100 великих феноменов - Непомнящий Николай Николаевич. Страница 78

Оппоненты называли методы Брэда «дьявольскими». Однако он не только не сдался, а перешёл в наступление и доказал преемственность между современными научными и древними приёмами внушения. В 1852 году вышла его новая книга «Магия, колдовство, животный магнетизм, гипноз и электробиология». В ней смелый исследователь прямо указал: «Факиры и йоги вызывают у самих себя экстатический транс уже около двух тысяч четырёхсот лет в религиозных целях с помощью приёма, совершенно аналогичного тому, который я рекомендовал своим пациентам для их самогипнотизации. Это так называемая продолжительная фиксация взгляда на кончике носа или другой части тела, или воображаемого предмета в сочетании с сильным сосредоточением внимания и при задержке или замедлении дыхания». Итак, древние индийские психотехники получили «прописку» в Европе.

Уже в конце XIX века крупных успехов добились психиатры ведущих клиник Франции, Германии, России. Однако именно Хосе Кустодио ди Фариа и Джемсу Брэду мы все в первую очередь обязаны тем, что эта тема перестала быть запретной. И в гипноз поверили.

Порфирий Иванов: занять своё место в природе

Порфирий Корнеевич Иванов родился 20 февраля 1898 года в селе Ореховка под Луганском в бедной шахтёрской семье, в которой кроме него было восемь детей. Учился в он церковноприходской школе, с двенадцати лет батрачил у пана, а с пятнадцати работал на шахте, в очень тяжёлых условиях. Никакой профессии, кроме шахтёрской, он не имел, позднее работал в разных местах, выполняя самую разную работу. По характеру он был, как говорят, «сорвиголова» и в то же время смекалистый, сообразительный юноша. Ум у него был ясный, способный на выдумки. Жилось ему трудно. Много терпела его семья и другие бедные семьи от богатых, которых он за это не любил и мстил им за такую несправедливость. С приходом советской власти он стал стараться примерно работать и учиться, ему нравилась идея коммунизма, справедливого общества. Хотя позже он, конечно, увидел всю реальную несправедливость советского режима.

Так он жил до тридцати пяти лет, а потом всё круто изменилось. Он пишет о себе так: «Детство, молодость и возмужалые годы жизни я провёл так же, как и все люди. Не сверхъестественный я был человек и не надо меня честным величать. Я был одно время разбойник в природе, грабил её, убивал жизнерадостность, не считался ни с чем, а себе строил благо — всё делал для того, чтобы жить хорошо. Но потом удалился от всего этого… и стал приближаться к тому, чтобы подружиться с природою…»

Что послужило толчком к переменам? Порфирий Корнеевич серьёзно заболел: на руке образовалась раковая опухоль. Никто ему помочь не мог; болезнь подходила уже к последней стадии, когда он, как и все раковые больные, должен был уже слечь и медленно погибнуть. От отчаяния он решил ускорить этот процесс: заболеть ещё какой-нибудь болезнью. И Порфирий пошёл в мороз раздетым на улицу, чтобы замёрзнуть и простудиться. Но желаемого результата не добился. Тогда он снова это повторил и к тому же вылил на себя ведро ледяной воды. Но всё опять было безрезультатно. Он проделывал эти «процедуры» несколько дней, но вместо болезни почувствовал прилив сил и желание жить. Болезнь вдруг стала отступать. Порфирий продолжил свои эксперименты и в конце концов полностью выздоровел.

Это произвело на него огромное впечатление. Раньше он задавался вопросом (которым хоть раз в жизни задаётся каждый): почему человек подвержен болезни и смерти, несмотря на все удобства, которыми он окружён? А теперь у него родилась мысль: «То, от чего человек в природе прячется, то даёт ему здоровье!» И он стал искать ответ на вопрос: «Может быть, в природе и в человеке скрыта какая-то тайна?» Он стал постепенно закаляться, сближаться с природой, отказываясь от того, что отделяет от неё человека. Сначала он снял шапку, потом постепенно обувь, затем одежду и остался в одних шортах; ходил так и в сильные морозы, и в ветреную погоду. Порфирий хотел проверить, на правильном ли он пути, могут ли последовать его примеру другие люди, и получат ли они тот же результат — выздоровление. И он стал предлагать людям, страдающим различными недугами, проделывать то же, что и он. У них получалось, они исцелялись. Значит, закалка помогает. Однако не все имеют такую смелость и волю, чтобы самому её начинать.

