Вечный инстинкт - Джордан Пенни. Страница 6

Оба ощущали ее силу и опасность. Руби поняла это по глазам Сандера, а также поняла, что он видит то же самое в ее глазах.

Ей стало жутко стыдно.

Она побледнела, глаза ее казались огромными на маленьком личике.

Сандер был тоже шокирован силой желания, возникшего неизвестно откуда и грозившего лишить его самообладания. Но он лучше скрывал его, чем Руби, и не был настроен жалеть ее. Трудно смириться с тем, что можно так сильно хотеть женщину.

— Ты будешь принимать противозачаточные таблетки, — холодно повторил он. Сердце его забилось чаще, когда он представил себе, что означают эти слова. Мучительная боль в напрягшемся теле грозила обрушить все сдерживающие барьеры, но ему все-таки удалось справиться с собой и закончить: — Я не стану отвечать за последствия, если ты откажешься делать это.

«Я никогда не чувствовала себя такой слабой», — с дрожью подумала Руби. Причем не физически слабой, но эмоционально и морально. Всего за несколько коротких минут защитная оболочка, которой она окружила себя, исчезла, выставив напоказ ее жуткую слабость. Ведь она не может хотеть Сандера. Это невозможно. Это неправильно!

Тело Руби обмякло, ей стало дурно, у нее кружилась голова… Она разрывалась между желанием и ощущением жгучего стыда оттого, что она это желание испытывает… Дикие мысли крутились в ее голове. Может, стоит попросить у доктора не противозачаточные таблетки, а средство от страсти к Сандеру? Но разве того, как он обращается с ней, недостаточно? Неужели гордость позволит ей терпеть такое унижение?

Она не сможет выйти за него замуж. Паника охватила молодую женщину.

— Я передумала, — быстро сказала Руби. — Насчет того… чтобы выйти за тебя замуж.

Сандер нахмурился. Его первой реакцией было заставить ее изменить решение. Только ради сыновей. Конечно, не из-за мучительного желания, которое все еще пульсировало в нем.

— Значит, будущее наших детей для тебя совсем не важно, как ты заявляла ранее? — бросил он ей в лицо.

Руби попала в сети, которые сама же и расставила.

— Конечно, важно, — возразила она.

— Тогда мы должны пожениться, и ты примешь мои условия.

— А если я откажусь?

— Тогда я переверну земной шар, чтобы отнять у тебя моих детей.

Его угрозы не были пустым звуком, это ясно. Похоже, у нее нет выхода. Придется выполнить его требования.

Сандер победил, однако вкус победы не был таким сладким, как он ожидал.

— У меня много работы, поэтому чем скорее мы покончим с этим делом, тем лучше, — заявил он. — Я подготовлю необходимые бумаги, а также брачное соглашение, которое ты подпишешь. Ты должна…

Шум, донесшийся с верхнего этажа, и последовавший за ним отчаянный крик, заставил их обоих повернуться к лестнице.

Руби стремительно бросилась наверх, в комнату мальчиков, не осознавая того, что Сандер следует за ней. Рывком открыв дверь, она увидела Гарри, рыдавшего на полу, и Фредди, стоявшего рядом с братом. В руках у него был игрушечный автомобиль.

— Фредди толкнул меня, — всхлипнув, пожаловался Гарри.

— Нет, я не толкал. Это он хотел отобрать у меня машинку.

— Давай я осмотрю тебя, — обратилась Руби к сынишке, быстро проверив, не ушибся ли мальчик.

Затем она повернулась к Фредди. Но он не пытался найти у нее утешение. Фредди стоял перед Сандером, который вошел в комнату, и смотрел на взрослого мужчину, ожидая поддержки. А Сандер держал его за руку, словно защищая.

У Руби горло перехватило от наплыва острых чувств. Ей стало мучительно горько оттого, что у мальчиков нет отца, и виновата в этом только она. Она очень любила своих сыновей, но ее любви было недостаточно, чтобы они выросли настоящими мужчинами.

Сандер даже не взглянул на Руби. Его интересовали только близнецы. Он нужен своим сыновьям, и ничто — даже такая малость, как их непутевая мать, — не помешает ему.

Совершенно не замечая того, что происходит между двумя взрослыми людьми, Фредди повторил:

— Это моя машинка.

— Нет, моя, — возразил Гарри.

