Чистосердечные признания (ЛП) - Гибсон Рэйчел. Страница 17

Она сделала три нерешительных шага к краю стола и сунула салфетки в поясную сумку, повязанную вокруг бедер. Затем оперлась ладонями о плечи Дилана, а тот обхватил руками ее обнаженную талию. Шериф увидел, что голубые глаза Хоуп буквально остекленели от страха, и инстинктивно погладил большими пальцами ее нежную кожу, прижав ладони к плоскому животу. Приподняв миз Спенсер над столом, Дилан осторожно опустил ее, поставив на пол перед собой, и спросил:

— Вы в порядке?

Его взгляд опустился от лица Хоуп к собственным рукам, все еще покоившимся на ее талии. Жар обнаженного тела согрел его ладони, и Дилан продолжал держать их там, прямо на ее нежной, нежной коже. Хоуп пахла пивом, баром и еще цветами. Желание прокатилось внутри Дилана, заставляя сжать пальцы, и он, наконец, отпустил виновницу беспорядка, уронив руки.

— Я испугалась, что он меня ударит, — ответила Хоуп, крепче сжимая плечи шерифа. — В прошлом году я посещала курсы самообороны и решила, что могу о себе позаботиться. Но я просто застыла на месте. Никакой я не Терминатор, — она часто и неглубоко дышала, и с каждым вдохом ее грудь приподнималась в этом коротком топике.

Дилан взглянул на лицо Хоуп: теперь, без косметики, ее обычная невозмутимая маска куда-то пропала.

— Ты не похожа на Терминатора.

Миз Спенсер покачала головой. Вряд ли в ближайшее время Хоуп удастся побороть приступ паники.

— Меня так прозвали на курсах. Я была очень агрессивной.

— Ты в обморок не упадешь?

— Нет.

— Уверена?

— Да.

— В любом случае, почему бы тебе не сделать пару глубоких вдохов?

Хоуп послушалась, и Дилан смотрел, как она пытается успокоиться. Видимо, миз Спенсер не сознавала, что все еще держится за него, но вот сам-то шериф как раз очень хорошо чувствовал ее прикосновение. Чувствовал всем своим существом эту охватившую его нежность, будто они были больше, чем просто незнакомцы. Будто склониться к губам Хоуп и целовать ее до тех пор, пока эти голубые глаза не станут еще чуть более стеклянными, а дыхание чуть более сбивчивым, было самым естественным в мире. Дилан потянулся к рукам Хоуп и снял их со своих плеч.

— Тебе лучше? — спросил он, размышляя, что, видимо, уже слишком давно не был с женщиной, раз простое прикосновение к плечам вызывает желание.

Миз Спенсер кивнула.

— Расскажешь мне, что случилось?

— Я просто сидела здесь, занималась своими делами, а тот парень, который пониже, подошел и заказал мне еще выпивки. Я вежливо отказалась, но он все равно подсел ко мне, — между ее бровями залегла морщинка, но больше Хоуп ничего объяснять не пожелала.

— И? — продолжал настаивать Дилан.

— И я пыталась быть милой, но он в упор не понимал намеков. Поэтому я решила совершенно четко дать понять, что не нуждаюсь в компании. Ну, знаешь, так, чтобы снять все вопросы.

Не то чтобы это было важно, но из чистого любопытства Дилан поинтересовался:

— И что же ты ему сказала?

Теперь недовольная гримаска исказила и уголки ее губ:

— Думаю, я сказала «пожалуйста, уберите свою тушу из моей кабинки».

— Наверное, ему это не очень понравилось.

— Да. А потом, когда я предположила, что у него проблемы с алкоголизмом и ему стоит пройти курс лечения, он просто взбесился.

— И?

— И кажется, он сказал, чтобы я шла трахать себя.

— И?

— И я ответила, что лучше буду делать это сама с собой, чем с коротышкой с маленьким пенисом.

Внезапно голова Дилана чертовски разболелась, а под глазом стало ныть еще сильнее.

— Ой-ей.

— Вот тогда он перегнулся через стол и попытался меня схватить. Я закричала, и тот худой парень сгреб коротышку и вытащил его из кабинки. Не окажись этот второй рядом, даже не знаю, что бы произошло.

Дилан знал. Эммет скорее всего избил бы Хоуп, прежде чем кто-либо успел остановить его. Шериф готов был скрутить Барнса уже просто так, не дожидаясь повода.

— Он тебя не тронул?

— Нет.

— Не угрожал тебе ничем — ножом там или разбитой бутылкой?

— Нет.

Льюис Пламмер наконец вошел в бар и пробрался сквозь толпу к Дилану:

— Тебе что, кто-то врезал?

