Пароль: рододендрон (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна. Страница 19

Я тайком следила за ним из-под опущенных ресниц, обхватив руками собственную чашку с чаем, и старалась «не отсвечивать». Вид у Алекса был уже вполне здоровый, только злой, я его еще таким не видела. В мою же сторону он не смотрел, залил кипятком полученную «безумную» смесь и отхлебнул. Я даже поморщилась, это не растворимый в воде кофе с сахаром, это чуть-чуть воды, добавленной в кофе и сахар.

— Как ты это пьешь? — не сдержалась я.

Но Алекс бросил на меня раздраженный взгляд, разбавил свой чудо-напиток холодной водой и выпил залпом, а потом замер, уперев руки в столешницу и склонив голову.

Я вздохнула. Да, не просто злится, а очень сильно злится.

— Спасибо, что спас меня, — тихо сказала я. Пусть злится, но не поблагодарить я не могла. — И за то, что вылечил.

Он снова не ответил. Будто я говорила с пустым местом.

— Ты теперь со мной не разговариваешь? — спросила я. Что ж, логично, заслужила…

Алекс вскинул голову в ответ на мою последнюю реплику, глаза сверкнули.

— Поговорить хочешь? — тон пока спокойный, даже ласковый. Я таким с Нафанькой разговаривала, когда он провинился: «Ах, ты мой хороший, мой пушистенький, зачем на палас надул? Молчишь? Ну, иди сюда, не бойся, иди-иди. Умница… Получи тапком, скотина неблагодарная!»

Моя ассоциация оказалась верна, и уже через несколько мгновений в его голосе зазвенели стальные нотки:

— Ну, так говори, если хотела поговорить. Расскажи мне, какого черта тебя понесло туда, куда тебе было велено не ходить? Несколько жизней в запасе? Женщиной-кошкой себя вообразила или Человеком-пауком? Давно из окон не прыгала? Дай угадаю, слава Джеймса Бонда покоя не дает, решила поиграть в шпионские игры? А ведь я предупреждал, предупреждал, что с моим братом такие выкрутасы не пройдут.

— Извини, — промямлила я. — Я хотела как лучше…

— А получилось как всегда, — жестко закончил за меня Алекс. — Погеройствовала? Довольна?

— Не злись.

— Ах, не злиться? — еще больше закипел он. — Я ей говорю: уходи, сейчас заберу. А она специально сдается и отправляется поболтать с моим братцем. Довольна? Понравилось общение?!

Я опустила голову еще ниже.

— Нет.

— Ах, не понравилось? — снова этот обманчиво ласковый тон. — А ты поставь себя на мое место. Ищу ее по ауре и нахожу в дедовом кабинете в компании Валентина и его гориллы, только собираюсь плюнуть на все и метнуться туда, как тут же вижу, как отсвет ее ауры уже несется вниз с шестиметровой высоты.

— Он приказал свернуть мне шею, — пробормотала я, — и это единственное, что пришло мне в голову.

— Аллилуйя! Хоть что-то путное в нее пришло!

Я медленно начинала закипать. Да, виновата, но не надо меня отчитывать, как школьницу.

— Я же сказала, мне очень жаль.

— Он тебя чуть не убил!

— Но не убил, к тому же, булавка… — но я не успела закончить.

— Да я уже понял, что ты ему ее отдала, — перебил Алекс.

— И отдала! — теперь уже вспыхнула я. — И теперь ты вместо своего брата хочешь свернуть мне за нее шею?!

Мой громкий голос его на мгновение усмирил, Алекс замер в метре от меня, смотря как на умалишенную.

— Ты, что, думаешь, я так бешусь из-за булавки? — на этот раз спросил он тихо. В ответ я только дернула плечом: а из-за чего же еще? — Какая булавка?! Какого черта ты из-за нее свою шею подставила?! А если бы они тебя убили, подумала?!

— Подумала! — я резко встала со своего стула и пошла на Алекса буром. — Я только о том и думала, что мне нельзя умирать, потому что из-за меня ты будешь чувствовать себя виноватым! — меня прямо затрясло от злости и на него и на свою глупость. — Я! Думая, что сейчас умру! В последнюю минуту! Думала! О тебе!

— Дура! — коротко, но емко припечатал он.

Я хватала воздух, как выброшенная на сушу рыба. Да я… я… да он…

Я так и не успела придумать и бросить в него чем-нибудь обидным, Алекс вдруг схватил меня за плечи и впился в губы яростным поцелуем.

