Искусство охоты на благородную дичь (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна. Страница 24

— Дорогая, тебе холодно? — участливо спросил принц, на локте которого лежала моя ладонь.

— Да, мне холодно, и я устала.

Тетя весьма неодобрительно поджала губы, взгляд ее стал злым и колючим. По ее мнению, так вести себя девушка из нашей семьи никак не должна. Но мне было уже все равно. Я действительно устала от постоянного нахождения рядом с принцем и хотела оказаться в одиночестве. Мне его даже несколько жалко стало — это я могу сейчас вот так невежливо уйти, а он вынужден все это выслушивать, зная, что слова эти — только слова, за которыми ничто не стоит. Хотя, возможно, он уже привык к такому и просто не обращает внимания.

— Думаю, твоя тетя простит, если ты нас покинешь, — заметил Эвальд. — А нам с ней, пожалуй, есть, о чем поговорить.

Они обменялись понимающими улыбками, а мне пришло в голову, что оставлять их наедине крайне нежелательно. Мало ли о чем они могут договориться. Ведь тетя ясно выразила свое желание, а насколько я ее знаю, она всегда добивается того, чего хочет. Или почти всегда. Я в нерешительности замерла.

— Ну что же ты, — пропела тетя, — ты так совсем замерзнешь. Иди же, я потом к тебе поднимусь.

— Завтра моя мама хочет видеть тебя на ужине, — добил меня Эвальд. — Приглашение тебе придет, но, зная, как небрежно ты к моим подаркам относишься, считаю своим долгом предупредить тебя сейчас. За тобой заеду лично.

Поднималась по лестнице я с огромной неохотой, но задержаться около двери и послушать, о чем они говорят, я не могла — на своем боевом посту сидела комендантша и внимательно, с использованием амулета различения, рассматривала всех, кто входит. Лицам мужского пола проход в это время был уже запрещен. А вскоре она закроет двери и пройдется по всем комнатам, где ею было отмечено что-либо подозрительное. Инора Пфафф очень ответственно подходила к своим обязанностям, должность у нее была довольно доходная, и лишаться своего места она не хотела. По общежитию ходили слухи, сколько монет она выручила за эвальдовы зубы, но так как суммы назывались все время разные, я сомневалась, что она их вообще продала.

В нашей комнате кроме тех действующих лиц, что уже были при моем уходе, сидела еще Софи с несчастным выражением лица. Перед ней стояла чашка, но к чаю, судя по всему, она так и не притрагивалась, вертела в руках небольшое печенье, из тех, что прислал мне Эвальд, и грустила. Похоже, у Инессы вошло в привычку выставлять свою соседку при необходимости получить комнату в безраздельную собственность. На лице Дитера, когда он меня увидел, отразилось облегчение, и это меня почему-то очень обрадовало. Со всех сторон тут же посыпался град вопросов, на часть из которых ответа у меня попросту не было, а на часть — был, но не возникало ни малейшего желания отвечать. Берти выглядел таким довольным, что я поспешила обрадовать его еще больше:

— Там внизу тетя Эльза, она договорит с Эвальдом и поднимется сюда. И ее очень расстраивает, что мы времени не выберем к ней зайти.

Брат тут же скис, бросил взгляд на приоткрытое окно, но потом все-таки решил, что мужчины трудностей не боятся. Хотя, возможно, его остановило то, что друзья вряд ли захотят последовать его примеру, а если он оставит меня без присмотра в компании посторонних парней, лекция его ждет гораздо более нудная и длинная. К вопросам приличий тетя относилась очень серьезно, почти как дедушка. Мне налили чая, я с удовольствием взяла в озябшие руки горячую чашку и подсела к Софи. Я чувствовала перед ней некоторую вину, ведь она поменялась со мной местами, совсем не зная, что же ее ждет.

— Что у вас там опять случилось? — тихонько спросила я девушку.

— Ничего, — смущенно покосившись на веселящихся парней, ответила она.

— Как это ничего, если Инесса тебя выгнала?

— Она меня вовсе не выгоняла, — горячо запротестовала Софи. — Просто она новую книгу пишет, а я ей мешаю.

