Плохие парни - Бруно Энтони. Страница 42

Она гладила его по бедрам, размышляя о том, сколько времени пройдет, прежде чем люди Ричи убьют его. Держа его за мошонку и слившись с ним губами, она втайне позволила себе помечтать о том, чтобы этого не случилось подольше.

Глава 22

В тире было пусто, если не считать их двоих; были освещены только две мишени. Кинни надел на уши звукозащитное устройство, положил на ленту конвейера бумажную мишень и отправил ее на половинную дистанцию. Он достал свой двенадцатизарядный карабин «Ремингтон-870» полицейского образца и, держа его в левой руке, начал заряжать. Специальные агенты ФБР обязаны показывать высокие результаты в стрельбе из трех типов оружия: из револьвера «Магнум-357», из автоматической штурмовой винтовки и из помпового ружья. Кроме того, им полагалось уметь стрелять с обеих рук. Но Кинни пришел сюда вовсе не для того, чтобы отрабатывать стрельбу левой.

Он посмотрел на Гиббонса, находящегося в следующей секции. Тот практиковался в стрельбе из допотопного кольта. Стрелял он метко, аккуратно дырявя самый центр стандартной бумажной мишени. Покончив с ней. Гиббонс послал следующую на длинную дистанцию.

Умелый сукин сын, ничего не скажешь, подумал Кинни. Я его явно недооценивал.

Он поднял карабин, прицелился и нажал на спуск. Отдача была довольно сильной. Рваная дыра размером с тарелку отделила голову на бумажной мишени от туловища.

А о Гиббонсе и впрямь стоило серьезно подумать. С виду он мог показаться простаком, но внешность обманчива. Он вызывал у Кинни чуть ли не восхищение. В конце концов, не многие сумели бы, оказавшись на месте Гиббонса и зная то, что он знал, сохранять подобное хладнокровие. Кто другой посмел бы пригласить его в полицейский стрелковый тир «Пелхэм-Бэй» под тем предлогом, что они смогут обсудить «свое дело» по дороге туда в машине, зная о том, что ему придется иметь дело с Гунном? Да, как минимум, в мужестве Гиббонсу не откажешь.

Он посмотрел, как Гиббонс перезаряжает свой кольт, затем взглянул на собственную мишень. Мгновенно прицелился, выстрелил, разнес руки бумажного силуэта и выбил у него револьвер... Неплохо.

Всю дорогу сюда Гиббонс без умолку твердил о Тоцци, о его привычках и слабостях и о том, как он надеется на то, что тот скоро станет настолько беспечным, что его местонахождение можно будет выявить. Просто невероятно. Ведь Гиббонсу известно о том, что Кинни и Стив Пагано одно и то же лицо. Но, правда, это было все, что ему известно. Гиббонс никак не мог узнать о роли, сыгранной им в деле Ландо, Блэни и Новика. Этого не было ни в одном досье. Да и не знал Гиббонс о том, что он, Кинни, палач, иначе не вел бы себя сейчас так. Нет, не знал и никогда не узнает.

Кинни прицелился и выстрелил. У бумажного силуэта отлетело плечо.

Он уязвим, потому что очень давно связан с Тоцци, подумал Кинни. Я мог бы обвинить его в этом прямо сейчас. Он, разумеется, выдвинет контробвинения, но это все, на что он способен. Пустые обвинения. У него нет никаких улик.

Гиббонс поставил мишень на ближнюю дистанцию и практиковался сейчас в молниеносной стрельбе, опустошая барабан менее чем за три секунды. Когда он закончил, в голове его мишени зияло пять дыр.

Кинни оглянулся на Барни, работника тира, который сейчас опять вышел из своей кабинки. У Барни был простатит – он не переставая жаловался на это каждому встречному и поперечному и без конца бегал в уборную. Элементарно просто избавиться от Гиббонса прямо сейчас. Кинни мог бы сказать, что Гиббонс внезапно взбесился и принялся угрожать ему оружием. Он мог бы сказать, что его пришлось пристрелить в порядке самообороны.

Но тут как раз вернулся и прошел в свою кабинку Барни. Нет, впрочем, по здравому размышлению убивать здесь Гиббонса было нельзя. Необходимо время, необходима подготовка, чтобы все выглядело как можно естественней. А здесь это было бы чересчур рискованно.

