил подкрепиться на ночь чем-нибудь сладким, — признался он, не прекращая жевать. — В старые добрые времена.

— Я помню. Я где-то читала, что в ваших контрактах отдельно оговаривались поставки десерта — причем в неограниченных количествах.

— В реабилитационном центре я стал настоящим докой по части правильного питания! — сообщил он с красноречивой гримасой. — Большинство алкоголиков — а также бывших алкоголиков — страдают от дисбаланса сахара. Обычно у них развивается эта… гипогликемия, и я не исключение. Гипогликемикам вечно не хватает сахара. Ха, вы бы посмотрели тогда на меня — я в один присест мог проглотить полгаллона мороженого! Страшное дело! Я не мог обойтись без сладкого. Я не выходил из дома без пакетика конфет и бутылки спиртного. Да будет вам известно, алкоголь в нашем организме очень быстро перерабатывается в сахар.

— Я не знала.

— И все время, пока я был в реабилитационном центре, меня держали на диете с ограниченным содержанием сахара. Правда, я ел очень часто, но в основном растительную пищу — вроде этой. Понемногу, но часто. Вместо трех обычных трапез — шесть или семь каждый день. Больше я не ем мороженого. И вообще держусь подальше от всего, что может быстро разложиться до глюкозы. А кроме того, придерживаюсь привычки есть часто, но помалу — и это тоже помогает. Меня не так сильно тянет наесться сладкого — или напиться.

— А вам все еще хочется напиться? — не удержалась Кейт.

Джерико ответил не сразу и в конце концов рассмеялся.

— Черт, не знаю даже, как вам ответить. Ведь вы мой продюсер — может, не стоит вас лишний раз пугать, а просто сменить тему разговора? Или солгать и сказать «нет»? Ну что вы, как можно? Нет, мэм, кто угодно, только не я! Никогда в жизни! С этим покончено раз и навсегда! — Он вопросительно заглянул ей в лицо. — Что мне сделать?

Кейт растерянно качнула головой.

— Да, — он резко воткнул вилку в салат. — С этим нелегко смириться. Знаете, если бы вы не были моим продюсером, я бы рассказал вам о людях, у которых тяга к спиртному не проходит никогда. Она всегда остается с ними и не отпускает ни на минуту. И если бы мне действительно захотелось напугать вас до смерти, я бы признался, что не было ни единого мига на протяжении всех пяти лет, четырех месяцев и двадцати двух дней, когда бы я не мечтал о виски. И вот почему одни ужасно умные парни выдумали этот лозунг: думай о сегодняшнем дне! Понимаете, вместо того чтобы клясться и божиться, что я буду трезвым на протяжении еще пяти лет — что само по себе звучит нереально, — я могу беспокоиться исключительно о сегодняшнем дне! Черт побери, ведь все, что для этого нужно, — воздержаться от выпивки еще несколько жалких часов! А потом я буду воздерживаться еще несколько часов — и так пройдет еще один день! Мне хватает сил распоряжаться собой эти несколько часов — ну если не часов, то хотя бы минут. И так я складываю эти минуты в часы, часы в дни, раз за разом — и вы видите, что выходит? Выходит пять лет, четыре месяца и двадцать два дня! И все это время я живу настоящей жизнью, а не валяюсь в пьяном бреду!

Джед надолго уткнулся в свою миску с салатом, прежде чем возобновил разговор.

— Ну вот, теперь вы знаете все. Наверное, подмывает звякнуть старине Бобу, чтобы привозил поскорее наручники, да?

Джед тщетно пытался обратить все в шутку, но в его глазах промелькнула какая-то беспомощность, сродни той, которую он пускал в ход, когда играл Ларами. Только теперь он не играл. Джед заставил себя рассказать Кейт всю правду — хотя многие на его месте вряд ли нашли бы силы назвать вещи своими именами.

