Пароль: рододендрон (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна. Страница 37

Гриша ответил не сразу, значит, на самом деле пытался почувствовать.

— Нет, — в голосе прозвучало даже не раздражение, а самая настоящая злость, видимо, он уже окончательно решил, что я его подставила. — Алекса я не чувствую. Зато чувствую…

Григорий не договорил. Где-то рядом щелкнул выключатель, на потолке загорелись лампы дневного света, на мгновение ослепив и заставив зажмуриться.

А когда я снова обрела способность видеть, то встретилась взглядом с крупным парнем, вышедшим из прилегающего к холлу коридора.

— Гриша? — удивился тот, однако агрессии пока не проявлял. — Ты чего здесь ночью? И кто это с тобой?

Я напряглась. Вот сейчас все и решится.

— Привет, Сев, — ответил Григорий как ни в чем не бывало. — А разве Никита не здесь?

Сева удивился еще больше.

— Третий час ночи, наверное, давно спит и видит сны, — вот теперь его брови сошлись на переносице. — Что случилось? Зачем пришел?

Гриша бросил на меня короткий досадливый взгляд, а потом бесцеремонно схватил за руку чуть выше локтя и вынудил подойти к нему ближе.

— Да вот, подружку Алекса привел. Подумал, Никита захочет побеседовать с ней без присутствия моего брата.

Не знаю, может быть, придумала, но мне показалось, что при имени Алекса, парень, названный Севой, напрягся сильнее.

— Разве у Никиты было это в планах? — подозрительно спросил он.

Ну, все, не выкрутиться. Или идти напролом, или бежать, поджав хвост, и тогда Гриша еще сумеет придумать отговорку и остаться в рядах доверенных лиц Голубева.

Но Григорий меня сумел-таки меня удивить.

Он демонстративно зевнул.

— Плевать, завтра тогда разберемся. Давай запрем ее, а там Никита решит, нужна она нам или нет, — и Гриша подтолкнул меня к Севе.

Признаюсь, я растерялась, потому что не могла разобрать, что игра, а что нет. А потому решила пока не сопротивляться. Я уже рискнула довериться Алексову брату, поздно что-то менять.

И они оба повели меня по длинному узкому коридору.

— Почему здесь ночью охрана? — спросил Гриша без особого интереса в голосе.

— Никита приказал, — короткий ответ, ясно говорящий: не твоего ума дела.

Гриша тоже понял скрытый подтекст, и настаивать не стал.

— Где б ее запереть? — тем временем потер себе затылок Сева.

— Да хоть бы в той кладовке, — показал Григорий на какую-то узкую дверь, как мне показалось, первую попавшуюся.

— Почему бы и нет, — пожал плечами Сева и послушно пошел к указанной дверке, по дороге, снимая с пояса связку ключей. — Только связать, наверное, нужно, хоть и бездарная, но шуму может наделать…

Последние слова он говорил, отвернувшись от нас, возясь с замком. Договорить не успел — Григорий как-то резко дернулся, и припечатал парня головой в ту самую, не успевшую открыться дверь. По ней же охранник и сполз вниз.

— Ой, — пискнула я.

Гриша покосился на меня с досадой.

— Думала, подставлю? — поинтересовался я.

— Допускала, — не стала я отпираться.

Григорий кивнул, как я решила, с пониманием.

— Тебя — легко, Алекса — нет. Здесь наверху еще трое, ты права, это не просто так.

В этот момент у «спящего» Севы запиликала рация:

— Эй, Сев, ну чего молчишь? Что там с дверью?

Гриша предупреждающе поднес палец к губам, чтобы я не вздумала произнести и звука, а сам осторожно снял рацию с пояса бывшего соратника.

Какого же было мое удивление, когда он ответил голосом Севы:

— Нормально, нет никого.

Я потом схватил меня под локоть и крепко сжал мою руку. На этот раз я вопросов не задавала, я уже знала, что тактильный контакт с магом скроет свет ауры бездарного от любопытных глаз. А при учете, что моя аура еще не должна была обрести свою прежнюю яркость из-за потери крови, я очень надеялась, что такого касания нам хватит. Обниматься с Гришей категорически не хотелось.

— И правда, — отозвались из рации, — тоже, вроде, что-то заметил, показалось, наверное…

В рации щелкнуло, связь оборвалась.

