Прямой эфир (СИ) - Сабурова Сабина. Страница 9

- Дима, - прохрипел я. – Можно я у тебя побуду, хоть не долго? Не хочу сейчас быть один.

- Конечно, - мне показалось, он меня чмокнул в волосы. - Конечно можно.

Он размотал мое дрожащее тело из импровизированного кокона и завернулся в него вместе со мной. Прижатый к его теплому телу, я начал согреваться. Скованные мышцы постепенно расслаблялись под ласковыми уверенными руками. Они гладили меня по спине и волосам. Я цеплялся за его плечи, уткнувшись носом ему в грудь. От Димы приятно пахло туалетной водой. Он осторожно опустился вместе со мной на диван, продолжая успокаивать. Он что-то шептал мне в макушку, но разобрать слов я не мог. Бурнцю реку моих эмоций прорвало и остановить поток все никак не удавалось. Так и мы и заснули на диване, укрывшись пледом, который я притащил с собой в теплых объятиях друг друга.

========== Глава 8. Дима. ==========

Утро началось с оглушительной трели мобильного телефона. Уютный теплый кокон в котором я спал, зашевелился и рука, на которой я лежал, начала уползать из под меня. Я недовольно замычал. Дима перегнулся через меня и взял телефон.

- Алло, - сказал он телефону, хриплым со сна голосом.

- Ты где? – раздраженно раздалось в трубке, вместо приветствия.

- А сколько время? – спросил Дима вместо ответа. Я слышал все, что говорили на том конце эфемерного провода, так как Дима завис надо мной. Его золотая цепочка, которую я не заметил вчера, болталась у меня перед носом, а его колено уютно устроилось у меня между ног.

- Почти полдень! – воскликнули в трубке.

Он перевел осоловелый, спросонья, взгляд на меня. Я одними губами спросил «кто это?». Он так же ответил: «Миша!».

- Эээ… Да я тут, с Тёмой…

- Ну все понятно, - перебил Миша. – Так и быть сегодня вы дома, но завтра, чтобы как штык на работе!

- Да шеф! – громко ответил Дима.

С тяжелым вдохом Дима рухнул на меня. Вернее, половиной на меня, а половиной на диван, но мне и этого хватило, чтобы из меня вышел весь воздух. Я сдавлено крякнул.

- Ну ты и лось! – я забарахтался и попытался выбраться из-под него.

Он приподнялся, давая мне свободу.

- Ты, между прочим, тоже не пушинка! – проворчал он. – Руку вот мне отлежал.

Я сел и протер лицо руками. Дима же завалился на спину, закинул руки за голову и прикрыл глаза.

- Какой сегодня день недели? – поинтересовался я.

- Вторник, - ответил он, не открывая глаз.

Два дня.. Я будто выпал из реальности…

Решил сходить для начала в душ. Брюки, в которых я проспал со вчерашнего вечера, были как после отжима в стиральной машине. Я подошел к зеркалу и икнул - оттуда на меня смотрело худющее чудище с растрепанными волосами, заспанными и опухшими красными глазами и легкой небритостью в виде четырех жидких волосин, торчащих из подбородка. Мне всегда было досадно по этому поводу – все мужики как мужики, а я до сих пор как подросток! И похудел я что-то сильно.

Я оперся о раковину и не смог подавить горький вздох. Дима прав, надо идти дальше. Тяжело, больно, но надо.

Пока я возился в душе, Дима сварганил яичницу, тосты из белого хлеба с маслом, нарезал овощей. Он так и остался в тех штанах которых спал, только футболку надел, все же зима, в квартире прохладно.

За завтраком, или вернее, уже, обедом, мы решили съездить ко мне домой и собрать кое-какую одежду, заехать в магазин пополнить запасы еды, а может и пивка прикупить.

Так и поступили. Зима все набирала обороты, внезапно выпало много снега и на дорогах образовались бесконечные пробки, наша машина буксовала на каждом повороте, а снегопад все не прекращался.

В моей квартире было очень холодно. Старались собрать все необходимое за максимально короткий срок – почему-то было очень неуютно здесь находиться. В магазине, на кассе, поняли, что забили тележку всякой фигней. Вернулись. Выгрузили все, что не нужно, но добавили пиво. Кассирша смотрела на нас как на ненормальных когда пробивала продукты. Заплатил за все я, как временный свалившийся на голову квартиросъемщик, хотя Дима и возражал.

