Плохие парни - Бруно Энтони. Страница 39

Они шли молча, что, как правило, ничуть их не стесняло, но на этот раз Гиббонс чувствовал, что ему нужно что-то сказать. Слишком многое оставалось недосказанным или попросту невысказанным. Он чувствовал себя виноватым. Ему хотелось внести какие-то перемены, но какие именно, он и сам толком не мог понять. Надо было, конечно, внести ясность в их взаимоотношения, но сейчас момент казался неподходящим для разговора об этом. Она слишком волновалась за Тоцци. И он тоже.

Они вышли из внутреннего двора, и перед ними внезапно выросли угрюмые очертания готической часовни. Гиббонс, приноравливаясь к ее шагу, замедлил свой.

– Ты и впрямь уверена, что парню это удастся? – начал Гиббонс.

Лоррейн посмотрела на него так, словно только что заметила его присутствие.

– Сам он считает, что это вполне возможно. По крайней мере такое впечатление я вынесла из разговора с ним. В конце концов, он ведь из той четверки старшеклассников из Скарсдейла, которым пару лет назад удалось вломиться в компьютерную систему Бостонского банка.

– Повтори, как его зовут?

– Дуглас Унтерманн.

– Ну и как же тебе удалось уговорить его помочь мне?

Лоррейн, глядя на него, усмехнулась.

– Парень – мой должник.

Гиббонс почувствовал укол ревности. Щеки его покраснели. Он живо представил себе, как молодой блестящий стипендиат с внешностью, как у Билла Кинни, занимается любовью с преподавательницей истории.

– В чем это он твой должник?

– Он слушал мой курс осенью и не успел прочесть необходимое количество специальной литературы. Экзамен ему перенесли на март, а он все равно не успел прочесть и попросил меня о новой отсрочке. Так повторялось еще два раза, и он буквально взывал к моей милости. Для получения степени Дугу надо сдать экзамены хоть по каким-нибудь общественным наукам, знаешь ли. Вот почему он так во мне заинтересован.

– Так в чем загвоздка?

Лоррейн помедлила с ответом.

– Он НЗЧНБ! Ни-за-что-не-буду. – Выговорив это, она рассмеялась. – Так они называют себя, эти компьютерные фанатики. Представляешь, какое у них самомнение?

– Ну и какую же сделку ты ему предложила?

– Погоди-ка. Весной он продолжал приставать ко мне, умоляя отложить экзамен, и в конце концов попросил разрешить ему вместо этого написать реферат. А когда я поинтересовалась, на какую тему, он ответил, что хочет сравнить Генриха II с неким персонажем, которого он изобрел, играя на компьютере в «Темницу и дракона».

– Просто невероятно. – Гиббонс не мог сдержать улыбки.

– Сущая правда. Я послала его ко всем чертям. Но когда ты позвонил прошлой ночью и спросил, не знаю ли я какого-нибудь тайного компьютерного гения, я перезвонила Дугу и сказала, что разрешу ему написать такой реферат, если взамен он окажет мне небольшую услугу.

– Замечательно, профессор Бернстейн, – сказал Гиббонс, беря ее за руку. – А теперь услуга за мной.

Они пошли по каменистой тропе, которая внезапно привела их в великолепный сад в полном цвету. Здесь, на фоне розовых гладиолусов, желтых астр, белых и красных пионов, стояла молодая пара, позировавшая свадебному фотографу. Белое платье невесты в ярком солнечном свете великолепно контрастировало с многоцветным буйством здешнего сада. Жених выглядел в высшей степени самодовольным.

Рука Лоррейн в руке Гиббонса внезапно зажила отдельной жизнью. Никто из них не произнес ни слова, пока сад не остался позади.

– И ты действительно думаешь, что ему удастся вломиться в компьютер министерства юстиции?

Лоррейн задумалась.

– Он уже проработал над этим всю нынешнюю ночь, – обнадеживающе сказала она.

Ей хотелось казаться веселой, но страх и тревога были у нее в глазах.

Ему хотелось сказать, что беспокоиться не о чем и что все будет в порядке, но лгать ей он не мог.

