Личная жизнь тихони Элис - Уильямс Кэтти. Страница 4

— На самом деле я не хотела бы заниматься этой работой, — глухо призналась Элис, не найдя больше поводов для отказа, тем более отказываться было все равно бесполезно. Она знала этот огонек в его глазах: сейчас можно представить ему миллион оправданий, и он отметет их одно за другим, пока не получит то, что ему нужно. В данном случае — ее присутствие в этом поместье.

— Почему?

— Просто не хочу, и все, если не возражаете. Я всего лишь прошу вас уважить мою просьбу.

— А я хочу, чтобы ты была там, — просто хочу, и все, если не возражаешь. Когда я услышу, в чем действительно дело, то решу, уважить твою просьбу или нет.

«Как всегда», — подумала Элис с безысходным отчаянием. Как всегда, как всегда, как всегда. Любой другой просто кивнул бы и оставил все как есть. Любой другой, имеющий хоть каплю сострадания, поверил бы в силу ее доводов и удовлетворил бы ее просьбу. Но только не Виктор Темпл, о нет! При виде знака «Держись подальше» он немедленно повернет именно туда. И при этом не утруждает себя поисками входа — идет кратчайшим путем, напролом, используя все доступные ему методы. Не человек, а хищная акула.

Как получилось, что единственный мужчина в мире, с которым Элис не хотела иметь ничего общего, хозяин единственного в мире замка, куда она ни за что не хотела бы войти вновь, для того чтобы разрекламировать свое дурацкое поместье, выбрал из всех существующих в стране рекламных агентств именно то, в котором работала она? Как это могло случиться?

Впрочем, это не вопрос. Дела Виктора Темпла шли в гору, его рекламную фирму уважали.

Но нельзя посвящать шефа в свои личные тайны, и Элис покорно кивнула:

— Хорошо. Я еду с вами. Какое число занести в ежедневник?

— Числа. Мы проведем там в общей сложности три дня.

Что может быть хуже?

— А не скажешь ли мне, почему ты изменила свое решение? — спросил Виктор между прочим, прежде чем перейти к другим делам.

— Нет, не скажу.

Изучающие серые глаза внимательно оглядели ее, словно он увидел ее в первый раз.

— Какие неожиданности преподносит этот день, — сухо сказал он. — Сначала была неьольшая демонстрация характера, а теперь какая-то темная, страшная тайна. Интересно, какие еще сюрпризы ты припасла для меня?

— Ничего я не припасала, — буркнула Элис.

— Ладно, поживем — увидим.

Он усмехнулся, но по выражению его глаз она поняла, что в нем проснулось любопытство, ну а перспектива провести три дня в поместье «Верхние поля» приводила в трепет.

Говорят, от прошлого не убежать. Рано или поздно оно настигнет тебя.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Следующая неделя была кошмарной. Море работы. Казалось, будто сотни клиентов сговорились посетить офис в одно и то же время. Телефон разрывался, переговоры не прекращались ни на минуту. Виктор мог существовать без сна — его выносливость была потрясающей, — но нервы Элис с трудом выдерживали встречу за встречей, сопровождаемые нескончаемым стенографированием, при этом надо было еще следить за тем, чтобы записавшиеся на прием клиенты вовремя попадали в кабинет к шефу.

Элис казалось, что Португалия с ее солнцем была в ее жизни несколько месяцев назад. А тут еще поместье «Верхние поля», дамокловым мечом висевшее над ее головой!..

Собственная способность помнить все удивляла ее. Прошли годы, но разговоры с Джеймсом Клей доном были свежи в ее памяти. Как будто каждое мгновение настоящего добавляло по кусочку к ее прошлому, которое она старалась забыть в течение четырех лет.

Утром в день отъезда нервы молодой женщины были напряжены настолько, что она чувствовала себя совершенно разбитой, когда шла открывать дверь Виктору.

Он отказался от услуг шофера, и Элис увидела на своем пороге шефа, одетого совсем не по-деловому. Вместо привычного строгого костюма — темно-зеленые штаны и кремовый шерстяной джемпер грубой вязки, из-под которого выглядывал воротничок полосатой рубашки. Элис смотрела на него, пораженная его обыденным видом, и через несколько секунд полного молчания он сказан с сарказмом:

— Ты права, так не одеваются.

