Железный король - Кагава Джули. Страница 26

Она широко распахнула влажные карие глаза и задрожала нижней губой. Я вздохнула, пожалев, что не сдержалась.

— Извини. Просто слишком много навалилось... Два дня назад я спала в родной постели, не верила ни в гоблинов, ни в эльфов, ни в говорящих котов и уж точно ничего подобного не желала.

— Король Оберон рисковал ради тебя, — возразила сатирк

чуть тверже. — Ты оказалась в пожизненном долгу у Кайт Ши, а значит, он мог требовать чего угодно. Мой владыка Оберон принял этот долг как свой, чтобы Грималкин не заставил тебя никого отравить или отдать ему своего первенца.

Я в ужасе отпрянула.

— Он бы это сделал?

— Кто знает, что творится в голове кота? — Сатирочка пожала плечами, пробираясь через переплетения корней — Просто... осторожней со словами. Если ты что-то обещаешь, то обязана исполнить, а маленькие одолжения не раз приводили к войне. Будь особенно осторожна

в присутствии высоких дам и господ — они прекрасно владеют искусством политических интриг,

—

Она внезапно побледнела и прикрыла рот ладошкой. — Ой, я сказала лишнее. Пожалуйста, прости меня! Если это дойдет до короля Оберона...

—

Я ничего не скажу, — пообещала я.

Ей явно полегчало.

—

Благодарю тебя, Меган Чейз. Другие использовали бы мою ошибку против меня. Я еще только учусь придворным обычаям.

—

Как тебя зовут?

—

Пижма.

—

Ты единственная отнеслась ко мне по-доброму, не ожидая ничего взамен. Спасибо!

Она смутилась.

—

Ты ничем мне не обязана, Меган Чейз. Идем, я покажу твою комнату.

Мы вышли на опушку леса. Перед нами цвели густые заросли ежевики, которые скрывали все из виду. Между белых и розовых лепестков выглядывали зловещие шипы.

Пижма протянула руку и коснулась одного цветка. Изгородь вздрогнула, ветки свернулись и расступились перед нами, образуя туннель вроде того, по которому мы попали во двор. В конце прохода, меж шипастых колючек, виднелась красная дверца.

Я как во сне последовала за Пижмой через заросли, прошла в распахнувшуюся передо мной дверь — и оказалась в роскошной спальне! Беломраморный пол украшали узоры из цветов, птиц и животных. Изображения двигались совсем как живые! В центре комнаты плескался фонтан, на столике подле него стояло блюдо с пирожными, чайный сервиз и бутылки с вином. У одной стены возвышалась огромная кровать под шелковым покрывалом. Пламя в камине меняло цвет с зеленого на голубой

розовый.

—

Это покои для почетных гостей, — объявила мне Пижма, с завистью оглядываясь по сторонам. — Сюда допускают только важных посетителей Благого двора. Твой отец оказывает тебе великую честь.

—

Пижма, пожалуйста, перестань его так называть, — вздохнула я, осматриваясь в просторной комнате. — Мой отец был страховым агентом в Бруклине. Я бы знала, будь

не совсем человеком. Ведь имелся бы какой-то признак вроде заостренных ушей, или крыльев, или еще чего-нибудь похожего...

Пижма моргнула и так посмотрела на меня, что я зябко поежилась. Она зацокала копытцами, пересекла комнату и встала напротив массивного туалетного столика С зеркалом. Оглянулась и пальцем поманила меня к себе.

Я с опаской подошла и встала рядом, хотя внутренний голос кричал мне, что я не хочу смотреть на то, что вот-вот увижу. Пижма торжественно указала на зеркало, и второй раз за день моя реальность перевернулась с ног на голову.

Себя я не видела с тех пор, как залезла в шкаф вместе с Паком. Конечно, я догадывалась, что одежда вся перепачкалась и изодралась о ветки, колючки и когти. Начиная от шеи и ниже я выглядела в зеркале так, как и ожидала: как бродяжка, вот уже два дня шатающаяся по лесу

все это время не мывшаяся.

Лицо я не узнала.