— Ага. Иди зачитай Эммету Барнсу его права, затем обвини в нападении с применением физического насилия и нападении на представителя власти при исполнении. Я ничего при нем не обнаружил, но обыщи-ка его еще разок для верности.

— Что насчет Хэйдена?

Дилан вновь повернулся к Хоуп:

— Ты видела, кто ударил первым?

— Коротышка.

— Хэйден может идти домой.

— Ты приедешь в участок? — спросил Льюис.

— Нет. Адам дома с няней, так что я напишу отчет утром.

— Тогда до завтра, — Льюис коротко взмахнул рукой.

Понаблюдав, как его помощник вздернул Эммета, заставив того встать на ноги, Дилан снова посмотрел на Хоуп. Кожа еще немного бледная, взгляд еще немного остекленевший, но, кажется, инцидент в «Оленьем роге» не особо напугал миз Спенсер.

— Хочешь поехать в участок и написать заявление сегодня или придешь завтра утром?

— Я просто хочу домой.

Кто-то снова включил проигрыватель, свет опять приглушили, и помощник Пламмер вывел Эммета Барнса из бара. Уже было десять — пара часов до закрытия. Как раз достаточно времени, чтобы оставшиеся могли пропустить еще по паре бутылок пива.

— Сможешь вести машину? — спросил Дилан Хоуп, когда из проигрывателя снова полился голос Конвея Твитти.

Она опустила взгляд на свою одежду, и шериф тоже осмотрел ее. Облегающие шорты из спандекса и спортивный топ. Огни вывески «Куэрс», сиявшей в другом конце бара, отбрасывали блики на плоский живот.

— Я сюда прибежала, — ответила Хоуп.

Дилан заставил себя отвести взгляд от синих огоньков, сиявших на ее пупке.

— Подожди, я заберу у Барли свои наручники и отвезу тебя домой.

— Спасибо, шериф.

— Дилан, — напомнил он ей.

— Дилан.

А затем это произошло. Впервые с тех пор, как она въехала в город на своей маленькой спортивной машине, Хоуп улыбнулась Дилану. Ее полные губы изогнулись, демонстрируя ряд самых ровных зубов, которые он только видел по приезду из Лос-Анджелеса.

Вероятно, облегчение после пережитого испытания смягчило миз Спенсер. Большинство женщин после переделки обычно либо от души рыдали, либо испытывали настоящую благодарность.

Кто-то сзади ласково коснулся руки Дилана. Шериф обернулся через плечо и увидел скрытые полутьмой глаза Дикси Хоув.

— Вот твоя шляпа, Дилан.

— Спасибо, Дикси, — он пригладил рукой волосы и водрузил головной убор на место.

— Ты ведь не уходишь?

— Боюсь, что уже ухожу.

— А ты не мог бы остаться и поиграть немного в пул — хоть одну партию? Я слышала, ты сказал Льюису, что Адам дома с няней.

— Не сегодня.

Дилан попытался высвободить руку, но хватка Дикси лишь усилилась. Она прижалась к его руке одной из своих больших грудей — и шериф достаточно хорошо знал мисс Хоув, чтобы не списать это на случайность. Он знал Дикси большую часть своей жизни. Дилан встречался с ее сестрой и помнил младшую Хоув еще нескладным подростком. Жизнь никогда не была добра к обеим сестрам, и Тэйбер сожалел о том, какими они выросли. Но больше никаких чувств к ним не испытывал.

— Мне нужно отвезти миз Спенсер домой.

Дикси бросила быстрый взгляд в сторону Хоуп, затем снова сосредоточила внимание на Дилане:

— Помнишь мое предложение, что я сделала вчера ночью?

Ну разумеется. Не так часто женщины подходили к нему во время детского бейсбола, чтобы в открытую предложить оральный секс.

— В любое время, — она наконец ослабила свою хватку, и Дилан смог освободиться.

— Доброй ночи, Дикси, — пожелал он и устремился к выходу, прежде чем она успела вцепиться в его руку снова. Хоуп последовала за ним, и, пока Дилан быстро снимал наручники с запястий Хэйдена, шерифу пришлось выслушать, как миз Спенсер выражает свою благодарность Дину за «героическое вмешательство».

По глубокому убеждению Дилана, Хоуп чересчур серьезно все восприняла и слишком бурно изливала свои чувства. Она вогнала в краску несчастного бедолагу, который, заикаясь, заверил ее, что был только рад получить перелом носа во имя дамы. Хоуп провела в городе пять дней, трижды за это время пересекалась с Диланом — и лишь пять минут назад он впервые увидел, как она улыбается. Кажется, теперь шериф знал, что же нужно сделать, чтобы добиться этой улыбки. Нужно, чтобы тебе врезали по морде.