Слово «книга» было произнесено ею с огромным уважением, и я поняла, что кумир со своего пьедестала еще не свалился. Да что там не свалился! Стоит совершенно непоколебимо. Что же должна сделать Инесса, чтобы ее поклонница в ней разочаровалась? И произойдет ли это когда-нибудь?

— И о чем она пишет? — скептически спросила я.

— Она даже мне не говорит, — пожаловалась девушка. — Боится, что идею украдут. А так она собирается хорошо заработать.

Идей у Инессы, конечно, было множество, только все они были, как бы помягче сказать, не имеющие отношения к действительности. Как на них можно было получить деньги, я не представляла. Разве что выпустить сборник сказок?

Тетя вошла в комнату несколько запыхавшаяся, но очень довольная, и сразу же негодующий взгляд ее остановился на друзьях Берти, особенно почему-то задержавшись на Дитере. Парни недружно с ней поздоровались, но тетю это ничуть не смягчило.

— Берти, кто эти молодые люди? — недовольно спросила она.

— Мои друзья, — пояснил брат. — Дитер и Кристиан.

— Дитер, — задумчиво протянула она и даже лоб нахмурила. — А как, говоришь, его фамилия?

— Герстле, — ответил сам подозреваемый.

— Герстле, Дитер Герстле, — попроговаривала на разные лады тетя и вынесла вердикт. — Имя ничего мне не говорит. Но я уверена, что уже где-то вас видела. У меня хорошая память на лица.

— Я в этом сильно сомневаюсь, — заметил друг брата. — Я уверен, что мы с вами никогда раньше не встречались.

Но у родственницы моей такой уверенности не было. Она продолжала так подозрительно смотреть на него и морщить лоб в тщетных усилиях вспомнить то, чего не было, что в конце концов неуютно почувствовали себя все парни, находящиеся в комнате, и собрались уходить.

— И держитесь подальше от моей племянницы, — вдогонку выдала тетя. — И один, и второй. А ты, Берти, чтобы за этим проследил! Чтобы они сюда не шастали, особенно Герстле!

Берти сделал вид, что он ничего не слышал, и торопливо закрыл дверь.

— Тетя Эльза! — возмутилась я. — Как вы можете так говорить?

— Мне он не нравится! Держись от него подальше!

— Но он же ничего такого не сделал!

— Когда сделает, будет уже поздно. Милая, с таким женихом, как у тебя, лишних предосторожностей не бывает, — снисходительно ответила она. — А вдруг Эвальду не понравится, что вокруг тебя вертятся всякие типы, и он откажется жениться? Нет, рисковать мы не можем!

— Официального объявления пока еще не было, — напомнила я. — Так что считаться его невестой я никак не могу.

— Это временно, — отмахнулась тетя. — Он сказал, сразу после проверки объявят. Посмотрят, кто у тебя в родне, убедятся, что очень достойные люди, и успокоятся.

— Боюсь тебя расстроить, тетя, — осторожно начала я, — но Эвальд под проверкой понимает совсем не это.

Когда я объяснила, что именно собирается проверять жених, тетя некоторое время сидела молча, выпучив глаза в пространство и хватая приоткрытым ртом воздух. Наконец ей удалось продышаться, и она смогла из себя выдавить:

— Но это же совершеннейшая наглость!

— Вот и мне так кажется, — обрадованно сказала я.

Ведь если тетя встанет в этом вопросе на мою сторону, до официального объявления помолвки дело может и не дойти.

— Совершеннейшая наглость, — продолжила тетя, — рассказывать такие вещи про своего жениха в присутствии посторонних людей. Ты соображаешь, какие могут пойти слухи? Нет, твоим воспитанием просто преступно пренебрегали. Но я возьму это дело в свои руки. Нельзя допустить, чтобы в королевскую семью вошла девушка, чье поведение небезупречно. Мне кажется, будет лучше, если ты переедешь жить к нам с дядей.

— То есть вы считаете поведение Эвальда по отношению ко мне нормальным? — возмутилась я. — Обращаться с таким предложением к девушке из нашей семьи тоже нормально?

— Милая, он же мужчина, ему больше позволено, — отрезала тетя Эльза. — Да еще и принц наследный!

— Вы еще скажите, что я его предложение принять должна была!

— В этом я не уверена, — ответила она после некоторого раздумья. — Только если уж совсем других вариантов не будет.