Мальчики были привязаны друг к другу, но время от времени у них возникали подобные споры, словно они пытались установить, кто из них главнее. Это были обычные детские разборки, но Руби их терпеть не могла.

— У меня есть предложение, — раздался голос Сандера, спокойный и вместе с тем властный, заставивший мальчиков взглянуть на него. — Если вы пообещаете мне не ссориться из-за этой машинки, я куплю каждому из вас новую игрушку и вам не надо будет делить ее.

Руби судорожно глотнула воздуха. В груди ее забурлил гнев. Предложение Сандера было явным подкупом. У нее нет денег, чтобы купить мальчикам понравившиеся им игрушки.

Руби по жадным взглядам темно-золотистых глазок поняла, что все правила о необходимости делиться друг с другом забыты. Гарри взволнованно спросил Сандера:

— Когда… когда вы купите нам игрушки? — Малыш вскочил и прижался к ноге Сандера. — Я хочу такую же машинку, как та, что стоит у дома…

— И я хочу такую же, — согласился Фредди, решительно не собираясь отставать от брата.

— Мы поедем с вами и вашей мамой в Лондон. — Это стало новостью для Руби, но она не успела ничего сказать, поскольку Сандер уже продолжал: — Там есть большой магазин игрушек, где вы сможете выбрать себе машинки, но только если пообещаете мне больше не ссориться.

Две темные головки с энтузиазмом кивнули, и две одинаковые улыбки расплылись на лицах ее сыновей, когда они с обожанием взглянули на отца.

Руби пыталась успокоиться. Глядя на Сандера и своих сыновей, наблюдая за их реакцией, она наглядно поняла, какие потери они несли без него: не материальные, но эмоциональные.

Может быть, ей показалось, но мальчики держались теперь прямее, говорили более уверенно и даже жестикулировали так же, как их отец. Легкая тень печали омрачила ее мысли. Они были уже не только ее детьми, во всем зависящими от матери. Близнецы росли буквально на глазах, и их реакция на Сандера еще раз подтверждала то, что Руби и так знала: им нужен отец. Тем не менее она горделиво вскинула голову, встретив вызывающий взгляд Сандера.

Руби машинально погладила взъерошенные темные кудри ребенка — в тот момент, когда Сандер сделал то же самое. Их руки соприкоснулись. Она немедленно отдернула руку, не в силах подавить воспоминания. Недавно руки Сандера прикасались к ней более интимно, чем сейчас, и в этом прикосновении, кроме желания овладеть ею, было нечто, что она — по наивности и незнанию — сочла страстным влечением.

Эти воспоминания Сандер пробудил в ней своим насильственным поцелуем. В сознании ее всплыли образы, от которых невозможно было избавиться: она ощутила руки Сандера на своем теле, почувствовала его дыхание на своей коже… Но нет, нельзя думать об этом. Она должна быть сильной. Она должна сопротивляться. Он не имеет права возбуждать ее. Она больше не юная девочка. Теперь она женщина, мать, и интересы детей — выше ее собственных.

Глава 3

Голова Руби начинала болеть, в животе возникли спазмы — знакомая реакция на стресс, которая непременно завершится приступом мигрени. Но сейчас не время болеть или проявлять признаки слабости, даже если она плохо спала ночью и проснулась с ощущением тошноты.

Близнецы были одеты теперь в новые свитера и джинсы — подарки ее сестер на Рождество — и были обуты в новые кроссовки, на которые Руби потратила свои драгоценные сбережения, заметив, как хмуро взглянул Сандер на старую обувь мальчиков в свой прошлый приезд, когда его пригласили все обсудить. «Все» означало не только те приготовления, которые он уже сделал, не только их переезд в Лондон, но также и свадьбу. После чего вчетвером они должны отправиться на остров, который станет их домом. Мальчики были слишком взволнованы, чтобы сидеть на месте, и стояли возле окна, ожидая прибытия Сандера.

Приняла бы она другое решение, если бы сестры были дома, Руби не знала. Лиззи и Шарлотта прекрасно относились к ней, помогали деньгами, чтобы она могла сидеть дома с детьми, но Руби прекрасно понимала, что материальная поддержка дается им нелегко. Кроме того, они когда-нибудь влюбятся. И тогда Руби со своими близнецами будет им мешать, потому что сестры считают себя обязанными заботиться о них.