Гиббонс опять послал мишень на исходную позицию. Как призрак, поплыла она по конвейеру и остановилась посередине между средней и длинной дистанцией. Гиббонс взял револьвер обеими руками и начал стрелять, каждый раз тщательно целясь. Две пули попали в грудь бумажного силуэта. Третья пронзила шею. Четвертая попала в плечо. Пятая продырявила ногу. Шестая угодила в живот. Гиббонс стрелял неплохо. Ничего выдающегося, но совсем неплохо.

Кинни вновь поднял карабин и быстро нажал на спусковой крючок. На этот раз он промахнулся. Он вновь поднял карабин, прицеливаясь потщательней. Пуля после прицельного выстрела попала силуэту в пах.

Варга сказал, что сам позаботится о них обоих, и, конечно же, сел в лужу. Да и чего другого можно было ожидать, послав на дело такое ничтожество, как Фини? А теперь Гиббонс стал еще осмотрительней, чем прежде, а Тоцци и вовсе исчез.

«Вы уберете Гиббонса, а мы найдем Тоцци» – так сказал ему Варга вчера вечером.

Жирный ублюдок! Сам ничего не может сделать как следует, а извольте за ним подчищать. И еще строит из себя невесть что. Отдавая приказы, он чувствует себя властелином Вселенной. Ладно, хрен с ним. Я позабочусь о Гиббонсе, и у меня уж ничего не сорвется. Поработаю как следует, чтобы не осталось никаких зацепок, способных вывести на меня впоследствии. Никогда не оставляй никаких зацепок.

Гиббонс помахал ему рукой, пытаясь привлечь внимание. Кинни снял один наушник.

– Вы уже закончили, Берт?

– Да, закончил. Но вы не спешите. Я подожду вас у выхода.

Кинни увидел, как Гиббонс, идя к дверям, помахал на прощанье Барни. Тяжелая стальная дверь захлопнулась за ним, и Барни вернулся к своей газете.

Глубоко вздохнув, Кинни вновь надел второй наушник. Он потянулся к клавише и послал мишень на ближнюю дистанцию. Упирая карабин в плечо, он представлял себе желтый школьный автобус, подъехавший сегодня утром, как и всегда, к их дому, и Грега с Биллом-младшим, бегущих к нему по газону. Он спустил курок и разнес бумажному силуэту башку.

Глава 23

Раздался короткий стук в дверь, и сразу же вслед за этим появился молодой негр с прической а-ля Франкенштейн и с двумя серьгами в одном ухе. Он принес стопку видеокассет.

– Еще кое-что для вас нашел, мистер Гиббонс.

– Спасибо, Джеймс.

Гиббонс взял принесенные кассеты и положил их вместе с остальными, еще не просмотренными. Джеймс был славным парнем, несмотря на серьги. У него была очень приятная, обходительная манера поведения, показавшаяся Гиббонсу при их первой встрече наигранной. Но теперь он просто считал Джеймса голубым.

На телеэкране толпа людей спускалась по лестнице из здания суда. Все они клубились вокруг одного персонажа – Ричи Варги. Репортеры, подсовывая ему микрофоны, орали свои вопросы, но Варга взирал на них с ленивой снисходительностью. Впрочем, вплотную к нему пробиться репортерам не удавалось – их не пускали судебные приставы и сотрудники прокуратуры, ежедневно сопровождавшие Варгу в суд и из суда. Гиббонс просмотрел видеозаписи процесса уже за несколько недель, и каждый раз это была одна и та же команда.

Джеймс и Гиббонс молча смотрели на то, как снимали Варгу, садившегося в большой зеленый седан на заднее сиденье, а затем переключились на приставов. В следующем кадре низкорослый темнокожий мужчина со слишком черной для его возраста шевелюрой и с большими мешками под глазами появился на фоне здания суда и начал говорить что-то в ручной микрофон. Джеймс включил звук.

«...Завтра, когда Ричи Варга вновь будет давать показания, на этот раз против считающегося крестным отцом Сабатини Мистретты. В эфире Морт Ньюман с сообщением из Бруклина».

– Вы ведь с мистером Ньюманом старые друзья, точно? – спросил Джеймс.

– А как иначе мне удалось бы попасть сюда?

Гиббонс выключил звук. Он перематывал кассету на большой скорости, разыскивая показания Варги, данные им суду на следующий день.

– А это правда, что вы из ФБР?

Гиббонс искоса посмотрел на Джеймса, стоявшего у стены скрестив руки на груди.