Неотразимая - Брокуэй Конни. Страница 14

– Нет, – ответил он, с усмешкой поклонившись. – Я к вашим услугам. «Да, получилось не очень хорошо», – подумал Томас, видя, что все ухмыляются и пересмеиваются, в то время как сама дама явно испытывала смущение.

– Полагаю, вас не слишком затруднит, если я попрошу вас подойти поближе, – попросила она тоном, каким обращаются к капризному ребенку.

– Нет-нет, что вы! – отозвался он и в два шага преодолел расстояние, разделявшее их. Томас посмотрел на нее, сознавая, что он намного выше. – И что я должен делать теперь?

– Ничего. – Незнакомка подняла голову. Томас не отвел глаз, когда одна из ее рук коснулась его груди. Их взгляды встретились, но никто из них не хотел уступать. «Смешно, какая-то чепуха», – отметил про себя Томас. И в то же время ему казалось, что все происходящее сейчас очень важно. Ее пальцы поднялись выше и легко коснулись его шеи, начали гладить волосы. Бездонная синева ее глаз стала еще глубже, губы, словно в ожидании чего-то, раскрылись, обнажая ровные ряды жемчужных зубов. Ноздри затрепетали и чуть расширились, щеки ответно зарделись, будто она почувствовала его возбуждение. – Вы слишком высоки, – еле слышно заметила она.

Ее вторая рука присоединилась к первой и тоже начала ласкать его волосы. Незнакомка приподнялась на цыпочках, прижалась к нему грудью и руками притянула его голову. Из ее груди вырвался звук, похожий на довольное урчание, а затем ее губы прикоснулись к его лицу чуть выше подбородка. Томас почувствовал тепло прижавшегося тела, ощутил на губах свежесть ее дыхания. Он содрогнулся, будто по нему прошел электрический разряд. Томас понял, что хочет большего. Он хочет, чтобы эти влажные губы прижались к его губам.

– Поверните голову, сэр, – прошептала она так, чтобы было слышно только ему одному. – Я уверена, что вы сами никогда не попросите у леди больше, чем она готова дать, однако мои моральные устои не так сильны. Я хочу поцеловать вас, мосье пират, в губы.

Она медленно улыбнулась, коснулась его губ своими губами, дразня и мучая, но тут же отпрянула.

Он не позволит ей победить себя, не допустит, чтобы случившееся переросло во что-то большее. Томас стоял неподвижно и скованно, слушая, как серебряным колокольчиком звучит ее тихий смех. Самый кончик ее языка коснулся его губ, жгучая страсть заклокотала во всем его теле, и он отшатнулся. Глаза под маской сверкнули удовлетворением. Быстро, как кошка, она притянула его голову и крепко поцеловала в губы. Прежде чем Томас успел что-либо сообразить, незнакомка отпрянула и улыбнулась.

Неожиданно Томас вспомнил, что вокруг них очень много народу. Большинство из присутствующих он не знал. Все стояли молча и не сводили с них глаз. Казалось, воздух накалился от общего возбуждения. Дама в серебристой маске пробудила желание не только в нем – во всех окружающих она вызвала первобытные, звериные, хищные чувства, нечто очень опасное.

Она провела языком по своим губам, словно пробуя их на вкус.

– Бренди? Хороший бренди. Полагаю, что король пиратов получил свою долю добычи именно в виде бренди.

И тут она тоже почувствовала неестественную тишину, окружавшую их. Улыбка на ее губах замерла, глаза медленно окинули неподвижно стоящую напряженную толпу. Внезапно в их глубокой синеве появился как бы проблеск страха. Томас с дамой были все еще довольно далеки от остальных гостей, а тропинки, ведущие к танцевальной веранде, освещались очень плохо. Незнакомка взяла его за руку, будто приглашая присоединиться к ней.

Волна удовлетворения охватила Томаса: он ей нужен. И то, что он вел себя как джентльмен, хотя она ранее и высмеяла это, теперь необходимо ей, она просит сопровождать ее туда, где безопасно, подальше от тех примитивных чувств и инстинктов, которые пробудила в толпе своим маленьким представлением. Он придвинулся к ней.

– Мы квиты, милорд? – прошептала она и насмешливо улыбнулась. Она вполне допускала, что он мог подумать, будто она вынуждена прибегнуть к его помощи из-за слабости. – Прощайте! – Она решительно пошла прочь.

– Подождите!

Она остановилась.

– Честный игрок позволил бы сопернику отыграться.

