Золото моих чувств. Примирение (СИ) - "Melara-sama". Страница 17

- По глазам твоей матери я понял, что она за леди. Всегда пренебрегающая желаниями собственного сына, но на людях любящая и заботливая. Всегда отталкивающая тебя от себя дома, но на людях делающая вид, что ты для нее центр вселенной. – Продолжил я за Кая. Калеб опустил голову. Я вздохнул и протянул руку, запустил в его волосы и притянул к себе. Он сначала напрягся, а потом уткнулся мне в плечо. Я заметил, как Себастьян прикусил губу и нерешительно протянул руку к нему. Но не смог дотронуться.

Это ничего, все впереди.

- Я не знаю, что мне делать. – Сглотнув, начал Калеб. Видимо, ему действительно не с кем поговорить. - Она никогда не интересуется мной, но в то же время всегда следит. Я не могу сделать ни шагу без ее ведома. И уверен, что сегодня после этого ужина меня ждет… - Он не договорил.

Дрей нахмурился.

- Это, наверное, не самое лучшее место для такого разговора. – Серьезно, без улыбки начал он. – Давайте поужинаем и перейдем в гостиную.

Мы доели в тишине.

– Кай, сделай кофе, я чай ребятам заварю.

Я повел немного грустных ребят в гостиную. Посадил их на диванчик и увидел, как Себастьян аккуратно кладет руку на пальцы Калеба. В знак поддержки и участия.

- Если ты не хочешь говорить, мы не настаиваем.

- Мне нужно… выговориться. Просто при Себастьяне, я бы не хотел.

Тот сразу убрал руку и встал, пересел ко мне на подлокотник кресла.

– Я имел в виду, глупое ты создание, что это личное, никто обо мне такого не знает. Даже мать.

- И почему ты все время меня обзываешь? Я ничего не делал. Только сказал, что ты мне нравишься, и все.

- А что я должен был делать? – Чуть повысил голос Калеб. – Улыбнуться и сказать, что ты мне тоже?! Меня бы сожрали, и мать бы убила к черту! – Закричал он.

- Ты бы мог промолчать и улыбнуться. – Тихо со слезами на глазах прошептал мальчик. Я обнял его, и он оказался у меня на коленях.

– Просто промолчать…

- Я не мог промолчать. – Немного спокойней. – Я просто не мог!

- Защищая свой статус и свою репутацию, ты разрушил чужую жизнь, Калеб. – Тихо от двери проговорил Кай.

Дрей внес поднос с чашками, поставил на столик. Я взял одну с чаем и протянул Себастьяну. Он обхватил ее тонкими пальчиками и сделал глоток. Олененок.

- Почти разрушил. – Поправил я Кая. – На самом деле, я тебя очень хорошо понимаю, Калеб. Да, трудно противостоять своей матери. Особенно, когда она совершенно не понимает и не хочет выслушать. Но нападать на человека, влюбленного в тебя, это тоже глупо. Что в итоге?

- Чего мы хотели добиться? – Немного растерянно спросил он.

- Да. Что в итоге, чего вы хотели добиться, нападая каждый день на него?

Он облизнул губы. Кай сел в соседнее кресло, Дрей устроился у него на коленях. Мы ждали.

- Я думал, что, если его переведут, у меня будет меньше проблем.

Я хмыкнул.

- Почему за год нападок тебя не перевели, Себастьян?

Он поднял на меня глаза.

- Потому что я не говорил родителям, что происходит. А с бывшим учителем они так и не переговорили. Если б они начали задавать вопросы, открылась бы настоящая причина. А я не могу сказать своим родителям, что я гей. Это убьет их. И потом они захотят избавиться от этой заразы, а у меня мама христианка страшная, и я представил, что меня ждет, и не смог сказать им, что меня обижают в школе. Синяки и ссадины я скрывал, как мог. – Он перевел дух. – Я только прошу не рассказывать родителям. Я переживу, справлюсь. Я же вижу, он дергается и морщится от моего прикосновения. Я все понимаю.

- Себастьян… - тихо прервал его я, но он покачал головой и не громко, но совершенно по-взрослому продолжил:

- Я понимаю, у него свои причины. Я уважаю их. Я просто сказал, что он мне нравится. Не признался ему ни в чем таком, что могло вызвать такую реакцию у его друзей. Я сделал только одну ошибку, признался при них, но он мог просто сказать, что это шутка и посмеяться вместе с ними. А они все решили просто вынудить меня просить родителей перевестись в другую школу. Но я не могу просить об этом, и причину я уже озвучил. – Он повернулся к замершему на диване Калебу. – Я прошу прощения за свои слова. И прошу прекратить… - Договорить он не смог.

Так как я держал его на руках, почувствовал, как он замер, и как его дыхание стало учащаться. Он нервничал так, что чашка в его ручках стала наклоняться, и я перехватил ее.

- Понятно. – Вдруг сказал Кай. – Джон, у нас тут совершенно классическая ситуация непонимания чужих проблем. – Он внимательно смотрел на Калеба.

- Я понимаю, что у него проблемы. И что он не будет переводиться в другую школу. Но я тоже не могу терпеть его… - Он покачал головой. – Не то. Я ничего не могу сказать ребятам. Им хочется избивать тебя, и я пытаюсь только сдержать их от еще большей агрессии. Ты не можешь рассказать родителям правду о себе, я понимаю, но что делать мне?

- А что бы ты хотел делать? – Спросил Дрей.

- Что? – Не понял Калеб.

- Что бы ты делал, если бы твоя мать понимала тебя? Что бы ты делал, если бы она относилась к твоей ориентации нормально?

В синих глазах Калеба на мгновение промелькнуло неверие и мимолетное счастье. Но тут же ушло.

- Я бы делал то, что хотел.

- Что? – Улыбаясь, спросил Дрей. Мы с Себастьяном очень внимательно слушали. В его шоколадных глазах была тоска. Он думал, что его любовь безответна. И даже не надеялся, что когда-нибудь Калеб ответит ему взаимностью.

- Уехал бы и никогда не возвращался.

- Один? – Подтолкнул его Кай.

- Нет. – Тихо проговорил Калеб. – С тем, кто совершенно не умеет держать язык за зубами. – Опять грубо ответил он.

Мы втроем улыбались, а вот Себастьян не понял, почему мы вдруг развеселились. Калеб покачал головой.

– Я же говорю, он глупый маленький идиот.

Себастьян открыл рот, чтобы возразить, но вдруг замер и тихо, жутко нервничая, спросил:

- Ты серьезно?

Калеб вздохнул.

- Да, и слезь уже с колен нашего учителя английского.

Мы засмеялись. Себастьян аккуратно слез с моих колен и подошел к диванчику. Сел на краешек.

– Боже… - Страдальчески протянул Калеб. – Если наши взрослые позволят, я бы хотел поговорить с ним наедине.

- Только без рук. – Съехидничал Дрей.