Дуглас Унтерманн был восемнадцатилетним первокурсником. Кажется, он уже был удостоен каких-то наград. Он был предельно антисоциален, что, впрочем, не означало, будто с ним нельзя было иметь дела. Просто человеческие взаимоотношения интересовали его куда меньше, чем компьютеры. Тогда как люди, напротив, сулили столько же, однако были совершенно непредсказуемы. Дуг предпочитал предсказуемость. Это и к лучшему, подумал Гиббонс, особенно для парня с внешностью молочного поросенка и с пробойной силой пятискоростной электродрели.

Гиббонс сидел за столом в компьютерном центре и глядел в окно, пока Дуг колдовал над клавиатурой, беспрестанно пробуя все новые и новые комбинации, чтобы пробиться в министерство юстиции в Вашингтоне. С тех пор как Лоррейн два часа назад оставила их наедине друг с другом, ни тот, ни другой не произнесли ни слова. А у нее оказались какие-то дела на кафедре. За это время Гиббонс успел выпить два бумажных стаканчика отвратительного кофе, разорвал оба в мелкие клочки и пересчитал все дырочки на носках своих сандалий. Он не решался заговорить с юношей, опасаясь, что тот поведет себя как вспугнутый кролик. Но понемногу это начало становиться смешно. Дуглас, по его словам, принялся за работу прошлой ночью, в десять, и продолжал трудиться сейчас, семнадцать часов спустя. Да уж, ничего не скажешь, компьютерная эра.

Гиббонс в конце концов хлопнул рукой по столу, привлекая к себе внимание парня.

– Ну, Дуг, как дела?

Дуг воздел руку вверх, как уличный регулировщик, не отрывая глаз от экрана монитора.

– Ждите, – пробурчал он.

По экрану побежали цифры, сменяя друг друга с фантастической скоростью. После того как перед ними промелькнула, должно быть, тысяча комбинаций, поток чисел иссяк и экран опустел. Дуг обмяк в кресле, как воздушный шар, из которого выпустили воздух.

– Дерьмо какое, – пробормотал он.

– А в чем дело?

– Все испробовал, а пробиться не могу.

Казалось, он вот-вот расплачется.

– Пробиться сквозь что?

– Сквозь их систему безопасности! Там нет запасного входа. Я пытался найти его, но система непроницаема.

Несмотря ни на что, правительство, для разнообразия, сумело преуспеть хоть в чем-то.

– Значит, ты не можешь выйти на досье из министерства юстиции, верно? Ты мне хочешь сказать именно это?

Дуг в ответ только надул губы. Он потерпел поражение, и это пришлось ему не по вкусу. В наступившем молчании им стало слышно, как работает принтер в соседней комнате.

И вдруг Дуг вернулся к жизни.

– Какого черта! – заорал он. – Это просто нечестно!

– Что – нечестно?

– Эта их новая система. Оператор. Оператор-человек! Вот что нечестно. И теперь все так делают. Надо сперва обратиться к человеку и назвать ему пароль. И если пароль верен, с вами свяжутся и предоставят вам доступ. А самое хитрое в том, что они перезванивают вам по определенному телефонному номеру. Так что мало узнать чей-то личный пароль, надо еще оказаться у того самого телефонного аппарата, иначе все сорвется. Это жульничество!

У Гиббонса создалось впечатление, будто Дуглас втолковывает все это своему компьютеру, а вовсе не ему.

– Выходит, они превратили систему в клуб, куда вхожи только постоянные члены, точно?

Он все еще не мог поверить, что правительство может проявить подобную компетентность. А эти компьютерные фаны – про них ведь недаром говорят, что для них не существует преград.

– Да, в том-то и беда.

Они опять замолчали, а затем Дуг внезапно вновь включился, как телетайп, стучащий сам по себе в пустой комнате.

– Зато вломиться в такую систему по-настоящему интересно. Я хочу сказать, это трудно, но все-таки возможно.

– Вот как? А каков был до сих пор твой главный успех?

Гиббонс понимал, что парню хочется выплакаться, и готов был взять на себя роль бармена, которому жалуются в подобных случаях. А кроме того, ему и впрямь было интересно узнать, на что способны эти ребята.

На рыхлом лице Дугласа появилось мечтательное выражение.

– Главный успех? Главный был, когда я нашел любовницу отца. Это была самая настоящая победа.