Аромагия (СИ) - Орлова Анна. Страница 39
Боги, какая чушь приходит в голову!
По счастью, больше предаваться унынию мне не позволили: лихой свист хель, топот «взмыленного» медведя, журчание голоса дракона…
На пороге показалась презабавная пара: Исмир и Альг-исса. Последняя была выше своего спутника, по меньшей мере, на две головы, но почему-то казалась маленькой и незаметной на его фоне.
Дракон был спокоен — истинное воплощение внутреннего равновесия, а вот хель едва не подпрыгивала на месте.
Альг-исса шагнула ко мне и бухнула оземь странный узел с тряпьем.
— Позволь поинтересоваться, что это?
Она носком отодвинула узел в сторону и процедила:
— Мерзость!
— Исчерпывающе!
Альг-исса смотрела на меня исподлобья и сопела, как ее любимый медведь. Кажется, она не намеревалась что-либо пояснять.
Надо думать, еще немного, и я стану рычать и кусаться. Откровенно говоря, вся эта катавасия изрядно мне надоела. Во фляге болталась остывшая бурда, холодные бутерброды приходилось запихивать в себя почти силком, толком поспать не доведется еще невесть сколько… К тому же на руках у меня трое больных без надежды на выздоровление!
Хм, должно быть, со стороны звучит странно, как будто я ценю кофе с пирожными больше, чем жизни хель. В действительности это не так, просто в подобных ситуациях больше всего добивают именно мелочи. Так потерявшая дом женщина плачет из-за порванных чулок…
— Позвольте, я объясню? — деликатно вмешался Исмир, видимо, почувствовав назревающую ссору.
— Буду премного благодарна!
Дракон улыбнулся мне — так светло и понимающе, что мне сделалось стыдно за чрезмерную экспрессивность.
Усесться на ледяную скамью, расправить юбки… Вот когда пришлось пожалеть, что нынче в Хельхейме не принято носить корсеты. Последние незаменимы в тех случаях, когда нужно любой ценой «держать спину».
— Слушаю вас, господин Исмир! — кивнула я, сопровождая слова улыбкой.
— Просто — Исмир, если вы не возражаете, — чуть наклонив голову, предложил он.
— Простите, я не могу! — я покачала головой. — Излишне смело для едва знакомых людей.
— Но я ведь не человек, — усмехнулся дракон. — Впрочем, как хотите.
Далее он кратко сообщил, что Фаст-исса сбежала. Однако в ее доме обнаружена одежда соперницы и неверного жениха. Судя по всему, ношеные вещи явно использовались для неких обрядов. Правда, определить, каких именно, Исмир не мог.
Мудрый Один, выходит, дело вовсе не в отраве, а попросту в ниде, мести счастливой сопернице?
— Ай, понюхай, в общем! — бесцеремонно вмешалась Альг-исса.
На ее лице сияла детская улыбка и такая наивная вера в мое могущество, что я проглотила резкую реплику.
— Прошу вас, попробуйте! Может быть, вам что-нибудь удастся понять… — Исмир подхватил с пола тряпье и протянул мне.
Пришлось покорно нюхать.
Обонять ношеную одежду, причем ношеную долго и без всяких глупостей вроде стирок — удовольствие ниже среднего.
От мужской рубахи тянуло чем-то знакомым: как будто нежный пряно-цветочный аромат испортился, как прокисает молоко на жаре. Впрочем, как раз в этом не было ничего странного, ведь даже самые изысканные духи, смешиваясь с запахом немытого тела, будут отвратительно вонять! Вот и роза — влюбленная женщина — в объятиях мужлана-пота изрядно помялась и поизносилась…
— Это не имеет отношения к болезни, — отодвинув тряпку, негромко произнесла я, — это скорее мансег.
Альг-исса охнула и зажала рот ладонью. По хельским законам и приворот, и проклятие карались изгнанием.
Но мне было не до нее: от женской одежды веяло чем-то трудноуловимым… Как степь в летнюю жару: душно, пьяняще, горько-сладко. А перед глазами словно колышутся травы под властными ладонями ветра.
Полынь! Трава весьма и весьма непростая, она умеет отвадить нежеланных гостей, смутить врага, отвести глаза, опутать мысли…
— В море эту мерзость! — велела я брезгливо. Лучше бы сжечь, однако хель с огнем не в ладах.