На самом деле это было просто смешно. Джерико с удивительным упорством натягивал на себя маску самовлюбленной, равнодушной кинозвезды, как будто окружающие станут считать этого самоуверенного разбитного нахала сильной личностью. Но по-настоящему сильным он выглядел лишь в те редкие минуты, когда признавался в собственных слабостях, будь то его недавняя исповедь или извинения, принесенные Сюзи Маккой.

Кейт с содроганием подумала о той отваге, что понадобилась ему на протяжении этих… как он сказал?.. пяти лет, четырех месяцев и двадцати двух дней.

И конечно, меньше всего на свете ей хотелось снова вызывать Боба Холландера. Если ей и хотелось чего-то, так это обнять Джерико и утешить. Но Кейт не сомневалась, что это не доведет их до добра.

Пришлось напустить на себя серьезность, чтобы оправдать его ожидания.

— Да будет вам известно, что я наводила подробные справки и скорее забеспокоилась бы том случае, если бы услышала, что вы вовсе не думаете об алкоголе. Кроме того, мне доводилось слышать, что бывшие алкоголики переживают один из самых серьезных кризисов именно на рубеже первых пяти лет, — невозмутимо продолжала она. — И у тех, кто сумел преодолеть этот рубеж, появляется серьезная надежда выздороветь.

— Ну да, я тоже об этом слышал, — пожал плечами Джерико.

— Вы ведь не частый гость в анонимной группе, верно? — уточнила Кейт. — Многие из моих знакомых бывают там постоянно.

Он снова пожал плечами.

— Конечно, я посещал занятия по полной программе, пока находился в центре, и еще полтора года после выписки. Но это отнимает слишком много времени и сопровождается столькими ограничениями и правилами… словом, я предпочел действовать на свой страх и риск, то есть оставаться трезвым без их помощи.

— Это действительно рискованно.

— Да, — кивнул он. — Но я всегда стараюсь узнать, где и когда проходят занятия у ближайшей группы. И если я почувствую, что нуждаюсь в поддержке, то всегда могу к ним присоединиться.

Джерико улыбнулся, но это так походило на улыбку Ларами, что на несколько головокружительных секунд Кейт охватило странное чувство: она посмотрела в глаза человеку, созданному ею. Своему идеалу. Тому, кто был сломлен, но вернулся к жизни, кто прошел сквозь ад, но не утратил веры. Кто сохранил достаточно сил, чтобы победить отчаяние и боль и шагнуть навстречу надежде.

Сердце ее сладко замерло, и она поспешила отвести глаза.

— Вы что, даже на ночь не переодеваетесь в более удобную одежду? — поинтересовался Бомон. Кейт все еще чувствовала на себе его взгляд. — Скоро одиннадцать, а вы все еще в том, в чем были на работе.

— Это потому, что я все еще работаю. — Кейт старательно смотрела в угол.

— О'кей, — язвительно рассмеялся Джед. — Стало быть, продолжаем делать вид, будто нам приятно находиться рядом.

Он отвернулся к раковине. Кейт сквозь полуопущенные ресницы проследила, как Джерико вымыл посуду и положил на сушилку. Вот он снова выжидательно замер, и ей волей-неволей пришлось поднять взгляд.

— У вас еще много работы? — Он тут же добавил извиняющимся тоном:

— Прошлой ночью мне не удалось выспаться, и я буквально валюсь с ног.

Кейт одним движением сгребла свои бумаги, разровняла пачку и засунула все в портфель.

— Я уже давно закончила, — призналась она. Рядом на скамье лежали ее косметичка и большая дорожная сумка с пижамой, зубной щеткой и прочими мелочами. — Вам может что-нибудь понадобиться в другом трейлере?

— Нет, у меня все есть. — Это выглядело совсем по-идиотски — взятый им ни с того ни с сего слащавый, демонстративно вежливый тон. Ведь им сейчас предстояло перейти во второй трейлер и провести ночь фактически в одном помещении. Оба чувствовали себя более чем неловко, но старались делать вид, что все идет как надо.

Но Джерико и тут умудрился внести «свежую струю».

— Вот если только… — протяжно заметил он, — …у вас ведь наверняка найдется в сумочке пара презервативов?