Любовь тебя настигнет (Великий побег) - Филлипс Сьюзен Элизабет. Страница 56

Миссионерская церковь «Милосердное сердце» была второй старейшей церковью на острове и располагалась в приземистом здании из красного кирпича, которое явно не отличалось изысканным стилем, хотя воздушный алтарь выглядел так, будто его недавно обновили. Стены отливали слоновой костью, высокий потолок был обшит светлыми деревянными панелями. Алтарь покрывала фиолетовая материя, и три серебряных креста висели на передней стене. Прихожан было немного, и в воздухе пахло духами, лосьоном после бритья и звездчатыми лилиями.

Люди, сидевшие рядом, улыбнулись в знак приветствия. На мужчинах были костюмы, на женщинах постарше – шляпы, а на молоденьких – яркие летние платья. После первого гимна женщина-дьякон, которую Бри сначала приняла за священника, поприветствовала паству и объявила о том, что их ждет. Бри почувствовала, как залилась краской, когда женщина посмотрела на нее.

– У нас сегодня гости. Вы не могли бы представиться?

Бри такого не ожидала, и прежде чем нашла силы заговорить, услышала голос Тоби.

– Я Тоби Уилер, – произнес он. – А это Бри.

– Добро пожаловать, Тоби и Бри, – сказала женщина. – Бог благословил нас, прислав вас сегодня на нашу службу.

– Как вам угодно, – пробормотал Тоби, пока паства хором повторяла «аминь». Однако в отличие от своего циничного спутника Бри почувствовала, как начала расслабляться.

Началась сама служба. Она привыкла к сдержанной интеллектуальной вере, но это была вера горячая, как в молитвах, так и в возношении хвалы. После службы она сбилась со счета, пытаясь понять, сколько людей подошло поздороваться с ней, и ни один не спросил, что такая бледнолицая дама делает в их церкви. Женщина поговорила с Тоби о программе воскресной школы, а священник – мужчина, которого Бри видела в городе в магазине подарков, – выразил надежду, что они придут еще раз.

– Что думаешь? – спросила она Тоби, когда они вернулись назад к ее «шевроле-кобальт».

– Все прошло нормально. – Он вытащил рубашку из штанов. – Но мои друзья сейчас в церкви Большого Майка.

Он говорил о своих единственных друзьях, братьях-близнецах, которых даже не было на острове. Майра оказала ему медвежью услугу, не позволяя общаться с другими детьми.

– Быть может, здесь ты заведешь новых друзей, – заметила Бри.

– Я не хочу. – Он распахнул дверь машины. – Я звоню Большому Майку и говорю, что на следующей неделе поеду в церковь с ним.

Она подождала, пока ее охватит привычное уныние от того, что она вновь потерпела поражение. Но этого не произошло. Вместо этого Бри схватилась за дверцу машины, прежде чем Тоби успел ее захлопнуть и прислонилась к ней.

– Здесь я начальник. Мне нравится эта церковь, и на следующей неделе мы вернемся сюда.

– Это несправедливо!

Он попытался вырвать у нее дверцу, но она крепко держала ее и тем самым тоном, которым говорила Люси, уверенно произнесла:

– Жизнь вообще несправедлива. Привыкай.

– Единственное, о чем она может думать, – это черные, черные, черные, – жаловался Тоби Люси, и его золотистые глаза в оправе густых ресниц яростно сверкали. – Как будто в этом весь я. Этот черный мальчик. Даже не я. Она полна предрассудков. Она расистка.

– Расистка, – прокричала Бри из-за прилавка, рядом с которым прилаживала новый ряд полок, после того как убрала свои бесценные украшения в виде пчелок в безопасное место. Они пользовались таким успехом, что она сделала еще заказ.

– Расистка, – повторил он, – как Эймс в сериале «Корни».

– Надзиратель-садист, – вставила Бри, чтобы объяснить Люси, кого он имеет в виду.

– Точно. – Люси улыбнулась. На этой неделе Бри смотрела с Тоби старые сериалы, и сложно сказать, кому из них это больше нравилось. – Дети должны знать свои корни, – говорила Люси. – Принадлежность к афроамериканцам – часть твоего наследия, как и у моего брата Андре.

– А как насчет белых корней? – возразил Тоби. – С ними-то что?

Снова показалась голова Бри.

– Я же тебе говорила. Родители твоей бабушки были фермерами из Вермонта.