– Но я не честный игрок. Думаю, это вас не удивляет. – Она посмотрела в его сторону через плечо и тихо, чтобы только он услышал, добавила: – Даже если бы мы сыграли еще и выиграли бы вы, неужели вы думаете, что узнали бы меня лучше без маски?

Она не стала ждать ответа. С неземной грацией Фиа направилась в сторону гостей. Она не остановилась, даже когда достигла их. И это ее царственное нежелание признавать остальных присутствующих вызвало почтительное движение среди них. Толпа расступилась, позволив ей пройти.

Мужчина, который стоял крайним, обернулся ей вслед. Взгляд его темных глаз неотступно следовал за ее удаляющейся фигурой, другие мужчины как-то неуверенно переминались на месте. Крайний мужчина отделился от толпы и направился было за ней.

– Я бы не стал этого делать, – спокойно произнес Томас.

Мужчина остановился и оглянулся на него. Как бы в насмешке, его губа приподнялась.

– Она уже договорилась с вами?

Остальные посмотрели на Томаса. Их лица выражали неприкрытую зависть. Среди них только Джонстон выглядел несчастным и смущенным.

– Да, она моя, – твердо ответил Томас, а про себя подумал: «Не важно, что это ложь, главное, чтобы я помнил об этом».

Лорд Карр с раздражением отметил, что освещение в Тилнбер-Хаусе не подчеркивает богатства его костюма. Он крутился перед зеркалом во все стороны, рассматривая свое отражение. «Может, все дело в этом проклятом зеркале?» – подумал он. В нем его кожа выглядела такой дряблой. Зеркало подчеркивало среднюю часть лица, собственно говоря, его нос, который был далек от совершенства. Придет день, и он обязательно отплатит за это своему сыну Рейну. Карр снова принялся рассматривать собственное отражение. Другой неприятностью было то, что еще несколько человек были одеты в такие же костюмы, как у него. Собираясь на маскарад, он был совершенно уверен, что его костюм будет единственным. Он и сейчас считал, что идея наряда весьма оригинальна. Но Карр решительно настроился по возвращении домой серьезно поговорить со своим нынешним слугой о том, что иногда полезно держать рот на замке. Надо надеяться, что парень переживет эту взбучку и намотает себе на ус на будущее. Да, пока новый слуга поймет, что к чему, пройдет немало времени.

– Лорд Карр. – К его отражению в зеркале присоединилось еще одно. Оно принадлежало хищного вида испанцу с козлиной маской на голове и в черном бархатном камзоле.

– В чем дело, Танбридж?

– Она здесь.

Карр уже знал это.

– Как, по-твоему, кожа у меня гладкая? Или все дело в этих дешевых светильниках, которыми пользуется Портман?

Танбридж покраснел, и Карр улыбнулся. Танбридж ненавидел свое положение при Карре. Глупец! Он прекрасно понимал, что чем больше возрастает его ненависть к Карру, тем большее удовольствие получает Карр, мучая его, но скрыть свою ненависть все равно не мог.

– Ответь мне честно. Ты знаешь, я всегда полагаюсь на твою честность, – проговорил Карр.

– Конечно, все дело в светильниках, сэр, несомненно.

– Хм, я так и думал. – Карр повернулся к своему лизоблюду, быстро оглянулся и, убедившись, что они одни, спросил: – Что ты узнал о капитане Бартоне и его отношениях с моей дочерью?

– Последние два плавания были для Бартона весьма неудачными. Первый вояж был застрахован швейцарской компанией. Мне не удалось узнать, получил ли он страховку. Второй вояж был застрахован здесь, в Лондоне. Страховку по нему Бартон определенно получил. Он прикупил новый корабль и тратит сейчас деньги не считая. Большую часть он тратит на леди Фиа.

Лицо Карра смягчилось.

– Ах, какая предприимчивая, однако все это тщетные усилия.

– Сэр?

– Да это же очевидно.

– Они любовники? – Танбридж нахмурился. – Она старается получить от него все, что может?

– Нет-нет-нет! Ты подумай. Ну что ты знаешь о Фиа, кроме того, что когда-то имел наглость предположить, что я позволю тебе жениться на ней. – Танбридж не ответил. Его лицо перекосилось и выглядело очень странно. Карр посмотрел на собственное отражение, но, увидя выражение Танбриджа в зеркале, вздохнул и понял, что обречен говорить с человеком, куда менее умным, чем он сам. – Они не любовники, они компаньоны.