— Извините. — Она наклонилась за своей дорожкой сумкой, которую Виктор успел подхватить первым, и отправилась следом за ним в его машину — черный с откидным верхом шикарный «ягуар».

— Тебе вовсе не обязательно было надевать деловой костюм, — сказал он, когда она усаживалась на переднее сиденье. — Считай, что мы в трехдневном отпуске. Прогуляемся по окрестностям, — он завел мотор и начал медленно выруливать, — совершим неформальную экскурсию по дому, чтобы определить, какие из комнат будут лучше смотреться на фотографиях, и обсудим историю поместья. — Виктор кинул на нее быстрый косой взгляд. — Никаких изматывающих переговоров. Конечно, ты будешь записывать кое-что, но не больше.

— Я так не думала, — сказала Элис, оглядывая свой синий костюм — прямую юбку и жакет, под которым была строгая белая блузка. Такой наряд даже самую привлекательную женщину способен лишить всякого намека на сексуальность. Одежду она подбирала тщательно, понимая, что так или иначе увидит Джеймса во время их пребывания в поместье — скорее всего, сразу же, как только они приедут туда, — а в этой униформе деловой женщины Элис чувствовала себя как-то увереннее.

Лучше всего, если бы он не смог узнать ее, но это маловероятно. Она изменилась за последние четыре года — постригла волосы короче, сильно похудела, — но большая часть изменений не касалась ее внешности. Потеря иллюзий добавила ей зрелости, однако на вид она осталась почти прежней.

Элис пыталась представить себе Джеймса, каков он сейчас, после того, как утекло столько грязной воды, и окончательно погрузилась в свои мысли.

— Я надеюсь, ты взяла с собой что-нибудь более подходящее для загородной поездки, чем то, что на тебе сейчас, — предположил Виктор. — Мы же не собираемся смущать клиента своим видом. Да, кстати. Там на заднем сиденье досье. Прочти его. В нем вся подноготная нашего клиента, это тебе пригодится.

Элис колебалась. Она не решила, признаться ли Виктору, что знала Джеймса или, как минимум, была знакома с ним. У нее не было никакого желания приоткрывать потайную дверь, потому что Виктор юркнет туда, прежде чем она успеет захлопнуть ее, и засыплет Элис вопросами, ни на один из которых ей не хотелось бы отвечать.

Наконец она решила держать себя так, будто слыхом не слыхивала об их клиенте, и, если Джеймс встретит ее как старого друга, просто сделает вид, что забыла его, ведь прошло уже столько лет.

«Столько лет», — подумала она со вздохом, уставившись в окно и не делая никаких попыток взять в руки досье. Четыре года на то, чтобы изменить жизнь, которую он разбил на куски. Четыре года на то, чтобы забыть человека, который лишил ее девственности и присущей ей чистоты, который три года позволял ей глупо надеяться, будто то, что у них было, может длиться вечно.

Элис вспомнила, как впервые обратила на него внимание. Это произошло холодным и сырым зимним вечером, к тому времени она уже примерно месяц работала на его отца, но всего поместья еще не видела. Замок был слишком большим, комнаты переходили одна в другую, перемежаясь с холлами и коридорами. Генри Клей-дон, прикованный к инвалидному креслу, был, конечно же, не в состоянии показывать ей свои владения.

Он сказал, что Элис может ходить по замку, сколько вздумается, а сам взвалил на нее столько работы, что ей было не до прогулок.

Впрочем, она не имела ничего против. Сидя в теплой уютной библиотеке, окруженная книгами, она делала заметки, пока старик просматривал досье и документы, а за окнами была тусклая холодная зима. Поместье разительно отличалось от ее крохотного домика с террасой, в котором она провела большую часть жизни, пока не умерла мать. Было так чудесно выглянуть из окна и увидеть сады, переходящие в поля, — этот загородный пейзаж, казалось, уходил в бесконечность.

Элис с детства привыкла к виду домов с террасами и боялась замкнутого пространства и перенаселенных улиц. Замок в «Верхних полях» казался ей настоящим раем. И ей нравилась ее работа, из разрозненных фактов и обрывков воспоминаний выстраивалась книга мемуаров. Нравилось слушать о прошлом Генри Клейдона, оно было куда более красочным, нежели ее собственное.