Чистосердечные признания (ЛП) - Гибсон Рэйчел. Страница 18

Когда Дилан и Хоуп вышли из бара, холодный ветер растрепал пряди ее светлых волос, бросив их на нежные щеки. Взгляд шерифа проследовал от ее лица вниз, по рукам, к весьма ясно различимым под топом затвердевшим соскам. У Дилана сжало в груди, под левым глазом сильно запульсировало, и пришлось отвести взгляд.

Шериф помог Хоуп забраться в «Блейзер» и весь недолгий путь до Тимберлайн-роуд гадал, что за женщина может одеться в спандекс, заявиться в деревенский бар и нарваться на такого, как Эммет.

Та, которая считала себя крутой. Терминатором.

— А кто была эта женщина в баре? — спросила Хоуп, нарушив молчание.

— Я там видел несколько. Кого ты имеешь в виду?

— Блондинка с пышной шевелюрой и большой грудью.

Дилан удивленно поднял брови и тут же поморщился.

— Дикси Хоув, — ответил он и осторожно коснулся скулы прямо под глазом.

— Твоя подружка?

— Нет. — Черт, лицо начало опухать. — А почему ты спросила?

— Просто интересно.

Шериф посмотрел на свою спутницу. Огоньки панели неясно освещали ее лицо, хвост немного растрепался. И от нее сильно пахло пивом.

— Интересно, есть ли у меня подружка?

— Нет, интересно, что же она тебе предложила.

— Боюсь, не могу тебе рассказать, — ответил Дилан, сворачивая на Тимберлайн-роуд.

— Спорю, что могу угадать.

Он рассмеялся и завел свой «шевроле» на темную подъездную дорожку.

— А, может, она просто хотела поболтать?

— Ага, через ту самую, длинную и твердую, трубку?

Дилан ударил по тормозам, и если бы машина уже не замедляла ход, то пассажирка, скорее всего, вылетела бы через лобовое стекло.

— Что?

Хоуп уперлась ладонями в приборную панель, чтобы удержаться на месте:

— Я говорю: может, она хотела поболтать…

— Иисусе, я и в первый раз тебя прекрасно услышал! — Тэйбер уставился на миз Спенсер… и внезапно все встало на свои места. Этот остекленевший взгляд, непринужденная улыбка и сильный запах пива, которое, как шериф полагал, Хоуп пролила на себя. И дело вовсе не в том, что она смягчилась по отношению к нему. — Сколько бутылок ты выпила?

— Хм? Ну, обычно я пью немного, но сегодня же была ночь двойных заказов.

— Сколько?

— Должно быть, четыре.

— За какое время?

— За два часа. — Миз Спенсер потянулась к ручке двери и выскользнула из машины прежде, чем шериф успел заглушить мотор. — Наверное, мне стоило поужинать, прежде чем пить, — продолжила Хоуп, идя по пыльному двору.

Дилан пошел вслед за ней, бросив шляпу на пассажирское сиденье. Дом был погружен во тьму. Свет не горел ни над крыльцом, ни в окнах — ничто не озаряло двор. Единственным источником света была полная луна, превращавшая волосы Хоуп в чистое золото. Она остановилась на верхней ступеньке крыльца и уставилась на входную дверь.

— Где твои ключи? — спросил Дилан, подойдя и встав сзади Хоуп.

— Я думала, что отлучусь ненадолго, поэтому не зажгла нигде свет. — Она принялась шарить в своей поясной сумке и прибавила: — Выглядит довольно зловеще.

Дилан отстегнул «Мэг-лайт» [29] от служебного ремня и осветил входную дверь. Та была слегка приоткрыта.

— Ты не заперла дверь?

Хоуп подняла голову, сжимая в ладони ключи:

— Нет, я всегда запираю дом, когда ухожу.

— Дверь все же закрыта, видимо, ты просто не защелкнула замок до конца. — Дилан отступил назад и осветил окна и фасад дома. Ничего не разбито. — Побудь здесь. Я вернусь через минуту. — Шериф обошел здание и направил луч фонарика на окна. Проверил заднюю дверь, но она была заперта, и ничего необычного заметно не было. — Да, думаю, ты просто не притянула дверь до конца, — заключил Дилан, вернувшись и снова встав рядом с Хоуп.

— Да, наверное, — согласилась она и быстро спряталась за ним. — Чур, ты первый.

Он и так собирался проверить дом ради ее безопасности, но уж точно не ожидал, что Хоуп уцепится сзади за его ремень и заставит идти вперед, прикрываясь шерифом как щитом. Ладно, были в жизни Дилана моменты, когда он не возражал против того, что женщина использует его тело, но обычно они оба были уже без одежды. Он не знал, как относиться к тому, что станет мишенью и даст Хоуп возможность убежать со всех ног, если кто-то нападет сперва на него самого.

