Пароль: рододендрон (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна. Страница 11

— И ты вернулся, — сказала я, когда Алекс замолчал и надолго задумался о чем-то своем.

— Не сразу, — вздохнул он. — Откуда мне было знать, что дед умрет от сердечного приступа, пока я гуляю по Южной Америке? Был бы рядом, спас… Короче говоря, приехал уже к похоронам, а заодно узнал, что Валька прибрал к рукам дедушкин недоделанный артефакт.

— Эту булавку, — поняла я.

— Да, — Алекс хлопнул по тому месту, где ее прицепил, — эту булавку. Показал мне и похвастался, что тот, на кого он ее цепляет, полностью подчиняется его воле, рассказал, как уже поэкспериментировал на одном из врагов, так, что тот своими руками перебил свою же семью. Я сказал ему, что это низко. Он мне, что мне не понять, что больше не будет невинных жертв, вроде наших родителей, если он, Валентин Лазовский, будет управлять другими магами. Вот только разобраться бы в том, как дед добился такого эффекта и соорудить еще таких же булавочек. И, ясное дело, без образца сделать копии он не мог.

— И ты украл оригинал, — я не спрашивала, просто констатировала.

— Ага, — покаялся Алекс, хотя виноватым не выглядел. — У Вальки крыша поехала от мечты о власти, он хотел, чтобы не было жертв из-за разборок магов, а сам с этой булавкой уже успел натворить дел, если будут созданы копии… Короче, не будут, — он оборвал себя, не став расписывать ужасы возможного будущего.

Все звучало вполне логично, не поняла я одного.

— Почему тогда ты ее не уничтожишь?

Алекс усмехнулся, но скорее не весело, а обреченно.

— Не могу. Дед очень ценил свое детище и наложил защиту, которая снимается только паролем. Пароль может, как заставить булавку работать, так и уничтожить ее. А его он оставил Вальке перед смертью. Вот так и танцуем третий месяц: у меня артефакт, у брата пароль.

— Но ведь ты можешь уехать, — все еще не понимала я, — опять за границу куда-нибудь?

— С этим? — его ладонь снова легла на место с булавкой. — Никуда я не поеду, пока ее не уничтожу, а для этого мне нужен пароль. Его все-таки мой дед создал, поэтому если попасть к нему домой или в лабораторию, может, удастся что-то найти, чтобы понять.

— А тебе туда путь заказан, я так понимаю?

Он хмыкнул.

— Ясен пень. Валька костьми ляжет, но просто так меня туда не пустит. Я уже сто раз пытался, но и там, и там охраны даже больше, чем нужно. Пока что не получается, а пока не получится, никуда я из города не уеду.

Я кивнула своим мыслям, многое прояснялось, но не все, далеко не все.

— А как ты оказался в моем подъезде? — спросила я.

Алекс пожал плечами, признавая свою ошибку.

— Попался. В очередной раз попытался попасть в дедову лабораторию, и меня чуть не поймали. В магии я сильнее, поэтому один из энтузиастов принялся махать ножом.

— Они же могли тебя убить.

Даже в тусклом каминном свете было видно, как Алекс поморщился.

— Обезвредить, захватить. Убить — нет. Валька все-таки мой брат. А во-вторых, убить меня не так просто. В Перу я здорово научился управлять регенерацией, — в доказательство он задрал свитер, и даже при таком освещении я увидела, что на месте пореза, где должен был остаться длинный некрасивый шрам, не осталось даже тонкой полоски. — Меня ранили, но я в последний момент умудрился переместиться. Было не важно куда, лишь бы уйти. Прыгнул, не глядя, и оказался… там, где оказался. А так как в последнюю неделю я не пытался пробраться к деду, они решили, что я избавился от булавки, наложил на нее защиту, чтобы не нашли, и приберег ее у тебя. Идиотская идея, да и защита бы так долго не простояла, но с этого все и понеслось.

Я молчала, переваривая услышанное. Признаюсь, я и не мечтала, что Алекс будет так откровенен.

— Давай все-таки поспим, — Алекс неправильно понял мое молчание, — до рассвета еще пару часов.

Я не стала спорить и улеглась поудобнее, подтянула одеяло к подбородку и закрыла глаза. Пролежала так несколько минут, а потом реальное понимание ситуации накрыло меня с головой.

