Игра с огнем - Гайворонская Елена Михайловна. Страница 24

– Марк, не надо!

«Не надо…»

Пальцы разжались, выпустив смертоносную стекляшку. Пот заливал глаза.

– Убирайтесь! – крикнула Анна. – Или я вызову милицию!

Толпа и впрямь быстро рассосалась. Кто вернулся в бистро доедать остывший обед, кто – отправился в дальний путь. Мрачный Мамонт сплюнул на горячий асфальт, залез в свою фуру и дал газу. Больше «У Галины» он не появлялся.

– Марк… – Анна присела рядом. На персиковых губах играла виноватая улыбка. Она вытащила вчетверо сложенный беленький платочек с кружевными краями. – У тебя кровь…

– Ничего, – пробормотал Марк, лишь теперь ощутив солоноватый привкус во рту. Прикосновение прохладных тонких пальчиков оказало странно-умиротворяющее воздействие. Ему хотелось поймать ее маленькую ладошку, прислонить к горячему лбу…

– Из-за меня еще никто не дрался…

– Здесь я никому не позволю тебя обидеть.

– Даже если придется сразиться со всем миром? – улыбнулась девушка.

– Даже…

Длинные мохнатые ресницы прикрыли миндалевые глаза, упав на тонкие скулы.

– Не стоит, – тихо шевельнулись спелые губы.

Раздался стон тормозов, и округа моментально наполнилась громогласными возгласами Галины. Анна, как мышка, юркнула в служебный ход. Марк решительно поднялся, вышел на солнце, сощурившись на его пахнувшие персиком и отливающие миндалем лучи.

В Израиле стояла влажная духота, еще более невыносимая, чем в Москве. Глядя из окна белого лимузина на сухой каменистый пейзаж, Александра с раздражением думала, что только этим деревенским выскочкам Гейдманам могла прийти в головы идиотская мысль устроить свадьбу в это время в этой стране. Не могли подождать до октября, раз уж им так приспичил Иерусалим… Или боялись, что жених найдет другую невесту? Вновь заныл левый висок.

«Неужели, – с тоской подумала Александра, – эти частые мигрени – симптом неотвратимо приближающейся старости, которую невозможно отсрочить за весь мировой золотовалютный запас?»

На самом деле выглядела она превосходно. Строгое черное платье выгодно оттеняло матовую бледность кожи, угольные бриллианты – платину волос. Да и ее фигуре, доведенной почти до совершенства диетами, тренажерами и массажами – тонкая талия, высокая грудь, чуть широковатые в кости бедра – могла бы позавидовать любая девчонка. Поглядев в зеркало и найдя подтверждение в немом восхищенном взгляде чернявого шофера, Александра вздохнула.

«Ни за что не дашь сороковника. Не больше тридцати пяти…» Непонятно, почему она сама чувствует себя древней старухой?

В то время, как белый лимузин Александры причалил к входу, с противоположной стороны вырулил пиратски-черный S-класовый «Мерседес» с Романом на борту. Супруги Литичевские проделали долгий путь, чтобы встретиться на Земле обетованной.

Александра придирчиво разглядывала супруга. «Ни грамма лишнего веса, ни кругов под глазами… Точно все эти перелеты ему лишь на пользу. И, наверняка, никаких мигреней… А ведь я моложе на добрый десяток лет…»

– Дорогой! Как я рада!

– Дорогая! Чудесно выглядишь. Как всегда.

Заученным жестом она подставила губы, он так же механически чмокнул, не ощутив ни вкуса, ни тепла. Со стороны все смотрелось чрезвычайно трогательно. Репортеры прослезились от умиления.

– Где Марианна? – одними губами, почти беззвучно спросил Роман.

– Тот же вопрос я могу задать тебе. – Губы Александры разъехались в ослепительную улыбку. В глазах зарябило от фотовспышек.

– Ты же мать, – прошипел Роман.

– А ты – отец.

– Where is princess Maryann? – выкрикнул кто-то из репортеров.

– Unfortunately, she's a bit sick, [9] – дружно ответили супруги Лит.

Невеста утопала в белоснежном шелковом великолепии с пятиметровым шлейфом.