Миз Спенсер подтолкнула его в поясницу костяшками пальцев, побуждая двигаться вперед. Шериф вошел в дом и включил свет:

— Что-нибудь передвинуто?

Она привстала на цыпочки и прижалась грудью к спине Дилана, заглядывая через его плечо.

— Кажется, нет, — произнесла миз Спенсер прямо у его левого уха.

Ее дыхание обдало шею Тэйбера, заставляя кровь забурлить.

— Иисусе.

Хоуп снова подтолкнула Дилана вперед. Она направила его в сторону столовой, и шериф зажег свет и там. Комната была темно-желтого цвета, вычищенная до блеска, а на длинном столе стояли закрытый ноутбук, принтер, сканер и факс. Рядом с компьютером возвышались кипы книг, журналов и газет. Все то, что, по разумению Дилана, могло понадобиться писателю — вопрос только в том, о чем же именно Хоуп писала.

— Здесь все в порядке?

На этот раз она наклонилась вправо и выглянула из-за его плеча:

— Да.

Костяшки ее пальцев снова уперлись ему в спину, и шериф с хозяйкой дома направились на кухню. Как и в столовой, здесь не было ни единого пятнышка. Начищенные кастрюли и сковородки висели на крюках, пол вымыт до блеска — равно как и окна. Всю мебель явно привезли в дом недавно.

В последний раз, когда Дилан стоял на этой кухне, здесь же были агенты ФБР. Вскоре после того, как Хирам покончил с собой, они буквально наводнили дом и забрали почти все, что не было приколочено к полу или стенам. Интересно, что подумала бы Хоуп, расскажи ей Дилан, что помимо трупа Хирама они также обнаружили красные трусы с разрезами на интимных местах и свисавший с этих крюков длинный хлыст. Значение этих предметов стало ясно лишь после просмотра тех фото- и видеозаписей, на которых Хирам запечатлел себя.

Стук каблуков Дилана и скрип кроссовок Хоуп были единственными звуками, раздававшимися в тишине, пока хозяйка с гостем шли к задней двери. Ради успокоения совести шериф проверил ее снова; затем они направились в гостиную. Когда Дилан включил лампу, Хоуп приподнялась на цыпочки и снова прижалась грудью к его спине. Чистый огонь вспыхнул прямо в паху у шерифа, и меньше чем за секунду его член из полувозбужденного стал твердым. Интересно, что бы Хоуп сделала, если бы сейчас Дилан обнял ее за талию и скользнул языком ей в рот? Кровь быстрее побежала в венах, и Тэйбер подумал: ответила бы миз Спенсер на поцелуй? Позволила бы ласкать грудь и то местечко между ног? Что, если бы он взял ее руку и прижал ладонью к своему возбужденному члену?

— Здесь все вроде бы в порядке, — сообщила Хоуп и опустилась на пятки. — Давай пойдем наверх.

Дилан знал, что ему нужно отодвинуться от нее, дать понять, что он умывает руки, и убраться прочь, но просто не мог заставить себя делать то, что должен. Не сейчас.

— Ты останешься здесь внизу.

— Думаешь, мне не стоит пойти с тобой?

Дилан посмотрел через плечо на ее поднятое кверху лицо — всего в нескольких сантиметрах от его собственного. Взгляд скользнул вниз по чистому лбу к идеальным светлым бровям и большим голубым глазам, взгляд которых был слегка затуманен. Тэйбер рассматривал изгиб ее верхней губы, а затем сказал, почти что у самого ее рта:

— Ты хочешь, чтобы я проверил твою кровать?

— Да, — ответила Хоуп, и у Дилана едва не лопнула аневризма. — А потом еще загляни за занавеску в ванной. Я не хочу, чтобы меня заколол какой-нибудь Норман Бейтс [30], пока я принимаю душ.

— Иисусе, останься здесь, — Дилан, чувствуя головокружение, отцепил ее руку со своего пояса и отошел прочь. — Тебе точно не стоит идти туда.

Он поднялся наверх и быстро проверил комнаты на наличие посторонних. Почему-то — хотя шериф и сам не знал, почему — его порадовало, что Хоуп не выбрала спальню прежнего хозяина. Порадовало, что Миз Паинька спала не в той самой комнате, где Хирама связывали и хлестали кнутом. Возможно, не просмотри Дилан тех «фильмов», не увидь лица девчонок-подростков, сейчас он не чувствовал бы этого налета порока.