— Алекс, — позвала я.

— Что? — немедленно отозвался он.

— Скажи, а что бы случилось, если бы я не бросилась тебя спасать?

Я поняла, что угадала еще до того, как Алекс ответил, потому что ответил он далеко не сразу.

— Ничего бы не случилось. Полежал бы полчаса-час. Кровь бы сама остановилась, а рана бы затянулась.

— Боже, — простонала я, понимая, что сама виновата во всех своих бедах. Я не просто не помогла, я все испортила. Вместо часа на регенерацию, Алекс провалялся у меня всю ночь, потому что вызванный мной бесполезный доктор вколол ему лошадиную дозу снотворного.

Алекс понял мое состояние, но, слава богу, не стал говорить ничего утешающего, мол, ты не виновата, а еще ты не идиотка, ты мне, правда, очень помогла. Вместо этого он оптимистично сказал:

— Зато я полечил Нафаньку.

На это мне возразить было нечего.

— Спасибо тебе за котика, — искренне сказала я. — Но ты и так сделал для меня больше, чем достаточно, сейчас я тебе только мешать буду, может лучше…

Я не договорила.

— Не лучше, — жестко прервал меня Алекс. — Мои братья и их друзья заигрались в сильных мира сего, и я не собираюсь смотреть, как тебя пустят на фарш из-за их погони за тенью.

— Ты мне ничего не должен, — настойчиво повторила я. — Я ведь, оказывается, ни в чем тебе не помогла.

— Ты хотела помочь, — ответил Алекс, — а это само по себе важно.

Я не нашлась, что на это сказать.

— Спи, давай, — строго сказал Алекс, сам укладываясь в огромном кресле поудобнее и укрываясь одеялом.

— Сплю, — прошептала я, послушно закрывая глаза, в конце концов, подумать можно и с закрытыми глазами, и молча.

5 глава

Мы сидели в маленьком дешевом кафе, Алекс молча помешивал уже остывший кофе, задумчиво поглядывая то на меня, то в окно. Не нужно было ничего говорить, чтобы понять, что он никак не может решить, что со мной делать.

Квартиру Зои Иосифовны мы покинули на рассвете, хотя та и была против и предлагала остаться подольше, но Алекс отказался наотрез, не желая подвергать ее опасности. Я же приняла его решение как данность, так как явно оказалась не в том положении, чтобы качать свои права.

Кафе в нескольких кварталах от дома бывшей балерины, как мне показалось, Алекс выбрал наобум, но я была не против, на улице было слишком холодно, чтобы просто бесцельно бродить.

— Алекс, — я пришла к выводу, что пора хоть что-то сказать.

— А? — он тут же перевел взгляд на меня.

— А ты какой, младший из братьев?

Уж не знаю, что я такого сказала, но чем-то я умудрилась его рассмешить. А когда отсмеялся, он поинтересовался:

— Это ты с чего так решила? — и продекламировал: — «У старинушки три сына: старший умный был детина, средний сын и так и сяк, младший вовсе был дурак». По этому принципу?

Теперь мне тоже стало смешно. Понятия не имею, отчего я так решила, просто он говорил, Валентин старше, вот я и придумала, что второй брат тоже.

Я даже испугалась, что ненароком обидела, но нет, обиженным он точно не выглядел.

Алекс еще раз усмехнулся, отпил из кружки и пояснил:

— Нет, я тот, который «и так и сяк».

— Понятно, — протянула я.

— А у тебя? — вдруг спросил Алекс. — Есть братья или сестры?

— Увы, — вздохнула я, — я у мамы с папой одна.

— А они?..

— А они погибли пять лет назад.

— Прости.

Я покачала головой.

— Все нормально.

В конце концов, он вчерашней ночью передо мной душу наизнанку вывернул, так что имел полное право задавать мне вопросы. Что же касается, этого конкретного, со смертью родителей я давно смирилась.

— Что мы будем делать? — спросила я, когда пауза затянулась.

Алекс пожал плечами.

— Если бы я знал, мы уже делали, а не просиживали тут штаны. Мне жаль, что я втянул тебя в дела с этой проклятой булавной, но придется плясать от того, что есть.

— Я тебя ни разу не обвинила, — серьезно напомнила я, надеясь, что он поймет: я не собираюсь делать этого и впредь.