Прекрасная наездница - Грин Эбби. Страница 25

Второе празднество у султана Садика оказалось еще более роскошным, чем первое, как и говорил Надим. Лина снова помогла Изольде одеться, на этот раз в темно-красное платье, а Надим преподнес ей рубиновое колье и серьги, несмотря на все ее протесты.

Там было около тысячи гостей, в том числе всемирно известная рок-группа. И хотя музыканты уже изрядно постарели, когда они начали играть, все забыли об их возрасте. Женщины в платьях полностью из цветов передвигались среди гостей на ходулях. Шампанское лилось рекой, полуобнаженные танцовщицы развлекали гостей, напоминая Изольде о ее собственном танцевальном опыте и о том, что из этого вышло.

Там устраивался благотворительный аукцион — собирались деньги на самые разные благотворительные акции. Аукцион вызвал настоящее сумасшествие среди гостей и собрал миллионы. Надим и султан Садик внесли какие-то фантастические суммы, что и разожгло это состязание среди богатых гостей.

Надим сказал Изольде тогда:

— Садик обычно усыпляет бдительность своих богатых гостей, создавая у них ложное ощущение уверенности и безопасности при помощи роскошных представлений, а потом вытаскивает из них столько денег, сколько возможно. Когда они уезжают, то не могут понять, как ему удалось вытащить из них столько денег еще раз.

Изольде хотелось казаться радостной, хотя с каждой проходящей минутой она становилась все грустнее.

— Значит, он такой современный Робин Гуд…

Надим пожал плечами:

— Не так много людей в нашем мире могут управлять толпой, состоящей из самых влиятельных и богатых людей. Садик может. — Он улыбнулся Изольде. — С моей помощью.

Изольда приближалась к двери Надима. Она не знала, что ей делать. Конечно, было бы просто отдаться еще одной сказочной ночи, продлить это волшебство еще на неделю-другую… Но она не могла. Она должна отвечать за свои поступки.

Ее желудок сжался, она легко постучала и вошла, на минуту вспомнив, как несколько недель назад дома, в Ирландии, точно так же вошла в кабинет, чтобы впервые поговорить с Надимом.

Он, улыбаясь, смотрел на нее, когда она входила, но очень быстро изменился в лице, когда увидел, что она не переоделась, а была в джинсах и футболке — в том, в чем работала.

Она закрыла за собой дверь, но не стала проходить в комнату.

Он нахмурился:

— Почему ты не переоделась?

Изольда узнала его властный тон, который всегда выводил ее из себя и заставлял дерзить ему.

— Так, значит, если я твоя любовница, я должна соблюдать дресс-код? Я не могу просто прийти сюда в джинсах, если мне так удобнее?

Она видела, как напряглось его тело. Он сощурил глаза:

— Что происходит, Изольда?

Она прикусила губу и сразу перешла к главному:

— Происходит то, что эти отношения закончены. — Она спешила побыстрее все сказать ему. — Я больше не хочу быть твоей любовницей.

Он долго ничего не говорил, и она уже начала думать, а не придумала ли она всю эту сцену и свои слова. Но потом она увидела, как он изменился — словно закрылся в себе.

Он засунул руки в карманы и повернулся на каблуках.

— Что все это значит, Изольда? Ты хочешь большего? Хочешь выторговать что-то для себя? Ты побывала среди этой роскоши и хочешь ломтик себе? Я думал, ты другая, но, по-видимому, я ошибался, что на тебя все это не подействует.

Изольде стало плохо от его цинизма, и она резко подняла руку:

— Стоп! Как ты мог это подумать?

Он сказал тихо:

— Я не знаю, Изольда. Это очень соблазнительный мир. Уж не хочешь ли ты мне сейчас сказать, что из всех женщин, которые были там, ты единственная, которая не хочет всей этой роскоши. — Его голос изменился, он уже слегка издевался над ней: — А может, я ошибся, может, ты прикидываешь свои шансы с султаном Садиком? Уверяю тебя, что касается наших капиталов, они приблизительно равны.

Изольда еще не успела ничего ответить, как дверь вдруг отворилась, подтолкнув ее вперед. Это принесли обед. Но одного взгляда Надима оказалось достаточно, чтобы дверь тут же закрылась.

Он посмотрел на нее снова, его черные глаза впились в нее в ожидании ответа.

— Так дело в этом? Ты хочешь большего?

