Ланселот, мой рыцарь - Елисеева Оксана. Страница 16

Подъехав к ожидавшим ее рыцарям, она со злостью заметила, что Ланселот улыбается. Радуется, что оказался прав. Но тут ее осенила совершенно другая мысль. Если она на самом деле во времени короля Артура, то почему бы ей не изучить столь потрясающую эпоху? Ведь в истории не осталось следов существования Артура, и она сможет узнать почему. А еще сможет встретиться с самим королем. С его первым рыцарем она уже знакома, теперь остается лишь попасть в Камелот. Затем она должна придумать, как ей вернуться домой.

Ланселот приветствовал ее снисходительной улыбкой:

— Ну как, леди Хелен, Стоунхендж на месте?

Хелен сжала зубы. Ей придется признать свою неправоту, а он снова будет насмехаться над ней. Вот заноза. Никогда бы не подумала, что легендарный Ланселот окажется таким. В фильмах и книгах он представлен как настоящий благородный рыцарь, а этот не упускает случая позубоскалить. Интересно, чем он привлекает женщин? Ведь легенда описывает его как умопомрачительного красавца, за которым охотились орды прекрасных дам. Правда, он никому не отдавал предпочтения, кроме королевы Гвиниверы, даже невзирая на то что ее муж был его самым лучшим другом. И зря легенда описывает его как благородного рыцаря, ведь благородные рыцари, по мнению Хелен, не должны были спать с женами своих друзей.

— Хорошо, вы оказались правы, — сказала она, не поворачивая к нему головы. — Здесь нет моего замка.

— Вы хотели проверить именно это?

— Да.

— Но почему вы не могли поверить мне на слово? Я здесь живу всю жизнь и знаю округу как свои пять пальцев.

Что ему сказать? Что она тоже здесь выросла? Что купалась в реке Эйвон и бегала ребенком в Стоунхендж? Кто же ей поверит, что она из будущего? Скорее примут за сумасшедшую, как едва не приняли. Она промолчала.

Ланселот, видя, что она не желает разговаривать, отъехал к началу колонны и начал что-то обсуждать с Персивалем и с еще одним рыцарем, имени которого она не запомнила.

К Хелен с двух сторон подъехали Гавейн и Тристан.

— Что же вы выяснили, леди Хелен? — спросил Гавейн. Он не слышал, как она разговаривала с Ланселотом.

Хелен покачала головой.

— Вы были правы, а я — нет. Можете посмеяться.

— Я не собираюсь над вами смеяться, леди Хелен, с чего вы это взяли?

— Ваш дорогой предводитель, храбрый сэр Ланселот, все время насмехается надо мной.

Тут Гавейн не выдержал и в самом деле рассмеялся.

— Нашла коса на камень. Да ведь вы ему ничуть не уступаете.

Хелен взглянула на Гавейна, но, увидев, что он не шутит, успокоилась. Значит, она тоже его достает? Она посмотрела вперед, на Ланселота, ехавшего на вороном коне, и вдруг поняла, где видела эту картину: рыцарский отряд с развевающимися знаменами, а впереди — высокий темноволосый всадник. Она видела это во сне. В том самом, где слышала звуки трубы. Как бы отвечая на ее мысли, затрубил один горнист, затем другой.

Хелен вздрогнула. Так вот что ей снилось. Отряд Ланселота, спешащий на выручку. Как оказалось, он спешил на выручку именно к ней, возможно, поэтому и приснился. Не желая сильно задумываться об этом, Хелен просто любовалась знаменами, отмечая про себя, что в пятом веке, вопреки известным историкам фактам, они все же были. Знамен было шесть, и на четырех из них был изображен олень, бегущий по краю озера. На двух других красовались иные гербы. Она спросила у Гавейна, что это значит.

— Четыре знамени — это знамена Ланселота, по одному на каждый десяток воинов. Один флаг — синий с крестом — флаг содружества Британии, другой мой.

— Ваш? Я думала, вы в подчинении у Ланселота.

Гавейн по обыкновению хмыкнул, но все же объяснил:

— Мое королевство хоть и не так велико, как у Артура, но тоже имеет собственный флаг.

Хелен вспомнила: по легенде, Гавейн является племянником короля Артура, сыном его сестры Моргаузы и короля Лота Оркнейского. Что же еще здесь соответствует легенде, а что нет? Интересно было бы выяснить.

