Земля которой нет - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой". Страница 23

Шелестя полами странного, чуточку смешного, но все же миленького платья, она была по-своему очаровательна. Леди несла корзинку красных цветов, похожих одновременно на маки и на тюльпаны. Она, все так же улыбаясь, вытащила один из цветков и протянула мне.

– Сегодня каждый должен иметь при себе цветы Термуна, – пояснила она, видя мое недоумение.

Что ж, видимо, одежды недостаточно, чтобы мимикрировать под аборигенов.

– Хм, спасибо, – улыбнулся я, принимая цветок.

Девушка снова поздравила меня с праздником Полета, а потом упорхнула к другим прохожим, которые шли без цветов. Постояв, я хлопнул себя ладонью по лбу. Не выйдет из меня нормального шпиона. Не заметить, что практически все вокруг ходят с этими самыми цветами, было сложно, но все же я справился. Заткнув цветок за пояс, словно дагу, я пошел дальше.

Вокруг все суетились. Одни спешили что-то купить в лавках, другие о чем-то жарко спорили и договаривались, но больше всего меня смутили многочисленные повозки. Прикрытые тканевыми тентами, они скрипели на все лады. Лошади натужно пыхтели, таща их к центральной площади. Видимо, не пух везут, раз так взмылились. Что ж, возможно, это будет интересно.

Но как бы ни было оживленно и даже суматошно, каждый следил за тем, чтобы не пострадал его цветок. Многие женщины вдели украшение в волосы, придав прическе некую изысканность. Мужчины запихивали цветок куда только могли. У кого-то он торчал из кармана, другие несли его в руках, редкие безумцы поступили подобно мне, закрепив представителя флоры на поясе. В общем, каждый выкручивался по-своему.

Бредя по улицам, я порой вписывался в какую-то работу. Никто не стеснялся подойти и попросить о помощи. Так я успел помочь поставить какой-то шатер, больше похожий на торговую палатку. После не очень удачно выпрямлял рессоры у телеги. Не очень удачно – потому как вывалялся в грязи и пыли. Но извозчик, поблагодарив, взмахнул рукой, и грязь мигом отлетела от меня. Я лишь покачал головой и напомнил себе о том, что здесь каждый поголовно владеет стихией. Кроме, конечно, тех, которые еще не были этому обучены.

Я правил кровли, таскал тяжести, помогал в покраске непонятных мне деревянных фигур и деталей, нянчился с толпой детишек, пока их не забрала «экскурсовод», и делал еще сто и одно дело. Под конец, когда солнце стало клониться к закату, я взмок, как ломовой мул. Рукава закатаны по локоть, руки в мелких порезах и царапинах, к спине намертво прилип промокший от пота халат. Но все же я был доволен. Это оказалось как-то естественно – погрузиться вместе со всеми в кипучую деятельность.

– Хорошо поработали, – хлопнул меня по плечу парень лет двадцати.

Последние несколько часов он и двое его приятелей трудились вместе со мной. Встретились мы с ними в тот момент, когда на меня чуть не свалился мной же прилаженный козырек. Ребята выручили, а потом в восемь рук работа пошла намного быстрее. Да и куда веселее было перебрасываться шуточками и насмешками, чем угрюмо долбить молотком по гвоздям.

– И не поспоришь, – вытер я пот.

– Эй, Герб, пойдем! – крикнул долговязый, умеющий завязывать любые узлы, какие только могут потребоваться. – Полеты начинаются.

– Конечно! – выкрикнул двадцатилетний малас.

Его стихией была земля, а специализация – древесина. Он бахвалился, что может из чурки сделать двуспальную кровать. Но я не верил. Потому как даже чисто теоретически из пня диаметром двадцать сантиметров такое не смастеришь.

Ребята, чуть не сшибив фонарщиков, побежали вниз по улице. Я же, вытирая руки о замызганное полотенце, висевшее на скамейке, думал, куда отправиться теперь. Было несколько вариантов, но все же мне хотелось добраться до пункта назначения, который находился в самой северной точке города. Именно там, найдя поток магии, я смогу вычислить центр, где сходятся два луча, и, следовательно, местонахождение водоворота волшебства.

– Землянин! – донесся до меня крик.

Я посмотрел вниз, под холм, и увидел плотника, держащего руки рупором у рта. Рядом с ним стояли его друзья и призывно мне махали.

– Пойдем с нами, землянин! – кричал этот парень.

