Железная принцесса - Кагава Джули. Страница 28

Грималкин покачал головой.

— В Кремниевую долину идти надо через Дебри. Не переживайте, со мной не заблудитесь. А тропой Морозных лугов пользоваться нельзя. Она пролегает слишком близко от Тир-на-Ног.

— И что?

Железный конь фыркнул.

— На Морозных лугах идет битва. Плут Робин.

У меня в груди все похолодело.

— Темные фейри уже прошлись по чаще, уничтожая все на своем нуги, а теперь наступают на Летнее королевство. Между нами и тропой стоит огромная армия Зимней королевы. Назад повернуть нельзя, Кайт Ши прав.

— Конечно же прав, — подтвердил Грималкин, — В Дебри!

Он поднял хвост трубой и гордо потрусил вперед, уверенный в победе.

— Ничего не понимаю, — сказала я, — Какие такие Дебри? Грималкин, погоди!

Кот обернулся. В сумерках его было почти не видно, лишь круглые глаза висели в воздухе.

— Мне болтать некогда, человек. Хочешь узнать ответ, спроси у своего Пака. Может, он подсластит пилюлю, а я не умею.

Махнув хвостом, он побежал в лес.

Я взглянула на Пака. Тот наморщил нос и невесело улыбнулся.

— Ладно. Дебри так Дебри. Секундочку, принцесса. Эй, жестянка!

Он помахал коню, и тот навострил уши.

— Ступай впереди нас. Лучше не выпускать из виду твою жирную задницу.

Конь с негодованием поглядел на него, тряхнул гривой и пошел за Грималкиным, чья тень уже еле виднелась далеко впереди. За железным фейри тянулся след разрушений и гибели: скрюченные, высохшие ветки деревьев, жухлая трава и заплатки выжженной земли. Робин покачал головой, ругнулся вполголоса и повел меня в глубь чащи.

ЕЖЕВИЧНЫЕ ДЕБРИ

Мы всю ночь пробирались по лесу, а тот становился все гуще и непролазнее. Под конец я решила, что ответов на свои вопросы мне лучше и не знать.

— Ежевичные дебри, они же Колючки, или Тернистый путь, — это лабиринт, — начал Пак, внимательно следя за конем, — Никто не знает, насколько он велик, но он просто огромный. Некоторые даже считают, что он вдет вокруг всей Волшебной страны. Говорят, куда бы ты ни пошел из чаши, обязательно упрешься в Колючки. Встретить их можно почти везде, от Великого бора и Ядовитых болот до королевских владений в Тир-на

и Аркадии.

— Заросли!

Я вспомнила ежевичный туннель возле дворца Оберона и путь, которым Грималкин вывел меня из Волшебной страны. Тогда колючая стена расступилась перед котом, открывая хитросплетение туннелей, проложенных в кустарнике, и я шла за ним, пока не очутилась в мире смертных.

Плут кивнул.

— Да, так его тоже называют. Правда, Заросли — это такие прирученные Дебри. В Аркадии они вполне себе послушные и приводят туда, куда тебе надо. А тут, в Диком лесу, они намного злее.

— Ты так говоришь, будто они живые.

Пак поглядел на меня как на ненормальную.

— Конечно живые, принцесса, — предупредил он, понизив голос. — Пусть и не так, как мы себе это представляем, но их надо остерегаться. Их невозможно понять или покорить. Даже Оберону или Маб это не под силу. К тому же Дебри всегда голодные. Войти в них просто, а вот чтобы выйти, надо постараться. Да и твари, которые там живут, тоже все время жрать хотят.

По спине у меня побежали мурашки.

— А почему мы выбрали этот путь?

— Потому что там больше троп, чем во всем Небывалом. В Дебрях спрятано множество дверей, одни постоянно меняют место, другие появляются только в определенное время и при особых условиях. Говорят, что из Дебрей ходы ведут к любой двери мира смертных. От какого-нибудь ночного клуба в Лос-Анджелесе до шкафа в детской спальне. Если знать, куда идти, легко вернешься домой, — Робин улыбнулся и покачал головой, — Только до двери еще добраться нужно.

В кронах зашумел дождь. Его холодная серая пелена все лишила цвета. Даже огненно-рыжая шевелюра Пака стала унылой и тусклой. Когда он проводил рукой по волосам, в них появлялись яркие дорожки, но вода тут же снова пропитывала их, делая бесцветными. Грималкина было почти не разглядеть, даже глаза не светились в сумраке.