– Тогда почему бы нам не изучить жизнь фермеров Вермонта? – прокричал он. – Почему одно важнее другого?

Бри не уступала:

– Не важнее. Но это очень много значит. – Она снова нырнула под прилавок.

Несмотря на эти перепалки, Люси заметила, что их отношения изменились. Они смотрели друг другу в глаза и стали больше разговаривать, хотя спорили тоже много. Еще она заметила перемены в самой Бри. Она стала прямее держать спину, меньше курить и говорить с большей уверенностью. Как будто терапевтические свойства меда придавали ей сил.

В тот же день Люси пыталась убедить Темпл прекратить заниматься по пять часов в день и рассмотреть ее теорию под названием «достаточно хорошо», однако, как и следовало ожидать, Темпл на это не купилась. Люси больше повезло с хлебом, который она испекла на кухне Бри. Теперь она помогала Бри закончить раскраску четырех старых адирондакских кресел в пасхальные цвета барвинка, в светло-голубой, персиковый и нежно-желтый. На них посетители могли бы отдохнуть в тени старого дуба, укрывавшего ларек. К тому же Бри надеялась, что их веселые цвета привлекут внимание проезжавших мимо водителей.

Возможно, кресла и сработали: вдруг она услышала, как сзади остановилась машина. Она повернулась и увидела темно-серый внедорожник с номерами штата Иллинойс. Ее сердце застучало чуть быстрее. Насколько она знала, Панда впервые заехал сюда по дороге в город, с тех пор как сделал послабление для Темпл. Теперь он вылез из машины и легкой походкой направился к ней.

– Так вот где ты проводишь время. – Он кивнул Тоби. – Привет, Тоби. Сегодня Люси испекла еще хлеба?

Тоби уже начал привыкать к Панде. На прошлой неделе они даже катались вместе на каяках.

– Цельнозерновой. Но все равно вкусно.

– Я знаю. Я люблю горбушки.

– Я тоже.

– Готово. – Сделав финальный удар молотком, Бри поднялась из-за прилавка. – О, простите, – сказала она, заметив Панду. – Я так шумела, что не услышала, как вы подъехали. Чем я могу вам помочь?

Люси шагнула вперед.

– Бри, это Патрик Шейд, также известный как Панда. Панда, это Бри Уэст.

– Уэст? – Улыбка на лице Панды растаяла. Он словно застыл на месте. Потом быстро кивнул и без единого слова сел в машину и уехал.

Глава 18

Внедорожник исчез из виду. Бри быстро вернулась к полкам, тянувшимся по стенам ларька, и принялась снова развешивать рождественские украшения в виде пчелок на импровизированной витрине из ветвей дерева, которую обустроила над вазочками с бальзамом для губ, свечами из пчелиного воска и мылом в форме цветов. Она вешала их криво, даже не пытаясь следить за композицией.

Когда Тоби отошел попить, Люси попыталась разобраться, что же произошло.

– Вы с Пандой знаете друг друга?

«Витрина» на ветвях опасно покосилась. Бри схватила два украшения и передвинула их.

– Мы никогда не встречались.

– Но вы его знаете?

Бри переместила еще одно украшение.

– Нет.

Люси ей не поверила.

– Думаю, теперь вы могли бы мне довериться.

Бри передвинула корзину с мылом на пару дюймов влево. Ее плечи немного поднялись, когда она вздохнула.

– Раньше я жила в его доме.

Люси была потрясена.

– В доме Ремингтонов?

Бри запустила пальцы в карман в поисках сигарет.

– Мое полное имя – Сабрина Ремингтон-Уэст.

– Почему вы никогда об этом не упоминали?

Бри посмотрела на деревья у ее старого дома. Она так долго молчала, что Люси думала, она не ответит. Наконец она произнесла:

– Мне не нравится говорить и даже думать об этом. Безумие какое-то, потому что я думаю об этом постоянно.

– Почему?

Бри засунула руки глубже в карманы.

– У меня с домом связано много воспоминаний. И непростых.

Люси понимала, что такое непростые воспоминания.

– Я проводила здесь каждое лето, когда была ребенком, – сказала Бри. – Я перестала приезжать, когда исполнилось восемнадцать, но остальные члены моей семьи пользовались домом еще много лет, до тех пор пока отец не умер, а мать отправилась в дом престарелых. В конце концов содержание дома стало обходиться слишком дорого, так что мои братья выставили его на продажу.