Под конец дня, уставшие но довольные, мы потягивали пиво полулежа на диване в гостиной. Молчать не хотелось, я боялся приступов апатии и истерики, и потому, не подумав ляпнул:

- Дим, а сколько тебе лет?

Он хохотнул и как-то лукаво на меня посмотрел. Он снова валялся в домашних мягких брюках и рубашке в зеленую клетку, расстегнутую на груди.

- А на сколько выгляжу?

- Ты еврей? – тоже заулыбался я.

- А похож? – продолжал посмеиваться он.

- Я серьезно!

Он почесал затылок, отхлебнул еще пива и изрек:

- 32.

Я про себя присвистнул. А выглядел лет на 28 потолок. А по поведению младше меня подавно.

- А тебе?

- 24, - я почему-то смутился.

- У тебя больше нет близких родственников? – уже не так весело спросил он.

Я грустно покачал головой, поджимая губы.

- Ни братьев, ни сестер у меня нет. А у тебя?

Он как-то странно задумался.

- Ну, как тебе сказать…

Я удивленно на него посмотрел. Он встал и, подойдя к стеллажу, взял пару фотографий, одну из них протягивая мне. С фотографии мне улыбались Дима и еще один миловидный парень, он был ниже на целую голову, худенький, русоволосый с ярко-зелеными красивыми глазами.

- Это мой брат, - заявил Дима.

- Вы совсем не похожи, - заметил я.

- Не мудрено.

Я не понимал, что он имеет ввиду.

- Мы не родные, - добавил Дима и снова замолчал.

- Да не томи ты! – воскликнул я. – Меня сейчас просто разорвет от любопытства!

Он снова засмеялся, видимо этого эффекта и добивался.

- Мы приемные дети, - сжалился он надо мной и показал еще одну фотографию. На ней было уже шестеро. Высокая стройная женщина-блондинка с доброй улыбкой, рядом стоял высокий смуглый мужчина, сам Дима, его брат и еще один высокий брюнет в обнимку с девушкой-подростком.

- Это мама, - он ткнул пальцем в блондинку, - Это папа, - смуглый мужчина. – У них долго не было детей и они усыновили Кирилла, - это русоволосый брат. – Ему было уже 12 лет когда он его забрали из детдома. Кирюша вырос и завел собственную семью, потом усыновили меня.

- Так Кирилл старше?

- Угу. На десять лет.

- А тебе сколько было?

- Тоже 12. Родители почему-то не хотели брать младенцев. Они говорили, что у них всегда найдутся родители, а у подростков вряд ли. Я им очень благодарен, они замечательные люди.

- А это кто? – показал я на брюнета.

- Это? Ну как тебе сказать? – он хмыкнул. – Это Макс, муж Кирилла.

Он молча наблюдал за моей реакцией, а я пытался понять, шутит он или нет.

- Однополые браки в нашей стране ведь запрещены, - выдал я.

- Ну, свадьбы как таковой, естественно, не было, - вещал он с невозмутимым видом. – Они просто обменялись кольцами и Кирилл взял фамилию Макса. А потом они удочерили Машу, – он указал на девочку подростка.

Я молча охреневал, глядя то на фото, то на Диму.

- Да ты гонишь! Как службы опеки такое разрешили?!

- У кого есть деньги, тот и правит балом, - уверил меня Дима. – Я вполне серьёзно!

- А родители?

- А что родители? Повозмущались, конечно, повздыхали, но куда им деваться? Кирилл говорил, что ему всегда мальчики нравились. Да и Макс отличный парень, они вот уже пятнадцать лет вместе. И Машку воспитали хорошо, в любви и достатке. Таких родителей как они поискать еще надо!

Я только и мог таращить на него глаза. Охренеть скажу я вам! Видимо я надеялся что он все таки шутит. Но он молчал и улыбался.

- А где они живут? Они местные?

- Нет. Я родился за полторы тысячи километров к югу отсюда. Город населением примерно 500 тысяч человек. У них свой дом в пригороде. Как и у родителей. Да и живут они через улицу.

- А ты почему уехал?

- Я учился там, инженер радиотехники. После учебы решили с друзьями на лето сюда приехать. Познакомился тут с Филиппом, нашел работу, да и остался. А дальше - ты уже знаешь.

Мы открыли еще по бутылке пива, и Дима с аппетитом захрустел чипсами. С улыбкой на лице, довольный произведенным эффектом.