Такое вот кино (СИ) - Риз Екатерина. Страница 28

— Александр Григорьевич хочет больше света. Я уже заказала новые шторы и ламбрекены. Поменяем также нижние скатерти.

Я обернулась и посмотрела на Степанову, которая показалась со стороны подсобных помещений и кухни, с блокнотом в руках, а за ней по пятам следовала женщина средних лет и внимательно слушала. На груди у женщины красовался бейджик с именем, а когда она приблизилась, я смогла прочитать и должность: управляющая рестораном. А Светка, значит, дорабатывает детали. Или вносит разнообразие в привычный вид зала?

Управляющая, увидев, меня растерялась немного, но быстро справилась с собой и заулыбалась:

— Вы к нам? Извините, сейчас вас обслужат. Девочки, немедленно в зал, — громко проговорила она в сторону кухни.

А мы со Степановой друг дружку разглядывали.

— Таня, сколько не виделись? — Светка улыбнулась вроде бы дружелюбно. Я последовала её примеру.

— Да, давненько. Работаешь?

— Да, хотим кое-что поменять.

— Что именно? — заинтересовалась я.

Светка чопорно поджала губы.

— По мелочам. Поменять цветовые акценты.

Я кивнула и не упустила возможности поддеть Степанову.

— Давно пора.

В зале появилась официантка, и я прошла к столику у окна, села, и, отказавшись от меню, попросила чай. Хотела пирожное заказать, но глянув на худую, как палка, Степанову, решила себе отказать в маленьком удовольствии. Выпью зеленого чая, это полезно для здоровья. На часы взглянула. Из сорока минут прошло только пять. Тоска.

Следующие полчаса я наблюдала за тем, как работает моя соперница. Так, как в зале никого, кроме нас, не было, я прекрасно слышала, что она говорит, и время от времени лишь морщилась, убеждая себя, что не имею права вмешиваться. Это не мой проект, и не мой ресторан. Как я могу спорить и навязывать своё мнение? Но внутри всё кипело и возмущалось. Я даже украдкой загнула край льняной скатерти, и начала рассматривать швы, пытаясь определить качество и примерную цену.

— Ты зашла выпить чаю? — поинтересовалась Светка, а я поторопилась скатерть одёрнуть. Посмотрела на Степанову, которая опустилась на стул напротив меня и положила рабочий блокнот на стол. Она перевела дыхание, демонстрируя свою усталость, потом достала сигареты и закурила. Кстати, она с институтских времён дымила, как паровоз. Ничего не ела, как она говорила, у неё с раннего детства проблемы с аппетитом, и постоянно курила. Ясно, что у нас с ней ничего общего, вот и общаемся сколько лет сквозь зубы.

Я провела ладонью по бледно-фиалковой скатерти, разглаживая её.

— Нет. Я кое-кого жду.

— Понятно. Встреча? Кстати, я слышала о туристическом центре. Поздравляю.

— Спасибо. А от кого слышала?

— Да об этом все говорят! А вчера заезжала в «Аркаду», с Вовкой потрепались, пока курили. — Светка впилась взглядом в моё лицо. — Как тебе удалось?

Я растянула губы в улыбке и попыталась подкинуть ей верный ответ:

— Удачный проект?

— Ой, да брось. Для такого масштаба таланта мало.

— Не понимаю, о чём ты говоришь, — пробормотала я, чувствуя, что начинаю впадать в раздражение. А после и нахмурилась, разглядывая дымящую Степанову. Да нет, не поверю никогда… — Ты же как-то заполучила «Лекадию», — закинула я пробный шар.

Светка странно призадумалась, словно, сама не до конца понимала, как ей этот фокус удался, после чего отмахнулась.

— Здесь проще было. А Филины всех задействовали, сама знаешь. Хотели чего-то особенного! — Она фыркнула от смеха. А я выдохнула с облегчением. И тут же почувствовала себя перед Сашкой виноватой: в чём я его заподозрила? — Кстати, как они тебе?

— Филины? Нормально. Адекватные, милые люди.

— Я смотрела «Крестного отца», в мафии все милые и семейные.

— Какая мафия? Чокнулась, что ли?

Светка, не скрываясь, рассмеялась, а я осуждающе качнула головой. Заметила Сашку в дверях ресторана, он вошёл и остановился. На меня не смотрел, руки в бока упёр и принялся оглядывать интерьер. Светка тут же всполошилась, сигарету затушила и вскочила:

— Александр Григорьевич, как хорошо, что вы зашли! Я уже приготовила проект, список всех изменений и смету. Посмотрите?