То есть я знала, что это я: отражение двигало губами вместе со мной, моргало тогда же, когда и я... Но кожа побледнела, черты лица заострились, а глаза казались огромными, словно у оленя в свете фар. Из спутанной копны

волос на голове, там, где еще вчера ничего не было, справа и слева торчали длинные заостренные уши.

Я воззрилась на отражение, не способная ничего понять; голова пошла кругом.

«Нет! — вопил мой разум, яростно отвергая увиденное. — Это не ты! Не ты!»

Пол подо мной закачался. Мне не хватало воздуха. Весь ужас, весь страх, возбуждение и переживания последних двух дней разом настигли меня. Все закружилось перед глазами, комната опрокинулась, и я упала в забытье.

Часть II

Обещание Титании

— Меган? окликнула мама из-за двери. — Вставай!

школу опоздаешь.

Я с ворчанием зарылась в одеяло. Что, уже утро? Похоже на то. Мутный серый свет брезжил за окном моей спальни, на будильнике 6.48.

— Меган! — прикрикнула мама и на этот раз громко постучалась. — Ты проснулась?

— Да-а! — взвыла я. Хоть бы она отстала!

— Поторапливайся! Автобус пропустишь.

Я неловко выпросталась из постели, нацепила на се

бя

какую-то одежду, выбрав из груды футболок на полу ту, что почище, и схватила рюкзак. Из кармашка на одеяло выпал мой айпод. Я непонимающе нахмурилась: почему плеер мокрый?

— Меган! — опять раздался мамин голос, и я закатила глаза — Уже почти семь! Если проспишь автобус и мне придется везти тебя в школу, тогда ты гулять в ближайший месяц не пойдешь!

— Ладно, ладно! Иду уже! — Я протопала по комнате и распахнула дверь.

В дверном проеме стоял голубокожий Итан, морщинистая мордочка его кривилась уродливой гримасой. В руке он сжимал мясницкий нож, перемазанный кровью.

— Мамочка поскользнулась, — прошептал он и вонзил нож мне в ногу.

Я с воплем проснулась.

Зеленоватые языки пламени метались в очаге, отбрасывая призрачные блики по всей комнате. Чуть дыша,

снова опустилась на прохладный шелк подушек. Кошмар приснился...

Я при дворе короля фейри, такая же пленница здесь, как злосчастный Пак в клетке. Настоящий Итан до сих пор неизвестно где, ждет спасения. Как он там? Страшно ли ему? А как со злобным подменышем справляются мама и Люк? Хоть бы мама пострадала не сильно, хоть бы подменыш больше никому не навредил!

Лежа в роскошной постели в волшебном королевстве, я подумала еще кое о чем. Мысль родилась из слов Оберона: «Тот, кого ты называешь папой, тебе не отец. Твой отец — я».

«Не отец», а не «не был отцом». Как будто Оберон знал, где он. Как будто папа все еще жив. Сердце забилось от возбуждения. Я так и знала! Наверняка он где-то в Волшебной стране. Может, где-то близко! Если б нам только встретиться!

Ладно, все по порядку. Нужно отсюда выбираться.

Я села... и уставилась в бесстрастные зеленые глаза Лесного владыки.

Он стоял спиной к камину, и его лицо в неровном свете пламени казалось еще более чужим и призрачным. Длинная тень его ползла по комнате, рога двурогой короны тянулись ко мне поверх одеяла. Глаза в темноте по-кошачьи светились зеленым. Заметив, что я проснулась, он кивнул и поманил меня изящной дланью с длинными пальцами.

— Встань, — В тихом голосе звенела властность. — Подойди ко мне. Давай поговорим, дочь моя.

Я собралась огрызнуться, мол, я тебе не дочь, но слова застряли в горле. Краем глаза заметив зеркало на туалетном столике, я вздрогнула и отвернулась: глядеть на свое длинноухое отражение не хотелось.

Откинув одеяло, я обнаружила, что одета совсем иначе. Вместо измятых штанов и замызганной футболки, которые я не снимала уже два дня, меня нарядили в кружевную белую сорочку. А перед этим, похоже, хорошенько искупали. Более того, в изножье кровати красовался мой новый наряд: до нелепости пышное платье, усыпанное изумрудами и сапфирами, а также накидка и длинные, по локоть, перчатки. Я покривилась от такого ансамбля и спросила Оберона: