Перехлестье - Алексина Алена. Страница 93

– Маркус.

Йен шагнул было вперед, чтобы коснуться жены и вернуть ее, но в последний миг остановился.

– Не опасайся ее, Йен. – Сукрам покинул козлы и спустился на землю.

Маг замер. Старик улыбнулся, и через миг бесчувственное тело осело в траву, а темноволосый мужчина сделал несколько шагов в сторону колдуньи.

– Я верну твою жену.

– А свою? – тихо спросила Ильса. – Даже твоего могущества не хватит, чтобы сделать это…

– Я попытаюсь, – тихо сказал Маркус, приблизившись.

Он внимательно смотрел в темные глаза, а в пронзительном взгляде было столько тоски и нежности, что Грехобор окаменел.

– Прекрати это, – прошептала она.

Мужчина осторожно очертил кончиками пальцев линию скул Василисы.

– Ты помнишь меня? – спросил он.

– Да.

– Я сделал все, что мог. Получилось плохо. Но я не сумел бы лучше. Ты жива.

– Нет, Маркус. Ты ведь знаешь, что нет. Уже много-много веков – нет. Как и ты. Мы оба узники. Я так устала… Но я не хочу уходить. Не могу тебя бросить. Одного.

– Не бросай.

– Маркус, мне так больно…

Из глаз колдуньи катились медленные слезы.

– Я что-нибудь придумаю. Только потерпи… совсем немного… потерпи…

Она кивнула. Мужчина отступил и провел перед лицом девушки ладонью. Миг, и Василиса заморгала на яркое солнце.

– Ой… Мы уже вышли, да?

Йен молчал. Он все еще не мог прийти в себя от увиденного и услышанного.

– Грехобор, забери ее, и идите на север до старого храма. Но когда дойдете и ваш путь завершится, обещай, что сделаешь для Ильсы то, ради чего пришел в этот мир. – Маркус перевел взгляд на мага.

– Забрать ее грехи? – спросил Йен.

– Все до единого.

– Если то, что она говорила, – правда, этот груз меня раздавит.

Маркус вдруг улыбнулся, и эта улыбка, омолодившая суровое лицо, внезапно сделала бога обычным человеком.

– О нет, маг. Ты выдержишь.

Василиса, слушавшая непонятный для нее разговор, выступила вперед и кашлянула:

– Если кто-то здесь решил, что я собираюсь стать молодой вдовой…

– Ты не станешь вдовой, Василиса. Это я обещаю. Твой муж останется твоим мужем, и та… женщина, которая сейчас находится в твоем теле, исчезнет.

Девушка захлопала глазами, а Грехобор с облегчением выдохнул.

Перехлестье всех дорог

Дэйн никак не мог решить: убить Глена сейчас или сначала все-таки вернуть его к жизни, снова убить и уничтожить навек. Одно Волоран знал точно: он не станет помогать тому, кто пожертвовал любимой женщиной. И поэтому, когда справа от него раздался сдавленный шепот, дэйн сделал вид, что не слышит призрака, продолжая из своего укрытия наблюдать за противницами.

– Я знаю, ты меня слышишь!

Тишина.

– Да не будь же таким упрямым бараном! Нужно вывести из храма женщин. Я не могу этого сделать!

– Зачем? И поторопись объяснить, иначе я и с места не сдвинусь.

– Вот же… времени нет, пойми! Если верховная жрица очнется, она откроет ловушку, и тогда эти две склочницы смогут выбраться. Уведи отсюда лантей, пока Талис с Моракой увлечены друг другом!

Волоран закрыл глаза, взывая к своему дару. Привычная боль скрутила нутро, разошлась по телу горячими волнами. Мужчина подавил стон и лишь до скрипа стиснул зубы. Он направлял силу на застывших в недоумении жриц, посылая им молчаливый приказ.

Они подчинились безропотно. Две из них сразу шагнули к Матери, подхватили ее под руки и поволокли к выходу, остальные осторожно, стараясь не задеть осколки, забрали тело старухи-Анары и Зарию.

Застывшие друг напротив друга сестры не замечали происходящего. Между ними словно вспыхнул безмолвный поединок. Соперницы скрестили взгляды, и воздух вокруг них вибрировал, плавился, дрожал. Натиск становился все сильнее и сильнее. Пол и стены храма начали мелко дрожать, словно испугались неистовой силы. С обрушившегося свода посыпались мелкие камешки.

