Вещий сон, или Интуиция (СИ) - Чайка София. Страница 31

— Уверена. Возможно, как-нибудь.

— Понятно. Ты только не обижайся на меня за такой прием.

— Даже не думала.

— Думала. Понимаешь, это не очень хорошо, что ты сюда пришла. Для тебя. Если кто-то узнает… В общем, я не хочу, чтобы тебе снова перемывали косточки.

— Мне больше не к кому пойти. Не к Виталику же.

— Это точно. Лучше здесь, под моим присмотром.

Сергей улыбнулся, и Яна невольно засмотрелась на его губы. Они были совсем другими, совершенно не похожими на губы Остапа. Нижняя губа полнее, и уголки изгибались кверху. Она вздрогнула и подняла глаза, когда Вороной заговорил.

— Он тебя целовал?

— Кто?

Яна покраснела от мысли, что Сергей застал ее за таким занятием, как изучение формы мужских губ. Хуже — сравнением.

— Значит, Дуб тоже пробовал?

— Что?!

Кажется, к концу дня она способна произнести только местоимения.

— Это.

Сергей наклонился и прижался к ее приоткрытому от удивления рту.

Глава 19

Яна впервые не пошла на пятиминутку.

После того, как Сергей посадил ее в такси, чтобы она не опоздала на работу, а сам повел Катю в детсад, Яна отправилась домой — переодеться и подумать. Словно ночи ей было мало!

Смотреть Сергею в глаза после вчерашнего поцелуя оказалось непросто — от неожиданности, растерянности, смущения, неловкости. Бог знает, чего еще, но больше всего — после слов, которыми он закончил этот эксперимент.

«Думаю, что это то, что тебе сейчас нужно».

Задержавшись на миг, чтобы посмотреть ей в глаза, Вороной ушел в свою комнату, а она так и не решилась спросить, что он имел в виду.

Натянув одеяло на нос, Яна пыталась разобраться, что она ощутила, когда теплые, однозначно опытные мужские губы целовали ее. Не агрессивно, как Виталик, не искушающе — страстно, как Остап. «Ласково» — вот подходящее слово.

И что же она? Ей понравилось. Такой поцелуй не мог не понравиться. Она не ответила на него, хотя и почувствовала нежность к мужчине, касавшегося ее таким образом, но не более того. Сердце не зашлось от радости. Ноги не подкосились от предвкушения. В животе не запорхали бабочки от зарождавшегося желания.

Возможно, он понял все по ее лицу и поэтому покинул, произнеся замысловатую фразу? Нет, она не хотела, чтобы он остался. Ни в коем случае! Яна отказала бы ему, если бы он просил или настаивал. Хотя, она плохо представляла себе Вороного в роли соблазнителя — не потому, что он не достаточно привлекателен. Если совсем уж честно, он ей даже нравился — но не так сильно, чтобы она потеряла голову. Неужели он неравнодушен к ней настолько, что готов рискнуть годами дружбы?

Как бы там ни было, по ее мнению в его поступках отсутствовала логика. Она не понимала, чего он добивался этим поцелуем. Возможно… Нелепая мысль, но все же… Что, если Сергей хотел, чтобы она сравнила, разобралась в своих чувствах? Тогда последняя фраза приобретала какой-то смысл.

Яна перевернулась на живот и обняла подушку. Она вспомнила об Остапе.

Что он сейчас делает? Злится или беспокоится? Возможно и то, и другое вместе. Ей очень не хватало его сейчас. Хотелось прижаться к его сухопарому, сильному телу, положить руку на грудь — на то место, где бьется сердце, и уснуть под мерный стук. Или любить его — так, чтобы он почувствовал себя самым счастливым человеком на свете.

Забылась Яна под утро, а теперь оказалась в еще большем смятении, чем вчера. Если Остап уже посчитал ее легкомысленной или трусливой, то сегодня она сама почувствовала себя такой.

Первым, кого она встретила в больнице, оказался Виталик. Он почти прошел мимо нее с мрачным выражением лица. Опомнился Дубовский в шаге за ее спиной и спросил:

— Ты почему опоздала? Ворон чуть дыру в стуле не протер, все оборачивался на дверь.

Яна неожиданно для себя разозлилась.

— Ну, опоздала. И что? Я — обычный человек, со своими недостатками и слабостями.