И вот перед нами встала огромная стена черных колючек. Кое-где она была выше моего роста Шипы двигались, как иглы морского ежа. Ветки-загогулины поскрипывали. От зарослей так и веяло зловещей угрозой.

Несмотря на жар, шедший от коня, я задрожала. От железного фейри валил пар, капли падали на металлический панцирь и с шипением испарялись. Конь вытянул шею и поглядел на колючки. Под дождем он дымился, как небольшой гейзер.

— Как же нам теперь быть? — спросила я.

И вдруг стена зашевелилась. Ветки со скрежетом и стоном разошлись, открывая коридор, утыканный шипами. У входа клубился туман, а дальше лежала густая тень.

Пак скрестил на груди руки.

— Кажется, нас тут ждали.

Он поглядел на Грималкина, который призраком виднелся за серой пеленой. Тот преспокойно вылизывал лапки.

— А ты уверен, что сможешь нас оттуда вывести, кот?

Грималкин еще разок-другой лизнул шерсть и встряхнулся. Во все стороны полетели брызги. Кот потянулся, зевнул и потрусил вперед, не оглядываясь.

— Идите за мной и увидите.

С этими словами Грималкин исчез в туннеле.

Робин закатил глаза, а потом улыбнулся мне.

— Вперед, принцесса! Тут лучше держаться кучкой, — Он крепко стиснул мою ладонь, — Пошли. А жестянка пусть замыкает шествие. Если на нас кто-то сзади нападет, по крайней мере, не потеряем ничего важного.

Конь с негодованием фыркнул, обдав мне спину жаром. Мы вошли в коридор, и вокруг, словно пальцы, сомкнулись тени. Я прильнула к Плуту. Туннель был полон жизни — всюду что-то ползало, поскрипывало, извивалось, шипело. До нас долетали странные голоса, шепотки, бормотание. Стоило отойти подальше от входа, как стена с тихим шелестом срослась. Путь назад был отрезан.

— Сюда! — позвал Грималкин издалека, — Не отставайте.

Колючий туннель становился все уже

Пак не выпускал мою руку, но нам пришлось идти гуськом, чтобы не пораниться. Несколько раз мне показалось, что шипы и ползучие стебли сами тянутся ко мне, хотят оцарапать кожу или вцепиться в одежду. Я поглядела на Железного коня, проверяя, как он там, но колючки, как и все прочие растения Небывалого, ненавидели железо и втягивались, когда фейри проходил мимо.

Наконец туннель вывел нас на маленькую поляну, откуда во все стороны разбегались извилистые тропинки и коридоры. Вверху, закрывая свет, раскинулся полог из переплетенных ветвей, такой плотный, что сквозь него не проглядывало ни клочка неба. Тут и там в темноте белели кости. Из путаницы колючек на меня скалился череп. В его пустых глазницах кишели черви. Я вздрогнула и прижалась к плечу Робина.

— Где же Грим?

— Тут, — сказал кот, возникая из ниоткуда.

Запрыгнув на большой череп, Грималкин по очереди

оглядел нас.

— Мы уходим в самую глубину Дебрей, — спокойно промурлыкал он, — Я бы рассказал, что там может встретиться, но вам, наверное, лучше не знать. Постарайтесь не разговаривать. Держитесь рядом, никуда не сворачивайте и не вздумайте шагнуть в какую-нибудь дверь. Многие из них ведут лишь в одну сторону, и вернуться будет нельзя. Готовы?

Я подняла руку.

— А откуда ты знаешь дорогу?

Грималкин прикрыл глаза.

— Я кот, — ответил он и растаял в одном из туннелей.

Однажды, когда мне было двенадцать, накануне Хеллоуина мы с классом поехали за город, в «лабиринт с привидениями», устроенный на кукурузном поле. В автобусе мальчишки хвастались, что первыми найдут дорогу, девчонки хихикали, а я пообещала сама себе, что буду не хуже других. Помню, как бродила одна по кукурузным коридорам, отыскивая путь к центру и обратно, как захватывало дух от страха и восторга. А еще помню, как сердце ушло в пятки, когда я поняла, что заблудилась и помощи ждать неоткуда.