— Можно заключить, это именно то, что мы искали? — слова Исмира прозвучали скорее утвердительно.
В этот момент он походил на собаку, взявшую след, поэтому мое короткое «нет» его озадачило. Как будто хозяин вдруг натянул поводок, остановив пса уже в рывке.
— Во-первых, это направлено на одну Хар-иссу. А во-вторых, ничего страшнее приступа мигрени не вызовет, — исчерпывающе объяснила я, разводя руками.
— Зачем тогда? — Альг-исса двумя пальцами подняла злополучную одежку и взирала на нее с явной гадливостью.
— Откуда мне знать? Быть может, мелкая месть? Впрочем, это в любом случае не то, что мы искали…
— Но… — начала было Альг-исса.
— Как вы полагаете, что стало причиной болезни? — вмешался дракон, отвлекая подругу от расспросов. Надо сказать, весьма своевременно: не зря ведь говорят: «Вцепится, как хель!»
— Поначалу я думала, это медвежья болезнь… — начала я рассеянно.
— Хм? — пробормотал Исмир, приподнимая бровь.
— Я имела в виду «медвежий» грипп — раз уж первым издох медведь рыжей хель, — объяснила я, силясь совладать с неуместным смущением. Ничего не поделаешь — отчаянно боюсь показаться смешной, хоть и прячу этот страх в самой глубине души.
— Вот как…
Мне показалось, или в голосе дракона действительно промелькнуло сочувствие? Как ложка сахара, подсластившая горький чай.
Нужно держаться, как ни в чем ни бывало.
— Теперь мне кажется, что болезнь совсем не походит на инфлюэнцу. Иначе вирус давно бы распространился. Скорее это походит на магию.
— Полагаете, магия? — в голосе Исмира как будто слышался шум надвигающейся лавины. Он резко повернулся к Альг-иссе и спросил: — Что необычного случилось в окрестностях за последнюю неделю?
Она добросовестно отрапортовала, что ничего из ряда вон выходящего не произошло. Всех событий: примирение наших фигурантов да воздушный шар, виденный в небе…
— Воздушный шар? — переспросил дракон резко. — Часто ли они летают в окрестностях? И где именно?
— Ай, иногда. Рядом видели, возле моря! — охотно ответила Альг-исса. — Геологоразведка!
Последнее слово далось ей нелегко, пришлось по слогам выговаривать.
Боюсь, следующую реплику Исмира не стоит воспроизводить.
Резкий, как удар кнута, взгляд, жгучий запах лимонной травы, стремительные шаги, хлопнувшее полотнище двери… Спустя несколько мгновений мы с Альг-иссой остались вдвоем, разумеется, не считая бесчувственных хозяев.
Ни полслова, ни извинения… Воистину, умом драконов не понять!
Я принялась проверять состояние пациентов — неизменное — а Альг-исса отправилась выполнять мое поручение, то есть топить в море одежду, носящую следы заклятий.
Когда появился Исмир, она еще не вернулась. Я бесцельно бродила вокруг дома — разминала ноги, затекшие от долгой неподвижности, а заодно пыталась согреться. Куда легче переносить сильный, но недолгий холод, чем постоянное пребывание на небольшом морозце, который жадно выпивает последние крохи тепла… Поутру мне придется вернуться на почтовую станцию. Раз предположение об эпидемии не подтвердилось, вполне можно уезжать. Все равно я ничем не могу помочь больным, разве что наблюдать за их угасанием…
Дракон словно соткался из метели. Только что бесчисленные снежинки падали бесцельно и бессистемно, но стоило на мгновение смежить ресницы, и вот уже седые пряди вьюги кто-то заплел умелыми руками, вылепив Исмира.
Он был страшен: оскаленные в жуткой улыбке зубы, взъерошенные светлые волосы, скрюченные в пароксизме ярости пальцы — казалось, вот-вот их кончики прорвут когти. И аромат — острый, колкий запах лимонной травы, который почти совсем скрыл деликатное благоухание сандала. Как будто на благородный шелк плеснуло кровью…
— Что случилось? — опасливо спросила я, невольно попятившись.
В этот момент он вовсе не походил на того джентльмена, каким выглядел раньше.
Исмир, с его удивительно мягкой улыбкой, ровными приветливыми манерами и безмятежным запахом сандала, всегда казался воплощением спокойствия. Обманчиво мягкий, как снег — такой пушистый, такой легкий…