Это было как сорвавшаяся лавина, сметающая все на своем пути. Все мысли и чувства смешались, остались только его руки, торопливо стягивающие с меня свитер и мои, расстегивающие ремень его джинсов…

Мне снился сон, что-то прекрасное, но проснувшись, я не смогла вспомнить, что именно.

Сонливость сходила медленно, обратно пропорционально появлению чувства реальности. Мне было тепло и уютно, настолько уютно, что я вообще затруднялась припомнить, когда в последний раз чувствовала нечто подобное.

Открывать глаза не хотелось, было лишь одно желание — продлить это ощущение эйфории. Не думала, ни где я, ни кто я, я просто маленькое довольное существо… Нагло лежащее у кого-то на груди!

Твою ж мать…

Сонливость как рукой сняло. Я резко подскочила, села, потом сообразила, что совершенно голая, схватила одеяла и спряталась под него до самого подбородка.

— С чего суета? — спросил Алекс, не открывая глаз.

— Ты? Спишь? — в свою очередь выпалила я. — Ты же обычно не спишь!

— Сплю, — пробормотал он, повернулся набок, зарывшись лицом в подушку.

— Эй-ей, — забеспокоилась я. — А как же «щиты», защита?

Алекс то ли зарычал, то ли замычал, но понял, что поспать я уже не дам, и снова перевернулся на спину, однако глаз так и не открыл.

— Ну, на кой мне «щиты»? — мученически простонал он. — Зачем им меня искать, когда булавка и так у них?

— Это как сказать… — протянула я.

Алекс открыл один глаз и покосился на меня, а потом уже выпучил оба, увидев виновато-смущенное выражение на моем лице.

— Что ты еще натворила?

Я покусала губу, прежде чем ответить. Но спросонья никакие умные фразы в голову не лезли. Я вздохнула, что уж теперь юлить, придется выкладывать, как есть…

— Я облапошила твоего брата, — призналась я.

Алекс моргнул, переваривая услышанное, потом повернулся ко мне, подперев согнутой в локте рукой голову.

— А поподробнее?

— Проще показать.

Я обшарила взглядом комнату, брошенный в спешке свитер оказался на полу у кровати. Я потянулась к нему, одеяло поползло с моей груди вниз, и я тут же схватила его и вернула обратно.

— Ой, да ладно, — совершенно беспардонно хмыкнул Алекс. — Теперь она смущается.

Я покраснела, но это не помешало мне возмутиться:

— И смущаюсь! Я, между прочим, порядочная женщина, я обычно не сплю с мужчинами, которых знаю всего ничего!

— А-а, — многозначительно протянул Алекс. — Так вот, где порядочность зарыта.

— Да иди ты, — отмахнулась я, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. — Мы, кстати, говорили о твоем брате.

— Ну, извини, — невинно улыбаясь, заявил он, — когда рядом со мной голая женщина, я как-то не привык думать о своем брате.

— Я в тебя сейчас чем-нибудь кину, — серьезно пообещала я.

— Валяй, — Алекс даже для вида ни капли не испугался, — только не чем-нибудь тяжелым.

— Ладно, — послушно согласилась я и швырнула в него подушкой. Перья полетели в разные стороны. Да уж, в дешевой гостинице не приходится ждать качественных постельных принадлежностей. — Ой, — я даже сама испугалась произведенного эффекта.

Пока Алекс отплевывался от перьев и бурчал, что я поняла его слишком буквально, я воспользовалась тем, что он отвлекся, и, наконец, дотянулась до свитера. А, когда взяла его в руки, вывернула левый рукав и отстегнула булавку с внутренней стороны.

Даже спиной почувствовала, как Алекс напрягся, увидев, что я делаю.

— Это шутка? — его голос прозвучал очень серьезно, особенно контрастируя с тем, что он только что насмехался надо мной.

— Думаю, когда Валентин поймет, что к чему, он, вряд ли, решит, что это была невинная шутка, — высказалась я и протянула Алексу булавку. — Держи, эта настоящая.

Мне показалось, он взял ее чисто на автомате, потому что его глаза все еще были удивленно прикованы ко мне.

— Ты подсунула моему брату подделку?!

— Он все равно не сдержал слово и хотел меня после этого убить, — тоном обиженного ребенка заявила я. — Так что мне не стыдно.