— Эй, ты чего? Что-то случилось? — Он взял ее за локоть и повернул к себе. — Я тебя не виню. Ну, опоздала и опоздала. Зачем так нервничать?

— Никто не нервничает. Вообще-то, это ты меня остановил.

Дубовский сдвинул медицинскую шапочку на затылок и нахмурился.

— Вы что, поссорились?

«Они что, сговорились?»

— Нет! — крикнула Яна и дернулась, чтобы уйти, но Виталик не торопился ее отпускать.

— Почему-то я тебе не верю.

— Дело твое. Отойди, мне нужно работать.

— Мое. Поэтому я и спрашиваю.

— Отстань от нее, Дуб.

Рядом появился Сергей, и на какой-то миг Яне показалось, что время вернулось на несколько недель назад, когда эти двое выясняли из-за нее отношения, Остап еще не приехал, а она не знала, каково оно — любить по-настоящему. И главное, Хелена еще не внесла сумятицу в ее мысли и жизнь.

Обманываться ей пришлось не долго. Дуб неожиданно махнул рукой и ушел, а Сергей потянул ее к окну. Яна поняла, что рано или поздно им придется объясниться и начала первой.

— Сереж, я заехала домой, поэтому опоздала.

— Могла предупредить.

— Зачем? Я же пришла, а ты мне не сторож.

— После вчерашнего…

— Ты о поцелуе?

— Не только о нем. Хотя ты и приехала в мой дом сама, я чувствую себя ответственным — во всяком случае, за твое удачное возвращение.

— Не стоит. Ты прав, я пришла к тебе сама.

— Это мне решать — стоит или нет. Спрашиваю еще раз: уверена, что не хочешь мне ничего рассказать?

Яна замялась, раздумывая, но, в конце концов, покачала головой.

— Нет. Но у меня есть вопрос.

— Ладно. Давай.

— Правда ли, что… ну, в других странах, наших людей легко уволить без рекомендаций, а потом они… не могут устроиться снова?

Сергей посмотрел на кончики своих туфель, а потом ей в глаза.

— Это твой заграничный дружок так сказал?

— Нет, — пискнула Яна и прикусила нижнюю губу.

Вороной приподнял брови, подумал, а затем спросил:

— А с ним ты об этом говорила? — Яна отрицательно покачала головой. — А, может, стоит поговорить? А то, чувствую, сейчас мне достанется.

До Яны не сразу дошел смысл сказанного. Когда же пришло понимание, она резко обернулась и увидела Остапа. Он решительно шел в их сторону. Ей стало трудно дышать.

— Сереж, ты можешь меня снова поцеловать?

— Могу. Даже хочу. Но не буду. Разбирайтесь лучше сами.

«Сергей прав, — мысленно говорила себе Яна, наблюдая, как приближается Остап, видя следы бессонной ночи на красивом лице. — А я — нет. Господи, как же я виновата перед ним, а теперь и перед Сергеем. Нечестивый тянул меня за язык, когда я заикнулась о поцелуе».

Она не заметила, когда ушел Вороной, потому что Остап уже стоял рядом, вглядываясь в ее лицо, словно старался что-то отыскать. Хотя, тут не было нужды в особенной прозорливости. Ее виноватое лицо говорило само за себя. Она знала это, как табличку умножения.

— Привет.

— Здравствуй.

Они произносили обычные, ничего не значащие слова, но внутри у Яны душа будто рвалась на части. Если Остап чувствовал то же самое, то ему должно быть очень больно.

— Ты… как? Я не видел тебя на пятиминутке и… беспокоился.

Раньше он никогда не запинался в ее присутствии.

— В порядке. Почти. — Яна заметила, как сжались его губы, и торопливо спросила: — А ты? Где ты ночевал?

Едва слова сорвались с ее губ, Яна тотчас прижала к ним ладонь. Вряд ли она имеет право интересоваться этим.

Взгляд Остапа недвусмысленно свидетельствовал о том, что тот едва сдерживается. Яна уже не сомневалась в этом. А если и так, то сила, с которой он ухватился за ее руку и потащил за собой, рассеяла последние сомнения. Яна ни разу не видела его в подобном состоянии, но поняла, что мужчина ужасно зол.

Что же, если ему хочется высказаться, она совсем не против. Возможно, даже заслужила. Или нет, если все сказанное Хеленой правда. А может полуправда? И что тогда? Почему она не поговорила с ним вчера?