Изольде захотелось закричать «Я хочу тебя!», но она этого не сделала. Вместо этого она сказала:

— Я хочу домой, Надим. Я не хочу больше тебя видеть. — На секунду ей показалось, что этот вариант может отлично сработать — она подтвердит его циничные высказывания и защитит себя. Она попыталась улыбнуться. — Знаешь, ты во многом прав. Боюсь, я начинаю слишком привыкать ко всему этому. — Она рукой обвела комнату. — И потом однажды, когда я тебе надоем, меня отправят обратно на конюшни. — Она посмотрела на него и поняла, что не может притворяться. Презрительного выражения его лица она просто не могла вынести. Она снова заговорила, и в ее голосе звучала горечь: — Но не в этом дело, Надим. Я наслаждалась каждой минутой этой роскоши, но на самом деле все это не имеет значения. Боюсь, что мне нужен ты, и я знаю, что тебя я не получу.

Надим нахмурился, пытаясь понять ее слова. Он хотел сказать ей, чтобы она подошла ближе. Она стояла возле двери в этих джинсах и футболке, и казалось, что она сейчас метнется и убежит, как норовистая лошадь. Но он не мог, какое-то внутреннее чувство не давало ему это сделать.

— Ты моя любовница. Все свое внимание я уделяю тебе. — Он ничего не мог поделать со своим голосом, звучавшим строго и жестко.

Изольда слегка дрожала, поэтому скрестила руки на животе в классическом жесте бессознательной защиты.

— Это пока. Но что случится, когда ты потеряешь интерес ко мне? Ясно, что ты все это уже обдумал и будешь спокойно встречать меня каждый день, когда у тебя появится новая любовница. Тебе будет все равно. Но мне будет не все равно.

Надим чувствовал, что теряет терпение. Он протянул руку, молчаливо предлагая Изольде подойти к нему, хотя внутреннее чувство предупреждало его, что нужно быть осторожнее.

— Ты думаешь о будущем, Изольда. Но я не собираюсь заканчивать наши отношения. Иди сюда.

Она покачала головой, ее темно-рыжие волосы сверкали.

— Нет, это все.

Надим опустил руку, и его плохое предчувствие не давало ему покоя. Изольда вскинула подбородок и сказала с достоинством:

— Боюсь, я сделала именно то, чего ты просил меня не делать, Надим. Я влюбилась в тебя.

Он не сразу понял, что она сказала. Он едва слышал ее слова, словно они доносились откуда-то издалека. И впервые в жизни подумал, что может на самом деле потерять сознание.

Собрав всю свою волю, он удержался на ногах и почувствовал, что его гнев нарастает. Гнев на себя, за то, что не доверяет своим чувствам, гнев на Изольду — за то, что позволила своим эмоциям взять верх над ней. Гнев, что разрушила все. И гнев, что позволила ему сделать ей больно. Он так ничему и не научился.

— Я не верю тебе. Тебе просто что-то от меня нужно. Что? Деньги? Обещание, что с твоей семьей все будет в порядке?

Она печально покачала головой:

— Мне нужно от тебя то, что ты, я знаю, не можешь мне дать. Твоя любовь, Надим.

В нем поднималась какая-то неизвестная ему, но очень сильная эмоция — и он выругался. Он был больше не в состоянии контролировать себя. Единственное, что он понимал — он хочет, чтобы эти слова Изольды исчезли, словно их не было.

Весь мир, который он выстроил вокруг себя после смерти Сары, оказался под угрозой.

— Что ты знаешь о любви? — Его голос прозвучал злобно.

Он сразу же пожалел о том, что произнес эти слова. Изольда побледнела и повернулась к нему спиной — она выглядела слишком тоненькой. Он даже протянул к ней руку, но опустил ее, когда она снова повернулась к нему. Он ждал, что увидит в ее глазах огонь, он так хотел увидеть его. Но в ее глазах был холод.

Она заговорила твердо, глядя прямо ему в глаза:

— Как выяснилось, я знаю о любви больше, чем ты. Я потеряла двоих людей, которых любила больше всего на свете, когда мне было тринадцать, и мой мир рухнул. Я знаю такую ответственность за любимых людей, когда не можешь спать по ночам. Я знаю, что значит изо всех сил пытаться свести концы с концами, когда у тебя больше нет своего собственного выбора в жизни, но тебе нет до этого дела, потому что ты делаешь это для людей, которых любишь.