– Ах ты, дрянь! – Морака усилила натиск, но сестра не дрогнула.

– Я всегда была сильнее… – шипела Талис, не поддаваясь чудовищному напору.

Со стороны казалось, будто две женщины силой взглядов толкают навстречу друг другу воздух, превратившийся в мерцающее марево.

– Они равны в силе, – заметил все еще невидимый Глен.

– Появись, – не оборачиваясь, приказал дэйн.

– Не могу, – вздохнул колдун. – Зария была очень слаба. Для того чтобы подчинить себе ее тело, не причинив вреда, пришлось… приложить усилия.

– И?..

– У меня больше нет силы Шильды, дэйн, – дух говорил ровно, но в голосе его пробивалось что-то, чего дэйн никак не мог распознать. – Я не могу стать видимым. Я вообще ничего не могу.

– И что ты хочешь от меня? – спросил Волоран.

– Ничего. Просто подожди, пока не придет мой… друг.

Палач магов отвернулся, продолжая наблюдать за схваткой богинь.

– Ты знаешь, что у Талис и Мораки есть свои смертные сосуды, в телах которых они могут проходить в наш мир. Без человеческого участия обе эти прекрасные девы будут… такими же бесплотными, как твой покорный слуга.

– Почему? – удивился дэйн. – Они же богини.

– Не знаю. Но Анара говорила, что если дух богини слишком долго находится в теле человека, этот человек погибает.

– Почему?

– Душа и тело неразрывно связаны. Если связь теряется… – Колдун не стал заканчивать.

– А для чего нужна эта ловушка?

– Ее создала Талис, желая поймать Мораку, но этот круг одинаково может запереть обеих сестер.

– Почему?

– Круг зачарован на крови. А кровь у них – общая.

– Тогда зачем Морака туда зашла?

– Это же ясно – она хочет убить Талис. После смерти одной из сестер ловушка утратит силу.

Волоран внимательно посмотрел на напряженных до предела женщин. Не похоже, что хоть одна из них в ближайшее время собирается победить.

– И ты помогаешь этой ведьме?

– Не совсем, – колдун вздохнул. – Я не предал тебя, дэйн. Но до определенного времени приказы Мораки играли нам на руку.

– Что?

– Посмотри, они в ловушке. Обе. Без возможности выйти. А значит, не могут причинить вреда никому, кроме самих себя. – Глен замолчал на мгновение, а потом сказал: – Он пришел.

Дэйн повернул голову как раз тогда, когда в храм вошел Маркус. Он двигался осторожно, а на шее что-то блестело. Волоран окаменел, когда понял, что это рука, закованная в латную перчатку, – Маркуса, обхватив его сзади, вел другой мужчина.

Жнец!

С таким магом не справится и десяток дэйнов.

– Как ты и говорила, Маркус решил вначале наведаться в Жилище и проверить, там ли наша милая стряпуха, ведь без нее Грехобор окончательно сойдет с ума. Слишком уж он любит жену. – Жнец говорил насмешливо, слегка растягивая слова. – Он перехватил ее на выходе. А я перехватил его.

Талис пошатнулась, глядя на этих двоих мужчин, и прижала руки ко рту. А Морака наконец-то прекратила кружить вокруг сестры и с торжествующей улыбкой шагнула вперед, останавливаясь у самой границы ловушки.

– Фи-и-ирт, – промурлыкала богиня. – Ты привел его.

– Ты сомневалась?

– Честно говоря, да. Маркус уж слишком неуловим. – Богиня повела плечами, не обращая больше внимания на сестру. – Дэйн, выходи. Маркус наверняка прислал тебя сюда.

– Он тут! – Голос Глена звучал достаточно громко.

Выругавшись, дэйн выступил из-за обломков обрушившейся колонны. Взгляд Волорана скользнул по мужчинам и остановился на Мораке.

Маркус тем временем спросил ее:

– Чего ты хочешь?

– Расскажи своей возлюбленной, о чем говорится в пророчестве.

Мужчина молчал, не сводя пылающих ненавистью глаз с собеседницы.

– Что?!

Жнец сильнее стиснул горло своего пленника, и тот закашлялся.