Мысленно поздравив себя с тем, что во мне окончательно погиб так и не родившийся шпион, я с полсекунды постоял, а потом помчался вниз. Теперь уже я сам чуть не сбил ругающегося фонарщика, который вдогонку бросил не самое приятное высказывание, еще долго эхом гулявшее у меня в ушах, до того оно было крученым, мудреным и обидным. Во всяком случае еще никогда меня не сравнивали в ловкости с кастрированным ишаком. Не знаю, как влияет на ловкость ишака кастрация, но, видимо, она играет немаловажную роль.

– Куда бежим? – спросил я, когда поравнялся со знакомыми по молотку, гвоздю и рубанку.

– На полеты! – как о чем-то само собой разумеющемся ответил плотник. – Только сперва за леталками забежим.

Что такое «леталки», я так и не понял, но все же последовал за собратьями по работе. В конечном счете любопытство, юношеский авантюрный запал и просто праздничный настрой победили мое благоразумие, и вот я уже напрочь забыл свой изначальный план. Что, впрочем, не мешало мне отмечать то обстоятельство, что мы держим курс на север. А это, как можно понять, идеально встраивалось во все тот же изначальный план.

Мы свернули за дома, и я впервые попал в некое подобие местного спального района. Здесь, вдалеке от каналов и главных артерий города-острова, было тихо. Всюду виднелись озелененные участки, а слух ласкали шепот листвы на деревьях и игривые всплески небольших, но изящных фонтанов. На ухоженных дорожках, словно сошедших с буклетов со снимками пригородов Западной Европы, не было ни единой мусоринки или заплутавшего листочка. Словно ожившая картинка, объемная, со звуками и запахами.

– Что застыл? – прошипел четвертый, резвый парнишка лет семнадцати. – Шевели ногами, а то опоздаем!

Запоздало кивнув, я поспешил следом за невольными компаньонами в этом небольшом, но захватывающем и интригующем приключении. Хотя бы просто потому, что меня действительно заинтересовали эти таинственные «леталки» и не менее интригующие «полеты». Впрочем, не скрою, некоторые подозрения у меня все же имелись.

Мы, разве что не крадучись, пробрались к небольшому складу, больше похожему на гараж. Причем никакого замка на нем не наличествовало, что закономерно ввиду отсутствия дверей как таковых. Но вот подошел плотник, приложил руку, легонько толкнул плечом, словно сдвигая с места ящик. В воздух ударил столб пыли, и в практически монолитной стене материализовалась дверь.

– Сторожите, – сказал парень и юркнул внутрь.

Все тут же встали на шухер. Даже я, зарядившись от ребят детским задором, стал оглядываться вокруг, поджидая… да кого угодно. Хотя я еще никогда не видел, чтобы на Териале кого-нибудь «вязали». Казалось, гвардейцы тут вообще для виду, местный антураж, так сказать.

– Готово! – раздался чуть приглушенный, но все же радостный вопль.

Из дверного проема высунулась черноволосая макушка. Тот, что мастер по узлам, кивнул, и через мгновение показался плотник целиком. За спиной он держал плотный тканевый мешок с очертаниями непонятно чего. Юноша вновь приложил руку теперь уже к дверям, и те как по волшебству обернулись монолитной стеной. Наверное, подобные трансформации никогда не перестанут меня удивлять.

Когда все следы присутствия были убраны, мы поспешили покинуть этот райончик. Почти у главной улицы я все же решил спросить:

– А чей это был склад?

– Мой, – пожал плечами плотник, несущий на себе мешок.

Я споткнулся, но вовремя сместил центр тяжести и в итоге не имел счастья поздороваться носом с мостовой.

– К чему тогда эти игры? – удивился я.

Три друга переглянулись, а потом посмотрели на меня как на идиота.

– Так веселее! – хором ответили они и ускорили темп.

Я сперва чуть отстал, понимая: что-то мне это напоминает. Но времени на размышления не было, и пришлось убыстриться.

Мы миновали широкий проспект, оставили за спиной центральную площадь, работы на которой были приостановлены в самом их разгаре. Повсюду было удивительно тихо. Куда-то пропали все люди, не слышно криков и смеха, топота ног и ржания лошадей. Город словно уснул, укрывшись розовым одеялом подкравшегося заката. Воздух завис в легком напряжении и ожидании взрыва, но этого так и не последовало. Мы бежали по пустынным улицам, сворачивая на не менее пустынные улочки и в проулки.