— Ух, — выдохнул Гриша, — чуть не попались.

Я тем временем пыталась обдумать варианты.

— Трое, говоришь? — пробормотала я.

— Угу, — подтвердил Гриша, — на втором этаже.

Трое не один. К ним ко всем сразу со спины не подберешься и мозги не запудришь. Вдруг у кого-то из троих с мозгами окажется как раз все в порядке? Это нам с доверчивым Севой несказанно повезло.

Ладно, пора решаться…

— Убери руку, — твердо сказала я, посмотрев на его пальцы, сжавшие мое плечо.

— Свихнулась? — разве что у виска не покрутил, но по взгляду и так было ясно, что он обо мне думает.

— Руку убирай и ставь щит только на себя, — прошипела я недогадливому Грише.

В его глазах мелькнуло понимание, он кивнул и выполнил то, что я просила.

— Отлично, — пробормотала я, и решительно направилась к лестнице.

Их действительно было трое, и все словно молодые «клоны» Голубева — квадратные и опасные. Они высыпали мне навстречу, едва Гриша снял с меня свой «щит». Лица удивленные. Еще бы, ведь никто из них меня не чувствовал, а я вот она — нагло поднимаюсь по лестнице с милейшей улыбкой на лице.

— Привет, — вежливо поздоровалась я, преодолев последнюю ступеньку, — простите, здесь ночной клуб? — ничего лучше в голову за такой короткий срок просто-напросто не пришло.

— Ты кто? — выпучил на меня глаза ближайший из охранников.

— Как — кто? — я тоже натянула на лицо маску изумления. — Говорю же, меня пригласили в закрытый ночной клуб, это здесь?

Парни переглянулись между собой, потом все трое, как один, уставились на меня.

— Прикид-то не клубный, — выдал глубокомысленный вывод один из них.

— Батюшка, вы старомодны, — посетовала я, медленно отступая с прохода. — Вы лучше скажите, я туда попала?

— Туда-туда, — закивал самый дальний от меня и до этого молчавший, на его лицо полезла улыбка кота, увидевшего сметану, — заходи, не стесняйся.

Я пожала плечами.

— Да я, вроде, не из стеснительных.

В этот момент что-то грохнуло, с потолка посыпались осколки разбившихся ламп, и все помещение погрузилось во тьму.

Я инстинктивно накрыла голову руками и присела, вжавшись в стену. Что там натворил Гришка, я не знала, но раз уж он это «что-то» сделал, то пусть доводит до конца, мешать не буду.

Шаги, приглушенные ругательства, звон стекол…

Я почти не дышала в ожидании, когда же звуки, наконец, смолкнут. Ну, не стал бы Григорий делать нечто в этом роде, не будь он уверенным, что так одолеет сразу троих. Хотя… Словом, за Гришу поручаться я бы не стала.

Кто-то направился ко мне, я слышала, как подошвы ботинок давят осколки. Ничего не видно, под рукой ничего нет. Так что, если это не Гриша…

Но это был он. И уже через мгновение помещение осветил мягкий зеленоватый свет, вырвавшийся огоньком из его раскрытой ладони и повисший под потолком.

— Живая? — осведомился он.

— Ага, — я встала в полный рост и стряхнула с колен и плеч осколки. — Ничего потише не придумал?

— Если бы кто-то сначала посоветовался, а потом лез на рожон, может, и придумал бы, — отозвался Григорий не менее язвительно, до боли напомнив Алекса.

— Некогда было, — отмахнулась я. — Зато быстро сработано.

Я осмотрелась. Да уж, наделали мы разрушений, комната выглядела как после побоища: разбитые лампы, перевернутая мебель, а в углу лежат-посапывают те, кто должен был эту самую комнату охранять.

— Спят? — на всякий случай уточнила я.

— Угу, — Гриша привалился к стене, утирая со лба выступивший пот. — Я боялся, сил на троих может не хватить, — признался он, выглядя в этот момент испуганным мальчишкой.

— Ну, я так поняла, вы, Лазовские, ребята не из слабых, — оптимистично выдала я. Не говорить же ему, что я тоже боялась, что он не сдюжит? — Сколько они проспят? — я посерьезнела.

— Не знаю. Час. Может, два, — дышал он все еще тяжело, видимо, на усыпление охраны ушло много энергии.