«Длинноносая уродина. Вся в мамашу. Еще фату напялила курам на смех. Тоже мне – девочка-целочка…»

– Верочка, дорогая! – Александра прямо-таки светилась восторгом. – Красавица! Какое платье! Господин Розенфельд, у вас отменный вкус. – Это относилось уже к счастливому новобрачному, довольно привлекательному мужчине лет тридцати с хвостиком. – Вы похищаете одну из самых прекрасных девушек в мире.

«И самых богатых. Марианна смотрелась бы куда лучше этой цапли. Кажется, пора разыскать ее, взгреть хорошенько и отправить в закрытый пансион, куда-нибудь в Швейцарские Альпы, пока не исполнится двадцать один. И какой идиот придумал, что в России дети взрослеют в восемнадцать? Надо бы передвинуть совершеннолетие на двадцать пять…»

– Что еще можно подарить счастливой паре, у которой есть главное – любовь? – проникновенно произнес Роман. – Разве, вот это. Скромно, но от чистого сердца… – Он протянул новобрачным большой фирменный конверт с логотипом «ЛИТ». – Доля в моей корпорации.

Глаза молодого мужа загорелись так, что, наступи в ту минуту кромешная темень, свечей бы не потребовалось.

– Большое спасибо! – Выхватив конверт из рук супруги, выпалил он и принялся трясти руку Романа, грозясь оторвать ее вовсе.

«А парень-то не глуп, – рассеянно подумала Александра. – Но одну промашку все же допустил: через годик надо было жениться. А то пройдут в России выборы, смениться власть, и накроется газовая империя Гейдмана одним местом… Впрочем, старик не дурак, наверняка уже все западные банки забил своими счетами…»

– Ах, Александра Дмитриевна, Роман Алексеевич… – Растроганно прошептала Вера, теперь Розенфельд, – Вы такая чудесная пара! Как бы я хотела создать семью, подобную вашей!

– Деточка, в жизни нет ничего невозможного, Александра ласково обняла девушку.

В глазах Романа загорелись и мягко погасли насмешливые искорки.

Разговор с Ниной привел Георгия Аркадьевича в состояние апатии. Принять или не принять ее предложение?

Самолюбие отчаянно сопротивлялось. Ему вторила часть рассудка, говорившая, что покровительство темных Нининых спонсоров вряд ли лучше и надежнее западных инвесторов. «Но они все же – свои, – возражала другая половина расщепленного сейчас сознания. – Наши, российские. Им наши беды и чаяния должны быть ближе, чем заокеанским коллегам…» Да или нет? «Байер» против Н.Риттер…

Вспомнился Марк. Как он там? Телефон не отвечает. Все ли в порядке? «Комплекс нереализованного отцовства», – надменно заломив тонкие брови, усмехнулась бы Нина.

Георгий Аркадьевич снова рассердился. Какое ему дело до мнения бывшей жены? Почему даже теперь, спустя столько времени после развода, он продолжает поминать ее, как примерный китаец – цитатник Мао…

– Георгий Аркадьевич… – вошедший высокий блондин, зам и соавтор Миши Захаркина, выглядел крайне озабоченным. – В последнее время я, как черный ворон, приношу дурные вести. Отказ в финансировании. – Он положил на стол бумажный лист, утыканный гербовыми печатями и увенчанный затейливой подписью.

– Из Центра?

– Оттуда.

– Понятно, – вздохнул главврач.

Миша что-то говорил, взволнованно разводя руками, но Георгий Аркадьевич, не улавливая смысла, беспомощно глядя в шершавые стены, откуда выплывало насмешливое моложавое лицо бывшей супруги.

Свадьба была в самом разгаре. В черное, усыпанное пригоршнями фасолевых звезд израильское небо взмывали огненные ракеты, осыпая присутствующих золотым дождем. Вся округа расцвела фейерверками, оглашалась мелодичным ревом музыки.

Молодежь танцевала. Старшее поколение разбилось на группки. Среди мужчин разговор, как обычно, велся о делах.

– В России пахнет новой войной, – обеспокоенно проговорил отец невесты, накручивая на палец массивную золотую цепь, на которой были пристегнуты часы с приличных размеров апельсин. – Перед выборами вечно заварухи…

– Когда власть дряхла и беззуба, каждый тянет одеяло на себя, – язвительно заметил почтенный, убеленный сединами господин. – Наша задача – защита собственных интересов. Мы должны помочь пройти наверх человеку, способному их отстоять. А то, не приведи Господи, новый передел. Вон, вокруг чеченской нефти снова сыр-бор…