Тогда Иванов решил попробовать исцелять людей теми силами, которые получил от природы в результате своей закалки. Он всё время искал в природе подтверждения правильности своих действий, спрашивал её. И у него получилось исцелить женщину, которая семнадцать лет не ходила… Он старался быть всё ближе к природе; шёл навстречу всем её стихиям, ни от чего не прятался, шёл в природу без страха, с доверием и любовью. Его здоровье укреплялось. Природа, как разумное и живое существо, давала ему силы и как бы учила его, проверяла его искренность и показывала ему его ошибки. Как он пишет о себе: «Изучал всё то, что в человеке и в природе ослабляет и разрушает, и всё то, что укрепляет и развивает, и нашёл приёмы, знание, метод развивать и руководить ими для себя и каждого человека».

В результате Порфирий добился того, что мог неделями находиться в степи на морозе раздетым, без обуви без всяких последствий для здоровья. С помощью сознания и воли он научился управлять своим телом и психикой так, чтобы не впускать в себя болезнь, слабость, лень… Теперь он мог обходиться без пищи и воды, без всякого вреда для здоровья, продолжительное время (самый длительный его эксперимент продолжался 108 дней, но это, по его словам, не было пределом возможностей), и многое другое. В то же время Иванов начал пропагандировать свой метод оздоровления и закалки всем, кого встречал на своём пути, а также помогал больным, обессилевшим побеждать свои болезни и подниматься с постели. «Это не обычная закалка организма против холода и простуды, а пробуждение, развитие и сознательное управление внутренними силами и способностями нервной системы», — это выписка из документа «История и метод моей закалки», который Порфирий Корнеевич послал учёным-медикам и властям в 1951 году.

Постепенно Порфирий Корнеевич развил и сформулировал свод правил своей закалки, который получил условное название «Детка» (так он обращался к каждому человеку). Этот свод правил был отослан и в Кремль, Л. И. Брежневу. До этого Иванов передавал своё учение устно. Отношение властей к столь необычному человеку, конечно, было очень насторожённое. Они всячески старались помешать ему. За всю свою жизнь он провёл в тюрьмах и психиатрических больницах, в общей сложности, двенадцать лет… Там его так мучили, что доводили почти до полного физического изнеможения и отправляли домой в буквальном смысле умирать. Но Порфирий Корнеевич постепенно восстанавливал свои силы, вновь и вновь обращаясь к природе.

Самое главное, что в этом общении участвовало не только его тело, но и его сознание. Оно изменилось почти полностью. Он осознал свои прежние нравственные пороки и победил их, то есть подчинил своей воле. Оказывается, от природы не получишь здоровья, если имеешь какие-то нравственные пороки или отрицательные эмоции и не пытаешься с ними бороться. Природа их как бы чувствует, и человек, пребывающий в таком состоянии, не может, например, долгое время оставаться на морозе или без пищи. А человеку с положительными, чистыми чувствами и мыслями природа открывается, доверяется и помогает многое вытерпеть.

Любовь и терпение Ивана Корнеевича к людям были безмерны, хотя он очень много вытерпел от них и до начала своего эксперимента (длившегося пятьдесят лет), и тем более после. Но это не останавливало его и не ожесточало, он не изменил своего отношения к людям и старался каждому приходящему к нему с просьбой человеку дать всё, что мог. У него душа болела за бедных, нуждающихся, больных. С первого взгляда он видел каждого человека насквозь и уже знал, с чем он к нему пришёл и что способен принять от него. Он старался в каждом человеке пробудить совесть и любовь, помочь победить гордыню, самолюбие, страх а также презрение и недоверие к людям. Каждый получал от него по справедливости. От людей он ничего не таил и обо всех своих экспериментах оповещал их, так же как и власти. А если они не давали совершить задуманного, он не сопротивлялся, так как один из его главных жизненных принципов был: «Своё ставь, другому не мешай». И ещё: «Природа — это все мы, люди, наше желание». И поэтому он не старался, что называется, «прыгнуть выше головы» и что-то кому-то навязать. «Революционно, — говорил он, — ничего не добьёшься. Надо жить „эволюционно“ — постепенно добиваться перемен, по мере роста сознания людей и изменения обстановки в природе».