— Понятно, — сказала она. — А почему флаги подняли сейчас, а в лесу ехали без них?

— В лесу могут быть засады, незачем привлекать к себе лишнее внимание. Мы и так были не очень осторожны. Не каждый день воинам удается увидеть такую прекрасную и образованную даму, как вы. Заметили, как каждый норовит проехаться рядом с вами?

Хелен довольно улыбнулась. Ей было приятно, что ее назвали прекрасной дамой. В двадцатом веке комплиментов не допросишься, а если к тому же женщина хороша собой, то ее либо обходят стороной, либо нагло пристают. Здесь же рыцари, хоть и были грязные и в рваных одеждах, все как один вели себя пристойно и учтиво, хотя сначала и относились с опаской.

— А почему вы, сэр Гавейн, едете со мной рядом все время?

Гавейн усмехнулся.

— Приказ Ланселота защищать вас.

— Защищать от кого?

— Мало ли кто может выскочить из этого леса.

Хелен впервые со времени своего появления в этом времени как следует огляделась. Она-то думала, что здесь все как всегда! Так же, как и в ее время. Оказалось, нет. Сейчас они ехали по широкой утоптанной тропе, которая вела прямо через луг, заросший тысячами видов трав. По крайней мере, так показалось Хелен. В ее время трава на лугу просто зеленая и как будто подстриженная, как на газоне. А здесь цветут цветы.

А лес, который они прошли! Он был густой и темный, словно чаща. Да, наверное, это чаща и есть. Раньше ведь в лесах Англии водились медведи и кабаны, олени и волки. Не зря Ланселот предупредил ее, чтобы она не заходила слишком далеко. Сейчас этих животных можно увидеть лишь в зоопарках или заповедниках. Да и сам лес так вычищают, что он становится похож на парк в городе. Хотелось бы ей побывать в настоящем английском лесу. Хватит с нее иностранных джунглей. Когда ей удастся вернуться домой, она обязательно уговорит деда не продавать Сент-Невилл, а на землях не будет ничего трогать, пусть превращаются в девственный лес.

Некоторое время они ехали молча. Хелен не знала, о чем думали Гавейн и Тристан, но лица воинов мрачнели с каждой минутой. Она поняла, что веселое выражение на их лицах предназначалось для нее, чтобы она не боялась, а на самом деле все они в первую очередь воины. Люди, которые убивают других людей. Вообще рыцари казались ей еще более усталыми и грязными, чем накануне. Она вдруг с ужасом вспомнила, что и сама не очень-то заботилась утром о том, как выглядит, и поспешно заправила волосы за уши, приглаживая их руками. Расправив платье, Хелен отметила, что тяжелый бархат ничуть не помялся за эти два дня. Успокоившись насчет внешнего вида, она снова принялась изучать воинов. Но взгляд ее все чаще устремлялся вперед, туда, где ехал Ланселот.

В легендах о короле Артуре Ланселот — храбрый, сильный и прекрасный рыцарь, спасший несчетное количество прекрасных девиц и победивший несметные полчища рыцарей. Еще он беззаветно влюблен в Гвиниверу, жену своего короля, но ради чести дамы никто об этом, естественно, знать не должен. Честно говоря, Хелен не нравились эти легенды, превращенные в куртуазные романы. Ей больше нравился первоисточник, и она всегда восхищалась Артуром, а Ланселот оставался на вторых ролях. Ей казалось, что он, возможно, вполне храбрый и верный рыцарь, но все же не годится на роль лидера, как Артур, и она не понимала, что же такого в нем нашла Гвинивера, раз смогла изменить своему королю с этим пусть и красивым, как дьявол, но простым рыцарем.

Теперь она могла видеть, что Ланселот вовсе не «простой рыцарь», а рыцарь, командующий целым войском, хотя и не такой красавец, как описывали легенды. Причем командовал он наверняка успешно, раз сумел отбить замок леди Кассандры, не потеряв ни одного своего воина, и спас ее. Да, спас, теперь это уже невозможно отрицать. Не прибудь он вовремя, Хелен либо зарубили бы саксы, либо она сгорела бы на чердаке. Конечно, он груб и невоспитан, но он ее спас. И ей придется ненадолго смириться с его характером, если она хочет добыть как можно больше сведений об этом времени.

Гавейн заметил, что она все время смотрит вперед, и, как всегда, решил все объяснить.