Емельянов кивнул и уставился на окно. Пристально так смотрел, что я тоже обернулась и принялась разглядывать, не понимая, что он такого интересного в нём увидел. Тяжёлые шторы и дурацкие ламбрекены. Я бы всё поменяла. А ещё я ждала, что Емельянов посоветуется со мной, хотя бы вслух скажет, что именно Светка задумала, и поинтересуется моим мнением, но он молча уткнулся в бумаги, читал, а на лице эмоций ноль. Только бровь почесал, а я зацепилось за это действие, гадая, что это может значить. Степанова от нетерпения приплясывала рядом с ним, а когда Сашка присел на табурет у барной стойки, наклонилась к нему, рассказывая что-то, ткнула пальцем в свои эскизы, а я хмуро наблюдала за тем, как она трется несуществующей грудью о его плечо. Я наблюдала за ними, а потом Сашка вдруг зевнул, и мне смешно стало. Правда, он извинился.

— Простите, Света. По мне, ещё утро раннее.

Степанова разулыбалась, а смотрела на него так, что без всяких слов было понятно, что простит всё и в любом объёме.

Я из-за стола поднялась, взяла сумку и подошла к шептавшейся парочке. Присела рядом и заглянула через плечо Емельянова в чужие эскизы. Светка взглянула на меня с возмущением, а Емельянов с насмешкой. И тут же папку закрыл, вернул её Степановой.

— Возражений у меня нет, работайте, Света.

Та просияла, глянула на меня с намёком, а я изобразила улыбку. Всё-таки Сашка ничего не смыслит в дизайне. Он мне сам говорил, что для него главное, чтобы постельное бельё не розовое и занавески не в оборку. Всё остальное для него уже — стиль.

Сашка на стуле развернулся и постучал кулаком по деревянной стойке.

— Кофе мне кто-нибудь сварит? — громко осведомился он.

— Саш, третья чашка за утро, — не сдержалась я. — Хочешь язву заработать?

— Тань, я засыпаю на ходу.

Я не ответила, лишь упрямо поджала губы, чтобы он мог в полной мере оценить моё неодобрение, а затем якобы непонимающе подняла брови, встретив Светкин ошалелый взгляд. И отвернулась, когда по её глазам прочитала направление её мыслей. И обрадовалась, когда Степанова отошла от нас к окну, достала рулетку и начала что-то замерять и в свой блокнот записывать. Поглядывала, конечно, в нашу сторону через каждую минуту, но я для себя решила, что это неважно.

Кофе Сашке принесли, мне предложили, но я покачала головой, отказываясь, и снова принялась оглядывать зал. Оттолкнула руку Емельянова, когда он ладонь на моё бедро пристроил, а когда взглянула на него, всё же улыбнулась. Поправила воротник его рубашки.

— Хватит уже оглядываться, — попросил он тихо.

— Это моя боль, — шепнула я в ответ. — Мой проект был куда лучше.

Емельянов сделал глоток кофе и неожиданно кивнул.

— Знаю.

Я изумлённо посмотрела, затем переспросила:

— Ты знаешь? Ты помнишь?

— Я полюбопытствовал, — признался он. — Но проект, на самом деле, помню. Правда, не знал, что он твой.

Я на стуле развернулась, глядя на Сашку во все глаза.

— Тогда почему ты выбрал её?

Емельянов взглянул со значением.

— Милая, твой проект был на треть дороже.

Моё разочарование было безгранично.

— Саша, — проговорила я, ощущая всю горечь от этого открытия, — ты жмот.

— Я бизнесмен. И я, к сожалению, не Филин. Пока приходится детально рассчитывать бюджет, а порой и в долги влезать. И не смотри на меня так, мне от этого не по себе.

Я обиженно поджала губы, посмотрела на картину в тёмных тонах, над баром, и мне так обидно стало, что словами не передать. Казалось, что давно смирилась — проиграла и проиграла, а теперь оказывается, что всё дело не в том, что кто-то лучше меня, а в деньгах. Сашка протянул руку, обнял меня, а когда я его за шею обняла, в лоб поцеловал и тихо рассмеялся.

— Ладно, не расстраивайся.

— Я люблю этот ресторан.

— Какая честь!.. — Он отстранился, в лицо мне посмотрел и убрал с моей щеки волосы. Быстро поцеловал в нос. И примирительно предложил: — Поехали по магазинам?